Орки взволнованно переговаривались, обсуждая слова старика. Его боевые шрамы внушали уважение. Нагрубить ему или посмеяться над словами ветерана орки не смели. Не позволяли традиции. Оттого и странно было, что проповедовал им не ученый шаман, а простой воин.
– Ты лжешь, старик, – сказал ему пришлый шаман, невысокий, молодой, но уже заплывший жиром.
Его напарник, наоборот, худой и сгорбленный, со злым, колючим взглядом не вмешивался в разговор и рассматривал собравшихся.
Старик даже не удостоил шамана взглядом.
– Если есть больные и они хотят, чтобы Худжгарх их исцелил, подходите сюда, – повторил он.
Несколько рисок ничего не происходило. Затем, расталкивая толпу, к старику пробилась женщина. Она держала на руках мальчика, худого и болезненного на вид.
– Это мой сын. Прошлым летом лорх переломал ему ноги. Наши шаманы пытались его лечить, но, видимо, кости срослись неправильно и он не может ходить. Шаман вновь их переломал, но теперь его ноги гниют. – Он откинула тряпку, которой укрывала ноги маленького орка, и показала гниющие раны.
Старик кивнул.
– Может, уважаемые гости племени, говорящие от имени Отца, смогут исцелить мальчика? – спросил он, обращаясь к соперникам.
Двое шаманов посмотрели на ноги мальчика.
– Мы не будем этого делать, – ответил толстяк. – Если его ноги нездоровы, значит, так пожелал Отец. – Он оглядел толпившихся рядом орков и продолжил: – Братья, Отец всегда справедлив, большой грех усомниться в этом. Если ноги этого мальца не излечиваются, значит, Отец хочет, чтобы он не жил. Только сильные орки могут давать потомство. Это вы знаете и без меня.
Многие согласно закивали. Шаман с видом победителя посмотрел на старого орка.
– Легко рассуждать от имени Отца. Трудно что-то от его имени сделать. Женщина, скажи, веришь ли ты, что Худжгарх может помочь твоему сыну?
Орчанка увидела единственную для себя надежду вернуть расположение мужа и здоровье своему первенцу.
– Верю! – истово ответила она.
Старик посмотрел на небо и произнес:
– Отец, я прошу тебя во имя Худжгарха, исцели немощь твоего сына.
И в ту же секунду ноги мальчика стали меняться. Они выровнялись, раны стали затягиваться. Все от удивления открыли рты. Старик подошел к мальчику.
– Вставай, отмеченный Отцом, и иди к матери.
Мальчик изумленно потрогал ноги и осторожно поднялся. На глазах у всех потопал ногами и, радостно завизжав, бросился к орчанке. Та вся в слезах прижала сына к груди, целовала его и, не веря своим глазам, ощупывала ноги. Потом она упала на колени, обняв ноги старика. Женщина поцеловала его пыльные сапоги и разрыдалась. Старик поднял орчанку.
– Не меня благодари, женщина, а Худжгарха.
– Это все ложные чудеса! – перекрывая поднявшийся гвалт, заорал худой шаман. – Не верьте ему!
Старый орк усмехнулся:
– Проверить, от кого кто говорит, можно просто. Если вы, шаманы, не говорите от имени Отца, то пусть ваши уста затворятся.
Шаман хотел что-то сказать. но вместо этого только невнятно замычал.
– Видишь, как просто, – засмеялся орк. – Говори, шаман, что хотел сказать.
– Богохульник, – прорычал шаман. – Ты погибнешь от мщения Отца нашего.
– Он, может быть, и ваш отец, – ответил ему молчавший до этого второй старый орк, – но точно не Отец орков.
– Что ты можешь знать об Отце, отступник! – взревел толстяк, поднял посох к небу и затряс им. – Он покарает тебя за богохульство! Я вызываю тебя на поединок, лжец!
Старый орк нисколько не смутился. Снял куртку и остался в одних штанах. На поясе орка висел кинжал.
– Да победит сильнейший, – произнес он.
Я все это время наблюдал за событиями, находясь под «скрытом». Еще когда набирал своих пророков, отбирал самых старых и харизматичных, долго думал, чем их одарить. Наделить силой низводить огонь с неба, по моему мнению, было глупо. Для этого достаточно иметь свиток «огненного дождя». Эффект будет значительно сильнее. Поэтому, все хорошо обдумав, что для меня было редкостью, я посовещался с Шизой. Мой замысел был прост и строился от обратного. Если Рок дал своим шаманам силу для сражений, я решил идти мирным путем. В этом случае я получал возможность не тратить напрасно манну на борьбу с заведомо сильнейшим противником. Мои посланники должны были исцелять. А для сражений с идеологическими противниками дал «слово силы», чтобы затворять их уста.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Шиза надолго задумалась. Я уже задремал, ожидая ее реакции, как она меня огорошила:
– Виктор, ты непризнанный гений махинаций. Я подумала над твоим предложением и выработала механизм применения этого дара. Мы соединим град на горе и твоих посланников нитью благодати. Я тут вспомнила, как можно с ней работать, и создала ключ-перемычку. Правда, здорово?!
– Еще как здорово, – поддержал ее я. – Теперь бы разобраться, что еще это такое, ключ-перемычка?
– Все просто. К «слову силы» я прикрепила небольшую конструкцию. Как только твои пророки запретят шаманам Рока говорить, включится откачка благодати. Сразу хочу предварить твои вопросы: Рок это не заметит. Убыль благодати будет маленькой. Но ты должен знать, что противник может слово и не использовать. Как в прошлый раз, щелчок пальцами, и появится вызванное существо.
– Спасибо, крошка, я подумаю над этим. Только я не понял еще один момент. При чем здесь гений махинаций?
– А притом, что ты мыслишь как землянин, нестандартно. То, что предлагаешь ты, это чистой воды авантюра, но она может и должна сработать. Вот почему.
– Мм… Понимаю, мыслю нестандартно. Но почему махинация?
– Да потому, что Рок уже поставил защиту от кражи благодати. Как только начнется откачка энергии, он ее тут же перережет и явится, чтобы наказать воришку. А тут будет работать механизм прерывистой откачки, вроде как применение силы Рока для заклятий. Я уверена, что он ничего не заподозрит.
Вот таким образом мы снабдили моих посланцев силой и наставлениями.
Старый орк неспешно подошел к шаману и уставился ему в лицо. Шаман не отступил и захотел что-то произнести. Но орк тихо приказал:
– Молчи!
Шаман дернулся, закхекал, а проповедник Худжгарха не мудрствуя лукаво вытащил кинжал и очень быстро перерезал ему горло. Второй шаман открыв рот смотрел на это, не в силах пошевелиться. Потом что-то его подтолкнуло, и он хотел помочь собрату, но орк опять приказал:
– Молчи! – и так же сноровисто перерезал горло второму.
Я видел, что они хотели, но не могли применить слово и умирали на наших глазах. Сначала рухнул первый, за ним худой. Старый орк, залитый чужой кровью, слизал с кинжала кровь, вытер его об одежду убитых и вернул в ножны.
– Каждый отец, – произнес он в полной тишине, – знает своих сыновей. Тем более Отец орков. Признайте Худжгарха его посланником и живите, – негромко произнес он, но стояла такая тишина, что его услышали и в дальних рядах.
– Я признаю Худжгарха посланником, – прозвучал женский голос. Это сказала мать исцеленного калеки.
– Я признаю тоже, – произнес орк рядом с ней.
– Я признаю… Я признаю… Я признаю… – раздавалось в толпе.
– Признаю. – Вперед вышел мураза. – Я признаю Худжгарха посланником Отца, – повторил Сарыж Саган.
Старый орк весь в крови смотрел на орков племени шкариназ. Затем воздел руки и закричал:
– Ал-лая Худжгарху!
И весь народ, собравшийся у костра, завопил:
– Ал-лая! Ал-лая!
Я удивленно взирал на них – уж очень быстро все произошло. И вдруг через меня хлынул мощный поток благодати, делая меня пьяным. Я шатался, пытаясь руками нащупать опору. Затем вихрь подхватил меня, закружил и почти беспамятного выбросил на мою гору.
Сознание прояснилось. Стройка шла своим чередом. Магистр руководил, духи работали, только как-то очень быстро. Я подошел к краю стены и заглянул вниз.
– Вот он, Худжгарх! Братья! Он услышал нас и явил себя! – донесся до меня крик старика, и я увидел, что все шкариназы благоговейно смотрят вверх и еще громче орут свое «ал-лая!». Я зачем-то помахал им рукой и спрятался.
