Форма входа
Читем онлайн Большая Игра против России - Питер Хопкирк
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Теперь его поспешили извлечь из ямы‑клоповника и поместили под домашний арест в доме начальника эмирской полиции. Но проблемам полковника конца не предвиделось, поскольку не было никаких признаков, что эмир склоняется к решению позволить Стоддарту покинуть Бухару. До сих пор не вполне ясно, почему полковник оставался в неволе, хотя несколько возможных объяснений имеется. В регионе, где предательство было нормой, впереди него неизбежно разносились слухи о том, что он не просто эмиссар, а британский шпион, направленный в Бухару, чтобы все там разнюхать И подготовить захват эмирата. Если так, то, с точки зрения эмира, он уже увидел и узнал слишком много, чтобы позволить ему возвратиться домой. Но для недовольства Насруллы была и другая причина. В первый свой визит в Бухару 17 декабря 1838 года Стоддарт допустил чрезвычайно досадную оплошность. К удивлению народа, он отправился во дворец эмира вручать верительные грамоты в полном воинском обмундировании и с эскортом, отнюдь не демонстрируя общепринятого в Бухаре смирения на грани самоуничижения.
К несчастью, Насрулла в тот момент как раз возвращался во дворец и увидел, как полковник со свитой пересекают главную городскую площадь. Оставаясь, в соответствии с английской военной традицией, в седле, Стоддарт приветствовал владыку Бухары. Насрулла, согласно одному источнику, «уставился на него и долго смотрел неотрывно, а затем поехал прочь, не сказав ни слова». Во время первой беседы Стоддарта с эмиром полковник допустил еще несколько оплошностей— и результатом стало стремительное низвержение в кишащую крысами темницу.
Некоторые обвиняли в случившемся самого Стоддарта, его высокомерие и недипломатичность, хотя это едва ли оправдывает поведение Насруллы. В отличие от Бернса, Поттинджера и Роулинсона, Стоддарт не привык к льстивому раболепию восточной дипломатии. Как выразился его брат‑офицер: «Стоддарт был простым солдатом, человеком большой храбрости и прямоты. Для наступления или защиты крепости никого лучше не найти. Но для дипломатической миссии он был менее приспособлен и оказался не готов к ее особенностям». Действительно, немалую часть ответственности за его судьбу должны были бы разделить те, кто выбрал его для такой тонкой миссии, особенно сэр Джон Макнейл из Тегерана, истинный ветеран Игры, прекрасно разбиравшийся в строгом этикете Востока.
У избавленного от кошмара эмирской «черной дыры» Стоддарта и в условиях сравнительного комфорта домашнего ареста не было особых причин радоваться жизни. Он полагал, что единственная надежда на освобождение связана с английской спасательной экспедицией из Кабула. Мы знаем это из писем, которые он сумел тайно переслать своему семейству в Англии. «Мое освобождение, — писал он в одном из них, — вероятно, не состоится, пока наши войска не подойдут достаточно близко к Бухаре». Но поскольку месяц за месяцем проходили, а никаких признаков спасательной операции не было, он, должно быть, нередко отчаивался, но все же держался твердо. Только однажды мужество ему изменило. Это было в то время, когда он томился в «черной дыре». Местный палач спустился в яму по веревке и передал полковнику повеление эмира: казнить, если тот не примет ислам. Стоддарт согласился и таким образом спас свою жизнь. Когда же его вытащили из ямы и передали под опеку начальника полиции, он упорно утверждал, что «вероотступничество» недействительно, поскольку совершено под чрезвычайным принуждением.
Несколько раз эмир вроде бы изъявлял намерение вступить в союз с англичанами против русских и даже вел переписку насчет этого с Макнагтеном в Кабуле. Это не могло не возрождать надежд Стоддарта. Но едва эмир узнал о бедствиях русских, попытавшихся ворваться в Хиву, он сразу потерял интерес к партнерству с Британией. Кроме того, он жаловался, что английские обещания остаются пустыми словами и ничего обещанного не случается. Когда же он уверился в пассивности партнера и в том, что англичане не намерены посылать в Бухару экспедицию для освобождения Стоддарта, условия жизни полковника снова ухудшилось. Дважды его бросали в тюрьму, хотя на сей раз не в ужасную яму. Несмотря на ухудшение здоровья, переданное по случаю письмо домой свидетельствует, что мужество Стоддарта не оставляло. Он надеялся: Насрулла наконец поймет, что Британия — его лучшая защита против России, которая рано или поздно обратит внимание на Бухару. Оставаясь бесправным пленником, Стоддарт тем не менее намеревался убедить эмира освободить рабов — подобно тому, как, по дошедшим до Бухары слухам, это смог сделать Шекспир в Хиве.
Все это время власти в Лондоне и Калькутте занимались проблемой освобождения своего посланника из плена чудовища‑эмира. Первоначально Макнагтен склонялся в пользу отправки в Бухару карательного отряда из Кабула, но генерал‑губернатор лорд Окленд был категорически против рискованных вылазок английских отрядов в глубь Центральной Азии. Кроме того, в Афганистане нарастал антагонизм и к англичанам, и к их марионетке — шаху Шуджаху, и Макнагтену требовались все военные силы, чтобы сдержать его и избежать дальнейших осложнений. Кабинет министров в Лондоне тоже не стремился затевать в Азии какие‑то новые военные авантюры — их и так хватало и там, и в других местах. В дополнение к тяжким обязательствам в Афганистане много сил отнимала первая «Опиумная» война в Китае, хотя ко второму году обстановка там складывалась благоприятно. Ближе к дому назревали серьезные неприятности и с Францией, и с Соединенными Штатами. Тяжелое положение, в котором оказался английский офицер сравнительно невысокого чина, да еще в отдаленном городе Центральной Азии, в списке приоритетов Пальмерстона не значилось. Премьер полагал, что его освобождение гарантируют рутинные дипломатические усилия, хотя пока что успеха не удавалось добиться даже при посредничестве Турции, вроде бы имевшей неплохие позиции при дворе эмира.
Друзья Стоддарта возмущенно возражали, что нельзя приносить английского офицера в жертву прихотям жестокого тирана и правительство не может оставаться столь черствым и равнодушным к его судьбе. Много говорилось о факте особого произвола — о том, что англичанину пришлось отказаться от христианства и принять ислам. Но их требования предпринять решительные действия остались без внимания. А тем временем приближалась зима 1841 года — третья зима, которую Стоддарт проводил в плену у Насруллы, и перспективы выглядели неутешительно. Но в ноябре того года случалось нечто, принесшее новую надежду. В Бухару со спасательной миссией отправился такой же английский офицер и ветеран Большой Игры капитан Артур Конолли.
* * *
Конолли путешествовал по Центральной Азии по официальному заданию правительства, в то же время исполняя свою давнюю мечту: попытаться помирить и объединить под английской защитой три враждующих туркестанских ханства — Хиву, Бухару и Коканд. Он был убежден, что подобное соглашение будет не только способствовать продвижению в этом варварском регионе христианской цивилизации, но послужит также вместе с дружественным Афганистаном защитным щитом от российских вторжений для Северной Индии. Полная отмена рабства во всем Туркестане устранила бы остающиеся для вмешательства Санкт‑Петербурга предлоги. На первый взгляд это казалось привлекательной идеей, и Конолли нашел достаточно покровителей, особенно в Лондоне, где немногие обладали реальным пониманием центральноазиатской политики. Члены контрольного совета были особенно увлечены его идеями использования вод Оксуса для открытия регулярной навигации. Это не только способствовало бы приобщению аборигенов к благам христианства, но и создало новые рынки для английских товаров.
Конечно же, были и те, кто решительно выступал против грандиозных планов Конолли. Среди них был сэр Александр Бернс. По собственному опыту общения с азиатскими владыками он не видел перспектив какого бы то ни было союза между тремя несговорчивыми соседями. И даже если бы тот состоялся, спрашивал Бернс, «неужели Британия должна обеспечивать безопасность варварских орд в тысячах миль от ее границ? В конечном счете, — настаивал Бернс, — экспансия России в Центральной Азии может быть реально ограничена только через Лондон, оказывающий силовое давление на Санкт‑Петербург, а не посредством шатких союзов с капризными и ненадежными ханами». Бернс принадлежал к «наступательной» школе, но был меньшим «ястребом», чем предполагали многие, и полагал, что английского присутствия в Афганистане вполне достаточно.
Однако Конолли было не так просто удержать. Используя свой немалый дар убеждения и усилия покровителей, он постепенно одолел все возражения. Сначала генерал‑губернатор лорд Окленд колебался относительно разрешения на его поездку, справедливо полагая, что трагедия в Хиве устранила всякую непосредственную российскую угрозу в регионе. Так что он не видел никакого смысла в дальнейшем вмешательстве в дела эмиров, тем более что миссия могла спровоцировать Санкт‑Петербург на карательные действия. Однако перед лицом мощного давления из Лондона и Макнагтена из Кабула он наконец разрешение дал, хотя с одним важным условием. Да, Конолли должен был подталкивать все три ханства урегулировать их давние противоречия и объединиться против русских. Да, он должен попробовать убедить их в насущной необходимости отменить рабство и произвести другие гуманитарные реформы, чтобы устранить любой предлог для российского вторжения. Но ни в коем случае не следовало предлагать им английскую защиту или помощь против России.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Большая Игра против России - Питер Хопкирк бесплатно.
Похожие на Большая Игра против России - Питер Хопкирк книги
- Казаки-арии: Из Руси в Индию - Анатолий Фоменко - Публицистика
- Русская война - Александр Дугин - Публицистика
- Открытое письмо Валентину Юмашеву - Юрий Гейко - Публицистика
- Описание послевоенных боев германских войск и фрайкоров. Вывод войск с Востока - Коллектив авторов - История / Публицистика
- Клевета на Победу. Как оболгали Красную Армию-освободительницу - Дмитрий Верхотуров - Публицистика
- Армия Александра Великого - Ник Секунда - Публицистика
- Вторая мировая (июнь 2007) - журнал Русская жизнь - Публицистика
- Наполеон - спаситель России - Андрей Буровский - Публицистика
- Универсальный журналист - Дэвид Рэндалл - Публицистика
- Они шли убивать. Истории женщин-террористок - Вера Николаевна Фигнер - Прочая документальная литература / Публицистика
