Форма входа
Читем онлайн Святослав (Железная заря) - Игорь Генералов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Путы, вязавшие его с деревом, перерубили. Нужно было сопротивляться, умереть от меча почетно настоящему воину, но сил не было даже идти. Крепко и грубо схватив, его волокли по снегу к заранее согнутым для казни макушками к земле березам.
Казалось, весь лес ликовал и разноголосо вопил, когда его ноги привязывали к березам — левую к одной макушке, правую — к другой. Князь повис вниз головой, одеревеневшая рубаха нелепо оттопырилась в сторону. По бокам, скинув кожухи, стояли древлянские ратные с секирами в руках, готовые по первому знаку перерубить веревки, держащие березы с землей. Вот и смерть — живые люди, ждущие чужого приказа, чтобы оборвать тонкую жизненную нить. И как все нелепо и как мало было отпущено для деяний и как мало содеяно! Представился укоризненный взгляд жены: снова ты неправильно сделал, князь, и даже умереть как надо не сумел!
Игорь увидел синие сапоги, шагавшие к нему, почему-то показалось, что их обладатель пнет сейчас в лицо, но он остановился и присел на корточки. Это был молодой парень, на лице негусто росла рыжая бородка. В руках парень держал рог.
— Князь, хочешь пива? — спросил он серьезно, участливо глядя синими глазами. Не дожидаясь ответа, отхлебнул из рога и, набрав полные щеки, выдохнул брызги в лицо Игоря. Парень тут же завертел головой, хохоча и требуя смеха от остальных своей удачной шутке. Невдалеке послышалась возня, Игорь чутьем угадал, что это его кмети не смогли выносить больше унижения князя и попытались что-то сделать, но с ними, обессиленными, быстро справились.
...Почти потухшее сознание проснулось. Перед последним мгновением жизни вернулись силы. Легкие набрались воздухом, налились теплой кровью закостеневшие мышцы. Ратники взмахнули топорами, березы устремились ввысь, радуясь возвращенной им свободе.
— Ольга-а-а-а!
Предсмертный крик зазвенел в морозном воздухе, повис и растворился среди деревьев.
Глава 3
Весть о смерти князя едва взбудоражила чёрный люд. Говорили меж собой, качали головами, но выходило, что навряд ли что изменится, ибо привыкли, что всем правит Ольга. Игорь водил полки и редкий воин доживает до старости, потому к его смерти были готовы. Возмущение вызвало то, как казнили князя, ждали, когда поднимут на рать. А так жизнь текла своим чередом: Морана-зима [14]окончательно одолела осень и пришла пора свадеб, подходил веселый Корочун [15]с разгульными ряжеными и долгим ночным гулянием.
Однако пополох стоял в Вышгороде в боярских теремах. Позорная казнь князя Игоря плевком повисла на Руси, который нужно смывать только кровью. Одолевало не только это, кто теперь будет сидеть ближе всех ко княжьему стольцу в думе и на снемах? Игоревы бояре и раньше уступали Ольгиным, постепенно и равномерно тому, как княгиня набирала власть, а теперь и вовсе боялись расстаться и с кормами [16].
Пожалуй спокойнее всех отнеслась к страшной вести сама княгиня. Да, позор, да, нужно отмщение, но стало легче — и стыдно в этом признаваться даже самой себе. Уступив внутренние дела жене, Игорь все же пытался лезть во внешние. Ведь он знал, что она против похода на Византию, и сколько раз пыталась его отговорить! И будто сделал назло, вот теперь это нелепое древлянское полюдье...
И что осталось после Игоря? В степях бродили печенеги, по счастью, пока замиренные им и Свенельдом. Хазары злы от того, что теряют поля и луга благодаря наступающему на них морю. Они идут жить в Херсонес и начинают давить на Тмутараканское княжество, ссоря тамошних русов с ясами и касогами, сами селятся уже на окраинах Боспорской земли, а в Тавриде заняли уже целые фемы-области. Игорь в мечтах своих хотел стать князем не только на Днепре, но, и в Тмутаракане, обещая тамошним русам помощь против хазар, но, обведенный вокруг пальца двусмысленными обещаниями, сам увлекся в круговерть походов. Боспорские же русы хотели сохранить независимость как от Вышгорода, так и от наступающих на них хазар. Пока не получалось: что поход на Царьград, что на Бердаа за добычей на откуп хазарам окончились неудачно.
Впрочем, Ольге было плевать на Тмутаракань и всё Боспорское княжество. Нужно было удержать то, что есть. Насчёт Боспора её мнение не разделял Свенельд, видимо, свободная от дум о завтрашнем дне вольность влекла туда мужские сердца, когда добытое в горячем удалом походе прогуливается за седмицу и рука снова ищет верный меч, а душу тянет в дальние непокорённые просторы...
На боярском снеме некоторые высказались за немедленный сбор ратей. Свенельд, дабы прекратить не корню разгорающиеся споры, отрёк, что ждать надо до весны, там и с кормами полегче будет, да и Искоростень лучше осаждать летом. Княгиня, присутствовавшая на собрании, поняла недосказанное воеводой: древляне не могут не попытаться решить дело миром, им тоже война не нужна.
Оставив на Свенельде все военные дела, Ольга засобиралась в поездку на полуночь, всё откладываемую на потом. Теперь, после смерти мужа, можно было воплотить в жизнь мысли по устройству своего государства. Под её указкой писчики переписывали грамоты о повозном и лодейном, писались новые уставы как и сколько взимать дани, назначались новые мытники, вирники, тиуны. Вместо полюдья, на котором воеводы и князья собирали дани, теперь наместники сами будут возить взимаемое. И главное: объехать самой, посмотреть как живут люди, ибо слухи доходили разные, и подчас наразно говорили об одном и том же: о судах, о труднотах во взимании даней.
Было ещё одно обстоятельство, толкавшее княгиню на поездку: под руку Руси просились венды, что пришли из-за моря на реку Мутную. Послы от них приходили ещё осенью, тогда показались людьми деловыми и расторопными. Саксонские немцы теснят вендов, заставляя принимать свою веру, убивая мужчин, забирая в рабство женщин и детей. Вот венды и бегут со своей родины и уже с местными чудинами срубили себе на реке Мутной новую столицу, так и назвав её — Новгород. Послы смотрели далеко вперёд, грозя в будущем перебить торговлю у Ладоги, куда, пока что стекались все торговые гости из северных земель. Вендов надлежало принять, к тому же сами просились, пока ладожские правители не наложили свою руку на Новгород.
И, конечно, кроме Новгорода нужно наведаться в Плесков, о котором были свои тёплые воспоминания.
Тогда, после отыгранной свадьбы, они с Игорем отправились к плесковитянам, где посадником был пожилой и умудренный муж по имени Рагнар, пришедший некогда на службу к Свенельду из Ладоги. Уже на пиру, устроенному в честь высоких гостей, Ольга заметила, что Рагнар часто и внимательно всматривается в нее. Во взгляде старика не было враждебности, скорее некая теплота, с которой смотрит старость на ушедшую счастливую молодость. В последующие дни они часто разговаривали друг с другом, и Ольга узнала, что когда-то Рагнар собирал мытное и лодейное на реке Великой в Выбутской волости. Там в Выбутске он женился и после прожил с женой долго и счастливо. У них было пятеро сыновей, а единственная любимая дочь умерла в Ольгином возрасте. Может, всегда родители превозносят своих детей, а может, так оно и было, что дочь Рагнара умом и красотою превосходила всех во Плескове, теперь же Ольга напомнила ему безвременно ушедшее дитя.
Веселые пиры, ловы с быстрыми хортами, все и еще больше чем любит себя потешить ретивая молодость — все это было, но кроме этого еще старый посадник, не отходивший от княгини, и иногда ошибочно, а может, и нарочно оговариваясь, называл ее «дочкой». Когда в путешествиях своих с Рагнаром по Псковской земле добрались до Выбутска, Игорь задорно вопросил посадника: «Ну-ко, сейчас смог бы корабль по Великой провести на тот берег?». Старик будто ждал почетного предложения от князя и с готовностью согласился. Ольга помнила, как Рагнар взялся за кормило, широко расставив ноги, расправив плечи, будто и не было многих прожитых лет и повел, повел корабль! Конечно, река — это не море с его буйным норовом и острыми подводными скалами, но место у корабельного руля почетно везде, и не каждый совладает с быстрым течением, цепкими корягами да речными мелями. Когда выбрались на стрежень, Рагнар подозвал к себе Ольгу и, неожиданно передав ей кормило, показал рукой в сторону того берега, левее, где макала в воду свои ветки-волосы ива, произнес: «Правь туда!» Ольга взялась за руль и нерешительно глянула на мужа. Игорь кивнул, чуть усмехнувшись уголками губ, давай, мол. Княгиня вела корабль, а старый посадник с умильной тоской в светло-голубых глазах улыбался и смотрел на нее... Рагнар умер спустя год, но память о его доброте почему-то вязавшаяся со всеми плесковичами, жила в княгине крепко. И очень хотелось воспарить к той безоглядно ушедшей наивной юности от слишком быстро пришедшей зрелости с её многотрудными заботами.
Меж тем из Немогарда вернулся княжич Святослав, да не один, а со своим кормильцем Асмундом. Ждали целый день, и, когда голубое морозное небо начало сереть, санный поезд втёк в городские ворота. Княгиня изо всех сил стараясь не потерять степенность, спешила по переходам увидеть сына. Вернувшихся провели в терем, Святослав, румяный с мороза, звонко закричал: «Мама, мама!» Ольга обняла сына, чувствуя тёплой щекой ещё не отступивший от детского лица уличный холод, мягко отстранила его, передавая нянькам. Асмунд, стряхнув с усов воду от растаявших сосулек, троекратно расцеловался с княгиней.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Святослав (Железная заря) - Игорь Генералов бесплатно.
Похожие на Святослав (Железная заря) - Игорь Генералов книги
- Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - Виктор Поротников - Историческая проза
- Святослав. Возмужание - Валентин Гнатюк - Историческая проза
- В тени славы предков - Игорь Генералов - Историческая проза
- Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона - Никита Василенко - Историческая проза
- Лихие лета Ойкумены - Дмитрий Мищенко - Историческая проза
- Врата Рима. Гибель царей - Конн Иггульден - Историческая проза / Исторические приключения
- Легенды Ахиллии - Михаил Большаков - Историческая проза
- С викингами на Свальбард - Мария Семенова - Историческая проза
- Батыево нашествие. Повесть о погибели Русской Земли - Виктор Поротников - Историческая проза
- Легенды Крыма - Никандр Александрович Маркс - Историческая проза
