Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Этой «конторе глубокого бурения»[8] свойственно всюду совать свой нос, — брезгливо скривил лицо лежащий.
— А вот это вы зря, — беспечно отмахнулся, нисколько не обидевшийся майор. — Только вот я думаю, до какой же степени ваши, с позволения сказать, хозяева не дорожат вашей жизнью и безопасностью? У меня вообще сложилось такое впечатление, что они заранее списали вас в расход, то есть, еще до проведения вами акции по устранению Вдовенко.
— Что вы ко мне привязались с этим, как его там, Вдовенко?! — опять разозлился Рахлин. Не знаю я его, и знать не желаю.
— Напрасно, батенька, напрасно, — осуждающе покачал головой Иверзев. — Вам бы стоило поинтересоваться личностью своего… эээ подопечного. Это ведь не какой-нибудь торговец хурмой с Даниловского рынка, а заместитель директора ФСО, то бишь Федеральной Службы Охраны. Устранять личность такого высокого полета не доверят первому встречному без опыта проведения подобных мероприятий. Из всего этого я делаю два взаимодополняющих вывода. Во-первых, что это не первая ваша акция, а во-вторых, если вас не проинформировали об опасности предполагаемой акции, то каким бы ни был ее исход, для вас все равно все должно было закончиться фатальным образом. И то, что вы тут лежите передо мной, почти полностью парализованный, говорит в пользу моих догадок.
— Оставьте меня! Больше я вам ничего не скажу без присутствия моего личного адвоката! Или мне уже и в адвокате отказано?!
— Ну почему же отказано?! Ни в коем случае! И я, конечно же, могу уйти, но…
— Что еще, черт возьми?!
— Перестаньте, наконец, все время поминать Нечистого! Чревато. Дело в том, что, вы, наверное, уже и сами начали догадываться, что у тех людей, кто заказал вам устранение гражданина Вдовенко, как за тем и ваше уничтожение, в качестве ненужного звена, оч-ч-ень длинные руки. И я почти со стопроцентной гарантией смею предположить, что они уже связались со всеми столичными моргами и, убедившись, что вашей персоны нет ни в одном из них, лихорадочно ищут вас по всем травматологическим отделениям. Ставки в игре настолько высоки, что они ни в коем случае не успокоятся, пока не отыщут вас. И ваш наивно разыгрываемый спектакль смертельно больного их в заблуждение не введет. Хотя я признаю, что ваше состояние весьма тяжелое, однако не столь фатальное для жизнедеятельности.
— Ч-ч-то, в-вы хотите этим сказать?! — уже с нескрываемым испугом спросил Роман Яковлевич.
— Я хочу сказать, что заведующий реанимацией — человек не столь уж и щепетильно настроенных взглядов.
— Вы полагаете…? — в глазах пациента уже начинала плескаться паника.
— Да-да, милейший Роман Яковлевич, — с приторной и слащавой улыбочкой подтвердил майор догадку больного, — вы верно меня поняли. Как легко он принял деньги из рук вашей супруги за распространение информации о вашем безнадежном состоянии, так же легко он может принять деньги и еще от кого-нибудь.
— И? — начал было Рахлин.
— И в один прекрасный момент, дежурная на посту медсестра куда-нибудь отвлечется, а к вам зайдет совсем другая «медсестра», помните, как в фильме «Убить Билла»? И сделает вам инъекцию. Или того проще, вытащит из-под вас одну из подушек, и заботливо накроет ею ваше лицо, постояв немного в красивой позе и послушав ваши глухие стенания, пока вы не успокоитесь. Ну, так что, мне уходить? Или как?
— Постойте, — глухим голосом, как из могилы, остановил его Рахлин. — А если я начну давать, как это… показания… вы сможете гарантировать мою безопасность?
— Ну, разумеется, — кивнул майор. — Мы, как никто другой сейчас заинтересованы в сохранении вашей грешной жизни. И готовы предпринять для этого все имеющиеся в нашем распоряжении силы и средства.
— Хорошо, — с натугой выталкивая слова, проговорил Рахлин, — я готов. Спрашивайте.
— Вот это уже другой разговор, — сразу подобрался майор и опять полез в один из своих внутренних карманов. На свет появилось устройство, чем-то похожее на толстый белый фломастер. На немой вопрос Романа Яковлевича о его предназначении, майор ответил, что:
— Это диктофон. И я вынужден предупредить вас, что вся наша дальнейшая беседа будет тщательным образом фиксироваться данным прибором.
С этими словами он незаметно нажал на какую-то кнопочку и, держа его обеими руками перед собой, хорошо поставленным дикторским голосом произнес:
— Я, старший оперуполномоченный оперативно-розыскного управления службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом при ФСБ России, майор Иверзев Егор Семенович, на основании статьи 141 Уголовно-процессуального Кодекса, находясь в поликлинике, расположенной по адресу: город Москва, улица Большая Красносельская, дом 21, провожу предварительный допрос гражданина Рахлина Романа Яковлевича в качестве подозреваемого в убийстве гражданина Вдовенко, совершенного 24 июня две тысячи двадцатого года. Допрос производится с применением штатного диктофона марки Edic-mini Tiny A-45–150. Подозреваемый предупрежден о ведущейся звукозаписи допроса. Время начала допроса — 11 часов 18 минут по московскому времени. Подозреваемый, назовите полностью ваши имя, отчество и фамилию.
— Роман Яковлевич Рахлин… — начал свое повествование подозреваемый.
А далее начался подробный рассказ о жизни и деятельности человека, лежащего недвижимо на больничной кровати. Рассказ продолжался без малого полтора часа. Как из худого мешка на майора посыпались запоздалые признания о том, что акция совершенная Рахлиным в аэропорту, являлась далеко не единственной кляксой в его и без того мутной биографии. Наконец-то пролился свет на целую серию загадочных убийств некоторых российских ученых, занятых в сфере обороны страны. Так, например, стало известно, что Рахлин начал свою «деятельность» еще 11 лет назад, в уже далеком 2009-м, когда получил и выполнил заказ на устранение Андрея Бабенкова[9] — одной из ключевых фигур в концерне «Алмаз-Антей». Отдел, которым он руководил, занимался системами наведения зенитных ракет системы С-400. Два выстрела в голову отодвинули принятие на вооружение «продвинутых» ЗРК, как минимум, на три года. В активе убийцы по найму была смерть выдающегося микробиолога современности — профессора Валерия Коршунова[10], убитого в подъезде собственного дома. Идеи профессора применялись при лечении пациентов, получивших сильную дозу облучения, в том числе ликвидаторов аварии на Чернобыльской атомной станции. Ведущим лабораториям западного полушария, занимающимся той же самой проблематикой, это крайне не нравилось. На этом послужной список киллера не исчерпывался. Уже в 2014 году он получает заказ на ликвидацию еще одного видного российского ученого, выдающегося математика современности — Андрея Червоненкиса.[11] Тот занимался математической статистикой и связанными с ней вопросами развития искусственного интеллекта. Убийство профессора
- Мудрость в пыли. Книга первая - Дмитрий Ничей - Научная Фантастика
- Клан Идиотов - Валерий Быков - Социально-психологическая
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- МАЙТРЕЙЯ. Слияние проявленного и непроявленного. Моему брату Булату, моим родным посвящается… - Elah - Научная Фантастика
- Грустная история Васи Собакина - Игорь Градов - Социально-психологическая
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Вертолетчики Новороссии. Даешь Киев! - Георгий Савицкий - Боевая фантастика
- Город и звезды. Конец детства - Артур Чарльз Кларк - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Скрытник - Сергей Витальевич Карелин - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Фэнтези
- Вступление к сборнику Мегабитовая бомба - Станислав Лем - Научная Фантастика