* «Классификационное родство» — термин, относящийся к терминологиям родства и нормативным установкам многих догосударственных обществ. Важнейшей (хотя и не единственной) отличительной чертой так именуемых систем считается применение одних и тех же родственных обозначений (условно скажем «мать», «отец», «сестра», «брат») и соответствующих поведенческих моделей как к действительным родителям и сиблингам эго, так и к тем, кто таковыми не являются. Например, в турано- ганованских, или ирокезских, а также гавайских, или генерационных, терминологиях одно и то же слово употребляется как для обозначения женщины, породившей эго (говорящее лицо), так и для обозначения целого ряда других женщин, состоящих в родстве иных степеней с эго или даже вовсе не являющихся ему родственницами, то же — и с терминами для породителя, сиблингов и др. категврий родственников. См. также примеч. к с. 119.

О социологии примитивного обмена

Оы компенсирует партнеру время, затраченное на путешествие, и открывает кредитЛ ( более широкой точки зрения эта несколько превышенная мера возврата поддерживает юрговое партнерство, делая необходимой новую встречу.)

Короче говоря, межплеменной симбиоз видоизменяет условия построения гипотез 1ической модели. Более дружественные отношения, чем это типично для данной зоны прибивают брешь в периферийном секторе. Контекст обмена ограничен теперь узкой сферой партнерства, обмен — мирный и справедливый. Реципрокность приближается к гочке равновесия.

Как я уже говорил, утверждения, которые я высказываю в этом очерке, появились I диалоге с этнографическими материалами. Кажется, стоит приложить некоторые Mi »тих данных к соответствующим разделам. Согласно этому. Приложение А предлагает Nil Твриал к настоящему разделу, «Реципрокность и степени родства». Это, конечно, не • рядке доказательств — в материалах на деле есть определенные исключения или KB щирся исключения, — но в порядке демонстрации или иллюстрации. Более П0( кольку идеи складывались у меня постепенно и я обращался за консультациями К тьнм и монографиям и в других целях, то нет ничего удивительного, что какие-то дан содержащиеся в цитируемых книгах и относящиеся к реципрокности, прошли мимо Г о ниимания. (Я думаю, что это в какой-то мере простительно и что этнографические Метки, содержащиеся в Приложении А, будут интересны еще кому-нибудь кроме меня.)*л

Какова бы ни была их ценность для демонстрации тех соотношений, которые Я Hk Кожу между реципрокностью и степенями родства, эти выдержки должны навести ЧИП' Теля также и на мысль об определенной ограниченности предлагаемой мной персмк' ТИвы. Показать, что характер реципрокности зависит от социальной дистанции, — дажЛ •ели это может быть продемонстрировано неоспоримо, — отнюдь не означает претенл донять на истину в последней инстанции и не значит предсказать, когда фактически бу дет иметь место обмен. Систематическая связь между реципрокностью и дружественной СТыо сама по себе ничего не говорит о том, когда эта связь начнет действовать, и W | волее — до какой степени она будет действенна. Предположение состоит в том, Ч™ ! сдерживающие силы находятся вне отношений как таковых. Объектом заключительна р0 внализа должна быть более широкая культурная структура и ее адаптивная рсакцИд ИВ окружающую среду. С этой более широкой точки зрения становится возможным •h делить в каждом конкретном случае значимые секторальные линии и категории рОДС\ II, а также конкретизировать формы реципрокности, специфичные для различных ctK_ ТОров. Даже если знать, что близкие родственники должны и могут делиться MeiKlV Собой, к примеру, едой, то отсюда не следует с необходимостью, что так в действитвМ Кости и случится. Общий культурно-адаптивный контекст может сделать интенсивнвм ДОЛеж дисфункциональным и неуловимым образом предопределить кончину обще! - Нвиоляющего себе излишества. Позвольте мне процитировать in extenso* пассаж ( | Дерика Барта из блестящего экологического исследования о южноперсидских коче ||ГХ. Он замечательно демонстрирует необходимость более широкого подхода, к< | Должен быть положен в основу объяснения; здесь детально описана ситуация, К | ОМШ*ет смысла интенсивный дележ: иостыо, без сокращений (лат.).

Экономика каменного века

Стабильность пастушеского населения зависит от поддержания равновесия между плодородием пастбищ, численностью популяции животных и народонаселением. Наличные пастбища, с учетом техник выпаса, задают максимальный лимит общей популяции животных, которую способна поддержать данная территория; в то же время соотношение кочевнического производства и потребления определяет минимальный размер стада, нужный для поддержания человеческой хозяйственной группы (домохозяйства). Совокупная необходимость обеспечивать эти два вида равновесия создает большие трудности для сохранения популяционного баланса в пастушеской экономике: человеческая популяция должна быть чувствительной к нарушениям равновесия между стадом и пастбищем. Для земледельческих народов или охотников и собирателей достаточен грубый, типа описанного Мальтусом, популяционный контроль. С ростом населения голод и уровень смертности увеличиваются до тех пор, пока не достигается баланс, при котором народонаселение стабилизируется. Там, где пастушеский номадизм доминирует или носит исключительный характер, население кочевников, если оно подлежит такой форме популяционного контроля, не сможет установить популяционного баланса, и тогда окажется, что полностью нарушены основы его жизнеобеспечения. Это довольно просто, поскольку производственный капитал, на котором зиждется их существование, — это не только земля, это и животные, другими словами, еда. Пастушеская экономика может поддерживаться до тех пор, пока не возникает угрозы этому обширному запасу пищи (стаду). Пастушеское население может поэтому достичь стабильного уровня, только если другие способы эффективного контроля численности населения вводятся раньше голода и повышения уровня смертности. Первое условие для такой адаптации — это наличие модели частного владения скотом и индивидуальной экономической ответственности каждого домохозяйства. При таких моделях популяция фрагментируется в процессе своей экономической деятельности, и негативные экономические факторы наносят свои удары избирательно, устраняя некоторых представителей популяции (они, к примеру, оказываются вынужденными перейти к оседлости) и не затрагивая других представителей той же популяции. Это было бы невозможно, если бы корпоративная организация с ее уважением к политической жизни и правам на пастбища была бы также релевантна условиям экономической ответственности и выживаемости (Barth, 1961, р. 124).

Теперь, еще есть нечто, что следует учитывать в особых случаях, когда реципрокность дает сбой: люди могут быть скаредными. Ничего не было сказано ни о силах, поддерживающих отношения обмена, ни, что более важно, о силах, противостоящих обмену. Вот противоречия примитивного общества: склонность к удовлетворению собственных интересов, которые несовместимы с традиционно требуемым высоким уровнем дружественности. Малиновский заметил это уже давно, а Ферс в ранних записках о пословицах маори умело вносит ясность в это противоречие: неуловимое взаимодействие между моральным диктатом, утверждающим необходимость делиться, и узкими экономическими интересами. Широко распространенный семейный способ производства для собственного потребления, как можно заметить, опускает продуктивность до сравнительно низкого уровня, даже при том, что он ориентирует экономические интересы внутрь домохозяйства. Способ производства, таким образом, не предоставляет себя с готовностью в распоряжение общей экономической солидарности. Предположим, что дележ требуется по моральным соображениям, например ввиду затруднительного положения близкого родственника. Однако все те обстоятельства, которые делают дележ целесообразным и нужным, могут

О социологии примитивного обмена

и( v же не пробудить в обеспеченном человеке желания следовать данной норме. Ведь помимо того, что, помогая другим, мало что можно приобрести, у такого фактора социальной (олидарности, как родство, нет железных гарантий прочности. Принятые в обществе мо-р.шьные установки предписывают определенный экономический курс, а публичность примитивной жизни, увеличивая риск возбудить зависть, развить жадность, породить и|),|ждебность и повести впоследствии к экономическому наказанию, склоняет людей придерживаться этого курса. Но, как это хорошо известно, из того факта, что в обществе епь система морали и запретов, не очевидно, что каждый безоговорочно им следует. Могут наступить и времена биза-база, «особенно поздней зимой, когда домохозяйство пря-ЧГ1 запасы пищи даже от родственников» (Price, 1962, р. 47).

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 198

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Экономика каменного века - Маршал Салинз бесплатно.

Похожие на Экономика каменного века - Маршал Салинз книги

Психология деятельности - Г. Суворова - Психология
Язык жизни. Ненасильственное общение - Маршалл Розенберг - Психология
Введение в психологическую теорию аутизма - Франческа Аппе - Психология
Профессиональные деформации специалиста в инновационных видах деятельности - Валентина Барабанщикова - Психология
Полный тренинг по развитию уверенности в себе - Нина Рубштейн - Психология
Психология мотивации студентов - Андрей Вербицкий - Психология
Биологические основы поведения. Гуморальные механизмы - Дмитрий Жуков - Психология
Основы психологии С. Л. Рубинштейна. Философское обоснование развития - А. Славская - Психология
ХАРАКТЕРЫ И РОЛИ - Елена Левенталь - Психология
От индивида к индивидуальности - Владимир Шадриков - Психология

Оставить комментарий