И он осторожно провел ладонью по напомаженным темным волосам, возвращая на место случайно выбившуюся прядку.
Наверное, даже если небо будет падать на Аргеррон, Элвин Фрей не изменит своей привычке выглядеть идеально и впечатлять дам.
«А ручки-то похолодели», – Валмир прикусил изнутри губу.
Еще одна жертва, которую не спас кавалер Бриллиантовой звезды.
Да и – зачем себя обманывать? – никто бы не спас. Обереги не срабатывают, хотя и должны.
Валмир помолчал.
- Идем, что ли? – Элвин похлопал по карманам, нащупал портсигар, зачем-то покрутил его в руках и сунул обратно.
- Идем, - согласился Валмир.
Уже пора бы и привыкнуть. Но он – не может. Равно как не может привыкнуть к ноющей пустоте в груди, где когда-то был его дар Иссушающего.
***
Мобиль несся по улицам Латрии, шумно врезаясь в лужи, обдавая грязной водой тротуары и серые стены домов. Окраина города. Блекло, серо, уныло и бедно. Торговки с лотками, где навалено грошовой мелочи. Стайки тощих детей, играющих в подворотнях. Веревки с бельем, вывешенном на просушку… Элвин за рулем, сигара в уголке рта, черный рукав сюртука все же забрызгало грязью сквозь приоткрытое окно…
- Далеко еще? – Валмир посматривал по сторонам. Надо сказать, без удовольствия – да и кому когда нравилось колесить по таким трущобам? Но взгляд пoмимо воли выхватывал привычное: оберег на веревочке, привязанный к фонарному столбу, знаки Тьмы, намалеванные черной краской на стенах – всем известно, что они не помогают не против духов, ни против повелителей Темноземья – но все равно почему-то рисуют.
- Скоро будем, - процедил Элвин, – это наш знакомый, точно. Признаки…
- Иссушенное тело, - Валмир кивнул.
- Да. Там наши будут, надо допросить свидетелей. Οсмотреть, наконец, защиту, если таковая вообще была.
- Кто жертва? - почти бесполезный вопрос… они все слишком разные, ничто их не связывает.
- Владелица бакалейной лавки, тридцать пять лет, трое детей, вдова, – отчеканил Элвин.
- Рыжая? - зачем-то спросил Валмир.
Сегодняшняя спасенная девица продолжала упорно маячить перед глазами. Образ так и въелся в мысли, никак не выкинуть. И бывает же так? Встретишь один раз человека, и потом долгое время о нем думаешь, хотя и не имеешь друг к другу совершенно никакого отношения…
Элвин подозрительно покосился на него, задумчиво пожевал сигару.
- Нет, не рыжая. Блондинка. Волосы-то уцелели.
- Да уж, – буркнул Валмир.
Тело усыхало, чернело, сморщивалось, как будто выгорая изнутри. А волосы оставались нетронутыми.
И передернулся от отвращения – к тому, что предстояло увидеть, к собственной беспомощности.
Но что себя корить? Повелитель Элвин тоже ничего не может с этим сделать, хотя дар и при нем. Но Элвину нужен след, который дух оставляет в памяти астрала, а этот неизвестный кровавый дух никаких следов не оставлял.
- Я вот что подумал, - тихо проговорил Валмир, – может, нашего заключенного привлечь?
Элвин долго молчал. Затем ответил:
- Его величество никогда не даст тебе разрешение. Это же для него дело принципа – чтобы пленник сидел там, где сидит.
- К сожалению, это так, - Валмир вздохнул.
- Да и потом, с ним не договоришься, – продолжил Фрей, – его только выпусти, он все разнесет к темным. Да и, может быть, он вообще рассудка лишился за четыре года. Я б лишился, точно. Подумать только, каждый день тебя выпивают досуха…
Валмир промолчал. Возможно, Фрей и был прав – а возможно, и нет. Но в любом случае об этом надо было ещё подумать. А формальности Валмир бы уладил, что-нибудь бы придумал…
- Это всего лишь взбесившийся дух, – уверенно сказал Элвин, – чем нам тут может помочь чужой повелитель?
- У них другие практики. Возможно, мы просто что-то не видим.
- Я не думаю, что их повелители могли бы засечь этого духа, - Фрей говорил уверенно, и Валмир согласился. Наверное…
Мобиль пронесся мимо нескольких одноэтажных домиков, тесно сбившихся в стаю, свернул в переулок. Под колесами сочно чавкала грязь. Элвин ударил по тормозам,и мобиль остановился. Навстречу, из распахнувшегося входа в лавку, выскочил иссушающий в форме инквизиции – «третьего ранга» - определил Валмир по одиноко блеснувшей на груди золотой звездочке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Энсар Итто! – инквизитор поспешил навстречу, – вас ждем. Похоже, все тот же дух. Или повелитель духов…
Валмир спрыгнул на мокрую землю и, не дожидаясь Элвина, прочавкал по грязи к входу.
- Когда обнаружили тело? – спросил коротко.
- Утром, энсар, – чеканил инквизитор, – дети обнаружили…
- У детей есть родня?
- Какая там родня… Все сирoтами остались.
Валмир вздохнул. Похоже, пустота в груди будет заполнена – злостью, безысходной яростью. Понятное дело, что, попав в приют, из троих в лучшем случае выживет один. Может ли он что-нибудь сделать хотя бы с этим? Учитывая, что убийца вряд ли будет пoйман?
Он невольно передернулся, переступая через порог и оқунаясь в душную темноту коридора.
Да, наверное, может.
Более того, должен.
Но ведь… всех не пожалеешь? Не спасешь?
- Запишите, детей пусть отвезут в корпус инквизиции…
- Но у них нет дара, - едва слышно возразил подчиненный.
- Под мою ответственность. Нам нужны… разные люди. И гораздо лучше растить верных нам людей, чем потом нанимать и убеждать в пользе работы на инквизицию.
- Понял, - инквизитор кивнул.
Валмир выдохнул. Ну, вот. Теперь есть немалый шанс, что дети вырастут и обретут место под солнцем, пусть даже и осведомителями инквизиции.
Темный коридор уперся в едва освещенную деревянную лестницу, что вела на второй этаж. Все правильно: на первом этаже обычно держат лавку, а сами хoзяева живут над ней. Валмир, морщась от скрипа ступеней, первый поднялся, огляделся: это была небольшая комната,такая же темная и душная, как и коридор внизу. На лавке, прислонившись к стене, сидела совсем юная девушка, невероятно бледная, с заплаканными глазами. Ее жиденькие светлые волосы были заплетены в косу.
- Это старшая, – подоспел сопровождающий, - младших увели к соседям… пока что. А эту придется допросить. В том числе, проверить на потенциал. Вдруг есть… неинициированный.
- Не думаю, что она – повелитель.
Валмир еще раз окинул девушку взглядом. Жалкая мышка. Или нет. Просто человек, убитый горем и совершенно не понимающий, что будет дальше.
- Я с ней поговорю чуть позже. Сам, - сказал он.
- В ней нет потенциала, – раздался сзади голос Элвина, - я бы почувствовал.
Девушка боязливо посмотрела на Валмира и судорожно всхлипнула. Худенькие плечики дрожали. И вся она тоже тряслась как в лихорадке.
- Все равно… поговорю, – ответил Валмир, – где тело?
Инквизитор указал на дверь, ведущую в следующую комнату.
И Валмир решительно ее толкнул.
Это была спальня. Крошечная, с низким потолком, подбитым деревянными рейками. Небольшое оконце было завешено белой тюлевой занавеской с розовой ленточкой. У одной стены стоял старый платяной шкаф, напротив – кровать. И вот на этой-тo кровати и лежало то, что осталось от хозяйки бакалейной лавки: сухое, черное, сморщенное. Οблаченное в сорочку с пышными кружевами. И ңа черном, как будто обгоревшем черепе остались белокурые локоны, накрученные на папильотки. В момент смерти женщина лежала на боку, подогнув ноги, да так и осталась – уже на века. К горлу подкатила желчь, но Валмир все равно заставил себя смотреть на тело.
- Элвин, – позвал сухо, - ты чувствуешь след?
Повелитель подошел, стал рядом. Валмир ждал, пока Элвин подойдет вплотную к жертве, ждал, пока длинные, чувствительные пальцы Элвина пробегутся по воздуху, повторяя контуры тела. Повелитель хмуро посмотрел на Валмира.
- Нет, ничего. И я не понимаю, почему. Обычно бėсхозный дух остается рядом некоторое время, что позволяет затем увидеть его след.
- Значит, это не бесхозный дух. Значит, его слишком быстро забрали.
