Форма входа
Читем онлайн 23 Эльдорадо 1. Золото и кокаин - Кирилл Бенедиктов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Означенный негодяй отступил на пару шагов назад и ошеломленно замотал головой. Шпага его вспорола воздух в полуметре от моего носа, но было ясно, что противник оглушен и ничего не соображает. Второй убийца — тот, что подпирал потолок, — отшатнулся от него (как отшатнулся бы любой от человека, с которого стекало... впрочем, от неделикатных подробностей я предпочел бы вас избавить) и тоже треснулся головой о потолочную балку. Балки в этом небольшом помещении были на каждом шагу.
Я подпрыгнул и крепко ухватился за деревянную поперечину. В детстве мы, мальчишки, очень любили раскачиваться на ветвях деревьев и даже перепрыгивали с одного дерева на другое. Теперь эта забава принесла мне пользу: быстро качнувшись назад, я распрямил ноги и всем своим весом (а вешу я почти сто восемьдесят фунтов) ударил Шрама в подбородок.
Тут я опять должен сделать небольшое отступление. Любой дворянин моего возраста обязан уметь хорошо драться на шпагах — этому нас учат с детства, и к двадцати годам каждый знатный кастилец прекрасно владеет клинком. Но, в отличие от многих других более обеспеченных сверстников, мне доводилось драться не только на шпагах. Когда у тебя в кармане вместо золота звенит в лучшем случае мелкое серебро, а то и медь, ты поневоле вращаешься в тех кругах, где споры частенько решаются не благородной сталью, а вульгарной схваткой на кулаках. Батюшка рассказывал, что проклятые англичане сочинили даже целый свод правил для таких поединков, которые называются у них «бокс». Поскольку мы, слава Господу, живем не в Англии, я никогда не считал обязательным соблюдать эти правила. В драке в портовой таверне никто не обратит внимания, придерживаешься ты правил или нет. Скорее наоборот: чем больше ты будешь беспокоиться, все ли ты делаешь согласно какому-то там кодексу, тем скорее тебя насадят на нож.
К тому же вы, наверное, согласитесь со мной, что это крайне нечестно — нападать вдвоем с оружием в руках на одинокого, безоружного, да к тому же еще и спящего юношу.
Удар сдвоенными ногами, который я обрушил на Шрама, мог бы свалить и быка. Негодяй, однако, оказался на удивление крепок: хотя его отбросило к стене, сознания он не потерял и даже не выронил шпагу. Поэтому я вынужден был прибегнуть к подлому, но очень эффективному приему, которому научил меня один старый матрос в Кадисе. Я отпустил балку, приземлился на согнутые ноги и, выпрямляясь, ударил противника кулаком в то самое место, кое Адам, вкусив от древа познания добра и зла, поспешил прикрыть фиговым листком.
Этот удар наносится снизу вверх, и в него вкладывается вся сила тела — не только руки, но и распрямляющегося, как пружина, корпуса. Тут главное — правильно попасть. У меня получилось.
Прошлым летом в болоте на окраине наших не слишком обширных земель утонул вол. Не знаю, что заставило его ступить на колышущуюся, зыбкую почву над трясиной. Может, ему показалось, что там, на болоте, травка зеленее и вкуснее, чем на лугу. Как бы то ни было, он забрел довольно далеко, прежде чем под его ногами разверзлась бездна и глупый скот начал погружаться в вонючую жижу.
Вол тонул медленно, оглашая окрестности печальным ревом. Никогда прежде мне не доводилось слышать столь жалобных и обреченных звуков, издаваемых живым существом. Да и после не приходилось — вплоть до того момента, когда из груди Шрама вырвался низкий рокочущий стон, исполненный боли и обиды.
Шпага выпала из его руки, и я почти было подхватил ее, но в этот момент второй негодяй (буду для краткости называть его Верзилой) ударил меня своим клинком — к счастью, плашмя.
Вряд ли он сделал это из человеколюбия. Скорее, он просто не сумел нанести мне полноценный колющий удар, поскольку между нами находился воющий от боли Шрам (комнатка, как я уже упоминал, была маленькая). Но хлестнуть меня по пальцам у него получилось.
Рука моя сразу же повисла, как плеть. Я благоразумно отказался от дальнейших попыток завладеть шпагой Шрама, решив использовать в качестве оружия его самого. Сделать это было несложно, так как мерзавец в тот момент представлял собой просто корчащийся от боли кусок мяса и костей, причем довольно увесистый. Я изо всех сил толкнул его плечом, рассчитывая, что он налетит на Верзилу и, если очень повезет, свалит того с ног.
План мой удался лишь отчасти.
Шрама действительно отбросило на Верзилу, но с ног он его не сбил, потому что наткнулся на клинок, который Верзила держал в руке. Я увидел, как из-под складок плаща Шрама выскользнуло окровавленное острие. По комнате распространилось отвратительное зловоние. Видимо, шпага пробила мерзавцу кишки.
— Сантьяго! — хрипло выдохнул Шрам и умер.
Грех было не воспользоваться открывшимися перспективами. Оружие Верзилы застряло в брюхе Шрама, и чтобы вытащить его, требовалось по крайней мере две секунды. Этих двух секунд мне хватило, чтобы с прославленным проворством Алькоронов проскользнуть мимо убийц, сдернуть (левой рукой) висевший на гвозде пояс со своей шпагой и кубарем скатиться с лестницы, ведущей в помещение, где старый Хорхе хранит мешки с мукой. Это довольно большой сарай, весь уставленный поседевшими от мучной пыли тюками. Тут, кстати, обнаружились и Гонсало с Федерико — оба дрыхли, как сурки, зарывшись в мягкую мешковину. То, что их не разбудил шум схватки, красноречиво свидетельствовало о количестве выпитого накануне. Вероятно, пока я ухаживал за Паолой, приятели сумели вытрясти из Хорхе второй кувшин его кислого пойла.
— Вставайте! — рявкнул я, пробегая мимо этих достойных сожаления представителей кастильского рыцарства. — Опасность! Опасность!
С тем же успехом можно было призывать на помощь мраморную статую святого Михаила, украшающую наш городской собор. Гонсало оглушительно всхрапнул и перевернулся на другой бок, а Федерико вообще не пошевелился.
Зато сверху послышался громкий треск ломающегося дерева. Я обернулся — Верзила, выскочив на лестницу, не стал терять времени, спускаясь по ступенькам, — он просто перемахнул через хлипкие перила, сокрушив их при этом своим весом, и спрыгнул вниз, приземлившись на мешки с мукой.
Я по инерции пробежал еще несколько шагов и чуть было не разбил себе лоб, наткнувшись на запертую дверь. Вряд ли это было дело рук Хорхе; скорее, проникшие на мельницу убийцы позаботились о том, чтобы я не смог ускользнуть от них ни при каких обстоятельствах.
Что остается делать кастильскому дворянину, если путь к спасению отрезан, надежды на помощь друзей никакой, а за спиной тяжело дышит убийца с острой сталью в руке?
Только повернуться и принять бой.
И плевать, что правая рука все еще висит, словно неживая. Левой я дерусь гораздо хуже, но это еще не повод безропотно позволить себя убить. В конце концов, мне нужно было всего лишь выиграть немного времени для того, чтобы пальцы правой вновь обрели чувствительность. Поэтому я и не думал о том, чтобы нанести смертельный удар противнику, полностью сосредоточившись лишь на том, чтобы отбивать его атаки. Он был выше и тяжелее, а стало быть, сил ему приходилось расходовать больше. Я прыгал по всему амбару, перескакивая через мешки с мукой, как молодой козел, отмечая про себя, что дыхание Верзилы становится все более прерывистым. Наконец, когда он совсем запыхался, бегая за мной по сараю, я перекинул шпагу в правую руку и перешел в нападение. И тут уже веселье пошло по-настоящему.
Техника у Верзилы была неплохая, да что там — хорошая. Впрочем, при его профессии это и неудивительно. Но без особых изысков — просто добротное ремесло, которому обучают во всех фехтовальных школах Кастилии. А мне (как, впрочем, и моим старшим братьям) повезло учиться у маэстро Бартоломео Гуччи, имевшего репутацию одного из лучших фехтовальщиков Италии.
Итальянская школа фехтования отличается от нашей, испанской. По словам моего отца, это следствие разницы в характерах: итальянцы более склонны к коварству и интригам, поэтому и техника боя у них хитрее и изощреннее. В ней полным-полно всяких секретных приемов и обманных трюков, на которые попадаются даже самые опытные испанские фехтовальщики.
В свое время отец потратил немалую сумму на то, чтобы пригласить к нам в замок маэстро Гуччи. Матушка не переставала упрекать его, говоря, что за половину этих денег можно было выкупить часть леса, находящуюся в залоге у севильских ростовщиков. Но отец был непреклонен — по его мнению, хорошее образование сыновей было гораздо важнее какого-то там леса. И, хотя батюшка мой под образованием понимал прежде всего владение шпагой и вольтижировку, а не какие-то там латынь и греческий, я навсегда сохранил в своем сердце самую глубокую и искреннюю благодарность этому простому, но благородному человеку, настоящему идальго.
Хотя бы потому, что наука маэстро Гуччи не раз спасала мне жизнь, а латынь и греческий (которые, к слову, я все-таки выучил) — ни разу.
Как я уже упоминал, руки у Верзилы были чрезвычайно длинными, поэтому он все время держал меня на дистанции. Однако, используя хитрые итальянские приемы, я дважды достал его из четвертой позиции — один раз просто оцарапал запястье, а второй — распорол плащ у локтя и, кажется, задел мышцу. Во всяком случае, после этого прыти у него поубавилось, а рука, в которой он держал шпагу, стала подрагивать, как будто клинок ощутимо прибавил в весе.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу 23 Эльдорадо 1. Золото и кокаин - Кирилл Бенедиктов бесплатно.
Похожие на 23 Эльдорадо 1. Золото и кокаин - Кирилл Бенедиктов книги
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Блокада. Книга 1. Охота на монстра - Кирилл Бенедиктов - Альтернативная история
- Дети Империи - Олег Измеров - Альтернативная история
- Страна городов - Дмитрий Щёкин - Альтернативная история
- Ланселот - Вирк Вормель - Альтернативная история
- Хозяин Амура - Дмитрий Хван - Альтернативная история
- Найти Нострадамуса - Сергей Соболев - Альтернативная история / Юмористическая проза
- Цеховик. Книга 1. Отрицание - Дмитрий Ромов - Попаданцы / Альтернативная история / Периодические издания / История
- Принуждение к миру - Дмитрий Абрамов - Альтернативная история / Попаданцы / О войне
- Хоббит. Путешествие по книге - Кори Олсен - Альтернативная история
