Шрифт:
Интервал:
Закладка:
эскадры и бывший на траверзе у японцев, открыл огонь и дал несколько выстрелов из 10
дюймовых орудий. Один из первых снарядов лег у борта головного японца, накрыв его
полубак фонтаном воды, после чего «Токива» повернулся и ушел в хвост колонны устранять
повреждения. Публика наша ликовала, говоря: "молодцы, сразу дали макакам гостинец".
Японские броненосцы, тем временем, пошли на выручку своим оконфузившимся
крейсерам, надеясь, видимо, раздавить наши броненосные крейсера числом. И это им почти
удалось. Адмирал Руднев увлекся неожиданно представившейся возможностью сделать
палочку над Т японским главным силам и, по-видимому, сам не заметил, как положение
поменялось на обратное - теперь японские броненосцы делали нашим крейсерам кроссинг с
хвоста. У наших крейсеров была только надежда, что японцы не успеют сбить им скорость,
чтобы успеть выскочить из-под огня. И это им удалось почти всем, существенно пострадала
только «Россия». А мы ничем не могли помочь, удаляясь от места боя и держа себя между
японцами и нашими драгоценными транспортами.
Но Григорий Павлович не мог бросить своих в беде. По его приказу при транспортах
остался только «Мономах» со «Штандартом» и миноносцами, а мы повернули «все вдруг» и
со «Святителями» во главе пошли на японцев. Навстречу нашим отступающим крейсерам в
надежде прикрыть их. Наш «Сисой» был вторым в линии! Ход увеличили до 14-и узлов.
Вскоре мимо нас контркурсами слева прошли на полном ходу броненосные крейсера.
Закопченные и побитые. На корме «России» бушевало огромное пламя и что-то беспрестанно
взрывалось. Корабль управлялся машинами, шел каким-то зигзагом, явно отставая от трех
передних кораблей. Спину ему прикрывал верный «Рюрик». На их фоне броненосцы
Небогатова, находившиеся дальше от противника и избежавшие серьезного обстрела,
выглядели как новенькие. По приказу Чухнина, Небогатов стал в кильватер нашему отряду, и
мы, не закончив сближения с японцами на дистанцию действенного огня, вновь повернули
«все вдруг» за Рудневым. Сзади нас медленно, но верно нагонял весь японский флот…
Григорович на «Петропавловске» увеличил ход до предельного, примерно до 15-и узлов,
но третий в строю «Севастополь» начал отставать и увеличивать дистанцию. Так как адмирал
приказа сбавить ход не давал, то наш отряд как бы распался на два отдельных: «Полтава» и
«Петропавловск» в голове, а за ними, оттянув - «Севастополь», «Сисой» и «Святители».
На какое-то время дым пожара на «России» закрыл неприятеля, когда же он наконец
рассеялся, глазам представилась следующая картина - японцы броненосцами шли нам под
корму, явно намереваясь перейти на левый борт. А Камимура это не только уже сделал, но и
находится к нам много ближе, на слегка расходящимся с нами курсе. Я поначалу не понял,
что это он на всех парах гнался за крейсерами Грамматчикова, которые подошли с запада.
Шеститысячники были у нас впереди траверса, и шли они, по-моему, почему-то тише,
чем настигающие их японцы! У нас в рубке заволновались, но адмирал тоже все видел. И наш
отряд выстроив пеленг влево, повернул «вдруг» на 2 румба, подкатываясь Камимуре под борт.
Вскоре раздался по нему первый выстрел со «Святителей», и мы все побежали вниз на свои
места, так как наши артиллеристы так же открыли пристрелку. В это время броненосцы
Небогатова находились еще не в линии, а «Громобой», «Витязь» и «Память Корейца» резали
наш курс далеко впереди, переходя нам на левую.
Я спустился в батарейную палубу, так как по боевому расписанию был при исправлении
канализации тока и старшим в палубах по тушению пожаров и заделке пробоин. Ревели наши
пушки. Первое время особенно старалась, и совершенно бессмысленно, наша 75-мм батарея,
так как все равно снаряды ее не долетали до неприятеля. Однако это не мешало командиру ее,
лейтенанту Щ. вопить во всю глотку: "подавай патроны скорее" и держать безумно беглый
огонь. Рассудив, что таким образом 75-мм батарея бессмысленно выпустит весь запас
снарядов без всякого вреда неприятелю, а между тем, ночью именно она и понадобится, я взял
на себя и приказал подаче не подавать больше снарядов при общем одобрении команды,
которая говорила: "так ведь нам ночью нечем будет отбиваться от миноносцев".
Первые полчаса боя никаких повреждений «Сисой» не получил, и было особенно
тягостно стоять и ждать чего-то. Я тогда завидовал офицерам, которые были при орудиях, - те
не имели времени для жуткого чувства стоянки без дела. Чтобы занять себя и подбодрить
людей трюмно-пожарного дивизиона, я пошел обходить палубы, помещения динамо-машин,
заходил в подбашенные отделения посмотреть подачу и, наконец, зашел в 6" батарею. В ней
царило оживление; офицеры и прислуга орудий спокойно снаружи, но, по-видимому, в
несколько приподнятом нервном состоянии, деловито вели огонь. Звонили указатели,
выкрикивались плутонговым командиром лейтенантом Бушем установки прицелов.
Я подошел к Бушу и спросил, хорошо ли работает электрическое горизонтальное
наведение и, получив утвердительный ответ, вместе с ним стал смотреть в бинокль на
неприятельские крейсера и новые английские броненосцы, которые оказались лежащими на
параллельном курсе. На них то и дело вспыхивали огоньки выстрелов и был слышен свист
снарядов, ложащихся впереди «Сисоя».
Заглянув через амбразуру вперед, я увидел у борта «Севастополя» целый ряд столбов
воды от падающих снарядов, который приближался к броненосцу, и вдруг правый борт его
начал окутываться черным дымом с желтоватым оттенком, и в этом дыму вспыхивало пламя.
Очевидно, сноп падающих снарядов, ложившийся раньше недолетами, дошел до
«Севастополя» и обрушился на него. Буш рассказал мне, как его артиллеристы выстрелили
два шестидюймовых снаряда по внезапно появившимся в прицелах «Очакову» и «Аскольду»,
уходивших полным ходом от японской колонны. Выстрелы были от неожиданности, но, к
счастью, похоже промазали.
В это время оказался вывод из строя нашей носовой 12" башни, у которой от сотрясений
при стрельбе вырвало вилку передачи горизонтального управления башней. Вилку, погнутую,
отправили исправлять в мастерскую.
Появился первый раненый. Унтер-офицер, стоявший под флагом, которому расшибло
осколком ключицу и, похоже, изрядно попало в ногу. Его вели вниз под руки двое матросов,
причем он громко стонал. Вид первого раненого на меня сильно подействовал; на команду же
он в первый момент подействовал, по-видимому, еще больше: видны были устремленные на
него со страхом многие глаза. Кругом «Сисоя», а в особенности несколько впереди его, то и
дело подымались столбы воды, столбы черного дыма; слышался шум летящих снарядов и
разрывы их с каким-то особенно высоким звуком, напоминающим сильно звон разбиваемого
хорошего хрусталя. Временами все эти звуки покрывались грохотом выстрелов наших 12"
кормовых орудий, около башни которых я стоял.
Вообще же, в воздухе стоял смешанный гул, обнимающий всевозможные звуки, от
самых низких, грохочущих, как отдаленный гром, до резких высоких звуков. Очень скоро я
почти оглох, началась резь в ушах, и из правого уха потекла кровь. Стараясь ободрить себя
звуком своего голоса, намеренно громко разговаривал с лейтенантом Залесским, сидящим
наполовину открыто в 12" башне и управлявшим ею. Его вид действовал на меня очень
успокоительно: такой же розовый, с распушенными усами, в чистом воротничке, он спокойно
сидел, так как будто был не в бою, а в морском собрании за ужином среди дам.
Временами слышался стон, и кто-нибудь падал; его тащили вниз. Было еще несколько
раненых, один с оторванной рукой, у другого вырвана икра, но тех сводили вниз. Вдруг я
точно оступился: я в это время стоял на рострах, причем правая нога была поставлена на ящик
из-под машинного масла. Я упал, но сейчас же вскочил: оказалось, что в этот ящик на излете
ударил громадный осколок и вышиб из-под моей ноги. Осколок этот, еще горячий, торчал
поблизости и дымился, врезавшись в доски палубного настила.
Постояв еще 2-3 минуты, я спустился в 6" батарею поделиться впечатлением с
лейтенантом Бушем, как вдруг судно сильно вздрогнуло в носовой части. А потом еще раз.
Прибежал минный квартирмейстер и доложил, что один снаряд ударил в якорный клюз,
разворотил его и сделал полуподводную пробоину, через которую начала хлестать вода.
- i 52022d985366de37 - Admin - Прочее
- Unknown - Admin - Прочее
- i 77717a20ea2cf885 - Admin - Прочее
- i 0c182ef9deae896b - Admin - Прочее
- i aac1e39a59aada53 - Admin - Прочее
- i d16b417345d62ea9 - Admin - Прочее
- i 7eaaf80cec79b8ef - Admin - Прочее
- Unknown - Admin - Прочее
- Жизнь и приключения Санта-Клауса - Лаймен Фрэнк Баум - Зарубежные детские книги / Прочее
- Концерт Патриции Каас. (1) Знакомство - Марк Михайлович Вевиоровский - Научная Фантастика / Прочее / Социально-психологическая