Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Где они?
— Надеюсь, уже на небесах, — ответил старик.
Он саркастически хмыкнул. Приступ кашля прошел. Однако у Харольда все еще кружилась голова, и перед глазами вспыхивали искры, заставляя его отмахиваться от них рукой. Он взглянул на Люсиль.
— Все будет хорошо, дорогая. Только присматривай за Джейкобом.
— Не играй со мной в игры, Харольд, — крикнул Фред. — Иначе твой дом сгорит дотла.
Он прищурился, вглядываясь в заполненную дымом кухню. Вероятно, Грин надеялся услышать кашель, стоны или плач, но до него доносился только треск горевших стен и мебели.
— Если они попробуют выбраться из окон, парни изрешетят их пулями. А если они выбегут на веранду, я сам позабочусь об этой нежити. Так что им лучше сгореть в огне.
Он отступил на шаг от нараставшего жара.
— Не беспокойся, Харольд. Ты получишь страховку. Большой чек за сгоревший дом. Хотя я сожалею, что так получилось.
— Да, — ответил старик, поднимаясь на ноги. — И ты, и я сожалеем об этом.
Со скоростью, которая удивила даже его самого, Харольд взбежал по ступеням крыльца на веранду, где Грин все еще заглядывал внутрь горевшего дома. Из-за шума пылавшего огня Фред не услышал, как старик приблизился к нему. Когда же он почувствовал неладное и повернулся на каблуках, большой разделочный нож уже рассек его правую почку.
Нанося удар, Харольд стоял на три ступени ниже Грина. Его лицо оказалось на одном уровне с поясом Фреда. Когда тот от резкой боли нажал на курок, приклад ружья отскочил и, описав небольшую дугу, расщепил надвое носовую кость старика. Как бы там ни было, Грин уже не мог охотиться на Уилсонов.
— Живо оттуда! — прокричал Харольд. — Торопитесь!
Ружье лежало на крыльце рядом с ними, но мужчины находились в ошеломленном состоянии — им не хватало ясности ума, чтобы схватить его.
— Люсиль? — позвал Харольд. — Помоги им!
Захлебываясь кровью, он отчаянно хватал ртом воздух.
— Помоги им!
Она ничего не ответила.
Конни и дети, с трудом расслышав Харольда сквозь шум огня, выбежали из дома под одеялом, которое они предварительно намочили водой. Когда пожар перекинулся на гостиную, они укрылись под ним на кухне неподалеку от двери. Как только дети выбрались на свежий воздух, они начали кашлять. Конни провела их мимо Фреда, который лежал на крыльце, с ножом, торчавшим из спины.
— Забирайтесь в грузовик! — крикнул Харольд. — Его дружки могут появиться здесь в любую секунду.
Семейство Уилсонов пробежало вниз по ступеням крыльца. Конни открыла дверь грузовика и убедилась, что ключи находились в замке зажигания. Ей повезло, что она с детьми остановилась у водительской двери. Когда прогремел первый выстрел, грузовик защитил ее от заряда картечи. Это был «Форд» 72-го года выпуска, сделанный в далекую и славную эпоху — еще до того, как стеклопластик признали подходящим материалом для транспортировки семей из одной точки вселенной в другую. Вот почему Харольд так цеплялся за свой грузовик. В наши годы ни одна машина не выдержала бы выстрела с зарядом в две унции картечи.
В отличие от Конни и ее детей, Харгрейвы оказались по другую сторону грузовика. Они находились в смертельной опасности. В дрожащем зареве горевшего дома Люсиль повалила Джейкоба на землю и, упав, прикрыла его своим телом. Услышав свист картечи, мальчик зажал уши руками.
— Прекратите стрелять! — крикнул Харольд.
Он сидел на крыльце спиной к вооруженным людям, поэтому они, с большой вероятностью, могли не слышать его. И даже если эти парни слышали Харгрейва, они, с еще большей вероятностью, могли бы не прислушаться к его словам. Старик надеялся, что он, по крайней мере, заслонял собой жену и сына.
— Господи, помоги, — сказал он впервые за полвека.
Харольд подобрал ружье Фреда. У него не было сил подняться на ноги, поэтому он решил привлечь к себе внимание другим образом. Старик вытянул ноги перед собой, покачал головой, отгоняя красный туман перед глазами, и сплюнул кровь, которая попала в рот из разбитого носа. Затем он передернул затвор, послал патрон 30–06 в патронник и выстрелил в воздух, поставив все вокруг на паузу.
В зареве горящего дома было видно, как рядом со стариком приподнялась вторая фигура. Фред Грин, обмотав рубашкой раненый торс, сел на ступень бок о бок с Харольдом.
— Может, хватит, парни? — крикнул старик, когда эхо, порожденное выстрелом, затихло в ближайшем лесу. — Я думаю, вы и так уже дел натворили.
— Фред, ты в порядке? — спросил один из стрелков.
Похоже, это был Клэренс Браун.
— Нет, я не в порядке! — ответил Грин. — Меня проткнули ножом!
— Он сам напросился, — прервал его Харольд.
Кровь из носа заливала ему рот, но он не вытирал ее. Для надежного обращения с ружьем ему требовались сухие руки, а на них и так уже была кровь Грина.
— Почему бы вам всем не разъехаться по домам?
— Фред? — крикнул Клэренс.
Его голос был едва слышен через вой пламени и треск горевших досок. Дым выбивался из всех щелей и лопнувших окон. Его большой темный столб тянулся к взошедшей луне.
— Фред, скажи, что нам делать?
— Конни? — позвал Харольд.
— Да? — донесся женский голос из кабины грузовика.
Он был очень тихим. Наверное, Конни пряталась под сиденьем.
— Заводи грузовик и уезжай отсюда, — сказал Харольд.
Он не спускал глаз с вооруженных приятелей Грина. Через минуту грузовик с ревом завелся.
— А как насчет вас? — спросила Конни.
— С нами все будет в порядке.
Конни без лишних слов умчалась в ночь, увозя детей и мертвого мужа. Она даже ни разу не оглянулась, выполняя указание Харольда.
— Вот и хорошо, — сказал старик.
Секундой раньше он хотел попросить ее позаботиться о Джиме. Но это казалось само собой разумеющимся делом. Плюс его сломанный нос ужасно болел, а жар от горевшего дома казался уже невыносимым. Поэтому он просто кивнул ей на прощание и вытер ладонью кровь с верхней губы.
Клэренс и другие парни проводили взглядами уехавший грузовик, но их ружья по-прежнему были нацелены на Харольда. Если бы Фред отдал им приказ, они догнали бы «вернувшихся». Однако их лидер молчал.
Когда Грин, шатаясь, поднялся на ноги, Харольд навел на него оружие.
— Иди к черту, Харольд, — тихо огрызнулся Фред.
Он потянулся за своим ружьем, но старик приставил ствол к его горлу и сердито ответил:
— Сам иди к черту.
Затем он хрипло позвал:
— Люсиль? Джейкоб?
Его жена и сын лежали неподвижно на земле. Люсиль по-прежнему закрывала мальчика своим телом. Харольд хотел подбодрить их какой-нибудь веселой фразой, хотя и понимал, что любая шутка была бы сейчас не к месту. Внезапно он почувствовал, что его легкие перестали функционировать. Казалось, что их наполнили грудой битого стекла. Острый, как бритва, кашель рвался на свободу. Старик пытался сдерживать его, но темный огромный шар уже поднимался вверх к его горлу.
— Уводи отсюда свою семью, — сказал Фред. — Иначе горящая кровля обрушится на вас.
Жар от пламени стал невыносимым. Харольд знал, что ему нужно спешить — что нужно увести семью подальше от этого пекла, — но чертов кашель, разраставшийся внутри его, грозил вырваться наружу и сбить его с ног, скрутив тело в ком неосознающей себя массы. И что тогда будет с Джейкобом?
— Люсиль? — еще раз позвал он.
Она снова не ответила ему. Если бы он услышал ее голос, то мог бы поверить в счастливый конец.
Харольд ткнул ружьем в грудь Фреда.
— Уезжайте отсюда.
Грин понял намек и медленно отступил назад. У старика болело все тело. Он пытался встать, но ноги не держали его.
— О, Иисус, — со стоном прошептал старик.
— Я держу тебя, — сказал Джейкоб, внезапно оказавшийся рядом с ним.
Он помог отцу подняться на ноги.
— Где твоя мама? — спросил Харольд. — Она в порядке?
— Нет, — ответил Джейкоб.
Харольд по-прежнему целился в Грина и придерживал Джейкоба за своей спиной на тот случай, если Клэренс и остальные парни, сидевшие в грузовиках, решат воспользоваться дробовиками.
— Люсиль? — позвал Харольд.
Харгрейвы и Фред отошли подальше от горевшего дома. Грин прижимал ладони к животу. Харольд пошатывался, словно краб, а Джейкоб прятался за ним, как за щитом.
— Ладно, — сказал старик, когда они отошли от дома. — Я думаю, на этом мы и закончим.
Ружье выпало из рук Харгрейва — не потому, что Харольд бросил его, а из-за чертова кашля, огненного оползня в груди, который, наконец, вырвался на свободу. Что-то похожее на бритвенные лезвия терзали его легкие. Такую сильную боль он никогда еще не испытывал. Перед глазами вновь появились огненные искры. Земля поднялась и ударила его по лицу. Везде сверкали молнии и грохотал гром его кашля. С каждым содроганием тела они разрывали его грудь. Он даже не мог выругаться, хотя ругань была бы единственным пригодным средством, которое заставило бы его почувствовать себя лучше.
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Дом тысячи дверей - Ари Ясан - Социально-психологическая
- For сайт «Россия» - Кира Церковская - Социально-психологическая
- Проза отчаяния и надежды (сборник) - Джордж Оруэлл - Альтернативная история / Публицистика / Социально-психологическая
- Между светом и тьмой... - Юрий Горюнов - Социально-психологическая
- Все зависит от тебя - Гоар Маркосян-Каспер - Социально-психологическая
- Традиционный сбор - Сара Доук - Социально-психологическая
- Аэроторпеды возвращаются назад - Владко Владимир - Социально-психологическая
- Сатан - Иннокентий Маковеев - Героическая фантастика / Социально-психологическая
- Крик после боли - Агоп Мелконян - Социально-психологическая