Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воспроизведение
Все способы запоминания и ухищрения запоминающего предпринимаются ради конечного результата – воспроизведения, вспоминания. Не очень большим утешением служит предположение некоторых ученых о том, что человек вообще ничего не забывает: он только не в состоянии вспомнить. Сокровищница, ключ от которой потерян? Не шарить же, в самом деле, по коре больших полушарий мозга электродом, выискивая нужное воспоминание, как в знаменитых опытах Пенфилда, о которых мы уже рассказывали.
Нередко то, что запомнилось, воспроизводится как бы само по себе, непроизвольно. Особенно гладко обычно происходит узнавание. «Так ведь это Иванов Сидор Минаевич!» – такого рода восклицания, относящиеся к самым разнообразным явлениям, которые воспринимаются повторно, мы произносим буквально на каждом шагу. Собственно говоря, без узнавания невозможно уже осмысленное восприятие: узнать – значит включить воспринятое в систему наших знаний, нашего опыта, отнести к определенной категории и т. д. Интересно, что узнавание сопровождается особым эмоциональным переживанием – чувством знакомости: «видел», «уже слышал», «пробовал»... Нередко это чувство подводит школьников и студентов. Перелистывая дома книжку, ученик узнает то, о чем говорилось на уроке, а ему кажется, что он знает. Нередко все заканчивается драматической сценой типа «опять двойка». «Чувство знакомости» повинно и в других заблуждениях. Вызвали человека к доске, после нескольких тщетных усилий вспомнить заданное он бесславно усаживается за парту... А на «лобном» месте новая жертва? Нет, кажется, не жертва. Отвечает бойко и гладко. Но вот что обидно – ведь и я все это знал: этот пример и этот вывод... Знал? Вернее было бы сказать, «узнал». Не по этой ли самой причине «счастливые» билеты обычно достаются не тебе, а товарищу? И не потому ли, наконец, «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны»?
Узнать легче, чем воспроизвести в отсутствие оригинала. Но и здесь бывают ошибки. Наверное, каждому хотя бы изредка приходилось испытывать странное переживание: ты приезжаешь в заведомо новый для тебя город или оказываешься в новой ситуации, а тебе кажется, что это уже было. Мнимое узнавание. Оно обозначается специальным термином déjà vu (в переводе с французского – «уже видел»). Здесь нас подводят ассоциации – похоже только кое-что, а кажется, что повторилось все.
9 *
Ассоциации Ассоциации, связи между отдельными звеньями воспринятого, играют очень большую роль в припоминании, а значит, и в запоминании. То, что вместе воспринимается, вместе и запоминается – связи в памяти отражают связи, которые существуют в жизни.
В «Основах психологии» классик изучения памяти Г. Эббингауз отмечал, что элементы запоминания ассоциативно самым разнообразным образом связываются не только между собой, но и с элементами случайными и в известном отношении совершенно для них безразличными, второстепенными. Отдельные члены ряда ассоциативно связываются с местом, которое случайно занимают на клочке бумаги, со столом, на котором они случайно были продемонстрированы, с положением тела, в котором воспринимающий тогда находился.
В основном здесь речь идет об ассоциациях по смежности. Очень часты ассоциации по сходству. Собственно, на них-то и основаны почти все поэтические метафоры и сравнения. Вот примеры из стихов А. Вознесенского.
На черной Вселенной любовниками отравленными лежат две поэмы, как белый бинокль театральный. Две жизни прижались с судьбой половинной – две самых поэмы моих соловьиных!
* * * И висят, как летучие мыши, надо мною вниз головой – времена, домишки и мысли, где живали и мы с тобой.
* * *
но женщина мчится по склонам,
как огненный лист за вагоном… ***
Царь страшон: точно кляча, тощий,
почерневший, как антрацит.
По лицу проносятся очи,
как буксующий мотоцикл. ***
Судьба, как ракета, летит по параболе
Обычно – во мраке и реже – по радуге. Относительно простые и прозрачные поэтические ассоциации можно привести из отрывка стихотворения Н. Матвеевой:
Река текла, как дождь, лежащий на боку,
А дождик шел, как речка в вертикали,
И мост подныривал подобно поплавку,
Когда струи по нем перетекали. Или символические и усложненные ассоциации по противоположности. Так, в жаркий полдень может возникнуть в сознании образ снежного поля... Наша память перенаселена ассоциациями. Они услужливо выдают «на-гора» клише-воспоминания, клише-сравнения и, увы, клише-мысли. Недаром И. Ильф и Е. Петров отбрасывали то, что приходило в голову им обоим. Персонажи как бы обозначены друг другом и своими творениями. «Мы с Тамарой ходим парой...», «Слон и Моська», Тарапунька и Штепсель, Принц и Нищий, Чук и Гек... Б. Слуцкий, автор замечательного стихотворения о лошадях в океане (и многих других хороших стихов), сетует:
Про меня вспоминают и сразу же – про лошадей,
рыжих, тонущих в океане.
Ничего не осталось – ни строк, ни идей,
только лошади, тонущие в океане.
*** И покуда плывут – вместе с ними и я на плаву: для забвения нету причины, но мгновения лишнего не проживу, когда канут в пучину.
Может быть, ассоциации – мрамор для нерукотворных памятников? Попросите знакомых: – Назовите, только быстро, часть лица, плод, птицу, время года. – Нос, яблоко... У всех почти одинаково. Но это, скорее, исключение, которое касается того, что лежит на поверхности, чем правило. Правило в том, что одни и те же слова-стимулы вызывают то, что связано с опытом человека, его главным делом, его мыслями и чувствами. «Корень» вызовет у ботаника представление о части растения, у филолога – о части слова, у стоматолога – зуба, у философа – «корень зла», у математика – со знаком √ и т. д. Когда лингвист А. Е. Иванова методом ассоциативного эксперимента выявляла, какие слова всплывают в сознании юристов и неюристов в ответ на одинаковые словараздражители, обнаружилась довольно существенная разница. Например, у юристов наиболее распространенная реакция на слово «состав» – «преступления», у неюристов – «вагоны».
А нельзя ли таким путем узнать у человека то, что он сказать не хочет или не может? Именно на этой идее построен так называемый ассоциативный эксперимент. Испытуемому читают слова-стимулы и просят быстро отвечать первым попавшимся словом. Расчет ясен: у кого что болит, тот о том и говорит. А если не говорит? Значит, пауза... Значит, об этом говорить не хочет, выходит, что-то скрывает... Психологи и психиатры используют ассоциативный эксперимент как метод исследования личности. В криминалистике с ним связывались другие надежды. Лучше всех, пожалуй, эти попытки пародировал чешский писатель К. Чапек в рассказе «Эксперимент профессора Роусса». Профессор заявляет подозреваемому в убийстве Суханеку: – Я не буду вас допрашивать. Я только буду произносить слова, а вы должны в ответ говорить первое слово, которое вам придет в голову. Понятно? Итак, внимание! Стакан... – Стакан, – повторил профессор Роусс. – Пиво, – проворчал Суханек. – Вот это другое дело, – сказала знаменитость. – Теперь отлично. Суханек подозрительно покосился на него. Не ловушка ли вся эта затея? – Улица, – продолжал профессор. – Телеги, – нехотя отозвался Суханек. – Надо побыстрей. Домик. – Поле. – Токарный станок. – Латунь. – Очень хорошо. Суханек, видимо, уже ничего не имел против такой игры. Перекличка становилась все быстрее. Суханека это забавляло. Похоже на игру, и о чем только не вспомнишь! – Дорога, – бросил ему Ч.-Д. Роусс в стремительном темпе. – Шоссе. – Прага. – Бероун. – Спрятать. – Зарыть. – Чистка. – Пятна. – Тряпка. – Мешок. – Лопата.
– Сад.
– Яма.
– Забор.
– Труп!
Молчание.
– Труп! – настойчиво повторил профессор. – Вы зарыли его под забором. Так?
– Ничего подобного я не говорил! – воскликнул Суханек.
– Вы зарыли его под забором у себя в саду, – решительно повторил Роусс. – Вы убили Чепелку по дороге в Бероун и вытерли кровь в машине мешком. Куда вы дели
этот мешок?
Преступник был разоблачен. А что получится, если «смонтировать» ассоциативный эксперимент с какой-либо методикой объективной регистрации эмоционального состояния человека? Детектор лжи! Впервые, пожалуй, нечто подобное создал еще в 20-е гг. XX в. А. Р. Лурия. В его исследовании сначала устанавливалось, с какой непроизвольной реакцией сочетается восприятие того или иного слова. Например, измеряли разницу электропотенциалов тыльной стороны руки и ладони, которая, как известно, чутко отзывается на изменение эмоционального состояния человека – так называемую кожно-гальваническую реакцию (КГР). Оказалось, что близкие по смыслу слова дают сходную объективную картину. Если, например, вырабатывалась реакция на слово «скрипка», то наиболее похожую реакцию вызывали слова «смычок», «скрипач», «струна», несколько менее похожую – «флейта», «рояль», «соната». Ассоциации обеспечивают автоматическое, непроизвольное воспроизведение. Благодаря им материал вспоминается. Это хорошо знал уже А. С. Пушкин: «...морозы. Читатель ждет уж рифму: розы...» Однако такого автоматизированного вспоминания для человека совершенно недостаточно. «Вспоминается» – опять-таки безличный глагол. Сплошь и рядом приходится вспоминать, активно искать в лабиринтах памяти необходимую для данного момента информацию. Этот поиск нередко развертывается в специальную умственную работу – припоминание. Вспоминается легко. Припоминать гораздо труднее. «Упорное припоминание, – писал К. Д. Ушинский, – есть труд, и труд иногда нелегкий, к которому должно приучать дитя понемногу, так как причиной забывчивости часто бывает леность вспомнить забытое, а от этого укореняется дурная привычка небрежного обращения со следами наших воспоминаний».
- Психология познания: методология и методика познания - Евгений Соколков - Психология
- Введение в общую психологию: курс лекций - Юлия Гиппенрейтер - Психология
- Пробуждение: преодоление препятствий к реализации возможностей человека - Чарльз Тарт - Психология
- Основы психологии С. Л. Рубинштейна. Философское обоснование развития - А. Славская - Психология
- Психология биэтнических семейных отношений - Заграт Айгумова - Психология
- Преодоление трудностей учения: нейропсихологический подход - Наталия Пылаева - Психология
- Молодежь в зоне риска. Социально-культурные основы профилактики пьянства и алкоголизма - Коллектив авторов - Психология
- Популярная психологическая энциклопедия - Сергей Степанов - Психология
- Загадка смерти. Очерки психологической танатологии - Альберт Налчаджян - Психология
- ХАРАКТЕРЫ И РОЛИ - Елена Левенталь - Психология