Рейтинговые книги
Читем онлайн Последние из атлантов - Николай Непомнящий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 30

Плавания Ганнона наверняка были цепочкой последо­вательных экспедиций. Можно смело предположить, что какие-то суда Ганнона заходили на Канарские острова, которые лежали на их пути. В свое время мы расскажем о таинственных наскальных надписях, обнаруженных на некоторых островах архипелага. По всем предположе­ниям, они принадлежат финикийцам...

КЛАД НА ОСТРОВЕ КОРВУ

Штормы не редкость на Азорах. Громадные мутно-зеленые валы обрушиваются с невероятной силой на берег, дробя и разрушая скалы, размывая песок... «В ноябре 1749 года после нескольких дней шторма была размыта морем часть фундамента одного полуразрушенного каменного строения, стоявшего на берегу острова Корву. При осмотре развалин найден глиняный сосуд, в котором оказалось много монет. Вместе с сосудом их отнесли  в  монастырь.   А  потом  раздали  сокровища любопытным жителям острова. Часть монет отправили в Лиссабон, а оттуда позже патеру Флоресу в Мадрид...»

Так рассказывал. об удивительной находке на Азорскх островах шведский ученый XVIII века Юхан Подолин в статье, напечатанной в журнале «Гетеборгский учный и литературный коллекционер» и снабженной таким подзаголовком: «Некоторые замечания о мореплавании древних, основанные на исследовании карфагенских и киренских монет, найденных в 1749 году на одном из Азорских островов».

«Каково общее количество монет, обнаруженных в сос­уде, а также сколько из них было послано в Лиссабон — неизвестно,— продолжает Подолин.— В Мадрид попало 9 штук: две карфагенские золотые монеты, пять карфагенских медных монет и две киренские монеты того же металла. Патер Флорес подарил мне эти монеты в 1761 году и рассказал, что всякая находка состояла из монет того же типа. То, что монеты частично из Карфа­гена, частично из Киренаики, несомненно.  Их нельзя назвать особо редкими, за исключением золотых. Удивительно, однако, то, в каком месте они найдены!»

Да, клад североафриканских монет обнаружили на одном из Азорских островов — Корву, расположенном на полпути между Старым и Новым Светом. Сам по се­бе факт, если отказаться от многочисленных гипотез о плаваниях древних в Атлантике, примечателен.  И  не удивительно, что на протяжении столетий достоверность его оспаривалась. Француз Мее в интересной книге по Истории Азорских островов считает находку явным вы­мыслом ввиду... отсутствия каких бы то ни было поддаю­щихся проверке фактов. Но временное отсутствие до­казательств еще не дает права отрицать исторический факт, и крупнейший немецкий ученый своего времени А. Гумбольдт нисколько не сомневался в подлинности находки, о которой сообщил Ю. Подолин. Кстати, он снабдил статью изображениями найденных монет (мо­жет быть, они и сейчас хранятся в какой-нибудь нумиз­матической коллекции?). Мее уверяет, что Флореса вве­ли в заблуждение. Но с какой целью? Для чего нужен был такого рода подлог? Ради славы? Сомнительно. Энрике Флорес был выдающимся испанским нумизматом, авторитет его велик и сегодня — его нельзя обвинить в неопытности или недобросовестности.

Нашлись и такие, кто утверждал, что монеты были просто-напросто украдены в Лиссабоне у одного из коллекционеров, а историю с кладом придумали для сокрытия преступления. Однако подобные рассуждения, замечает известный немецкий ученый Рихард Хеннинг, вообще могут положить конец любым исследованиям в области древней истории, поскольку не исключена воз­можность подлога при любых археологических раскоп­ках...

Отметает эту версию и самое простое рассуждение: зачем кому-то понадобилось красть какие-то мелкие мо­неты — ведь из девяти штук только две были золотыми. Наконец, подлинность находки может быть доказана еще и тем, что в то время, то есть-в середине XVIII века, ни один мошенник не смог бы правильно подобрать столь прекрасную серию карфагенских монет, относящихся к весьма ограниченному периоду — 350—210 годам до нашей эры.

Не так давно монеты, изображенные в статье Подолина, подвергли новому исследованию. Французский историк и археолог Моно проконсультировал находку у про­фессора Ж. Ле Ридера, хранителя парижского Кабинета медалей, который уточнил датировку монет.

Первая и вторая — золотые, относятся к Карфагену 350—320 годов до нашей эры; третья — медная, 264— 241 годы до нашей эры; четвертая и пятая — медные, изготовленные в карфагенской мастерской на Сардинии в 300—264 годах до нашей эры; шестая — медная кар­фагенская монета 221—210 годов до нашей эры; седь­мая — медная, вероятно, сделана в карфагенской мас­терской на Сицилии в конце IV, начале III века до нашей эры; восьмая — бронзовая монета из Киренаики начала  III века до нашей эры; девятая — медная монета неиз­вестной мастерской начала III века до нашей эры. Таким образом, клад состоял из одной киренаикской и восьми карфагенских монет.

Но кто оставил на Корву древние монеты? Что, если это сделали средневековые арабские или норманнские суда? Скорее всего не они, ведь трудно предположить, что моряки средневековья проявили жгучий интерес к древним монетам, не имевшим тогда никакой ценности:.. Остаются сами карфагеняне. Мы уже знаем об экспедициях Ганнона и Гимилькона. «Один из таких кораблей мог быть отнесен постоянным восточным ветром в Корву», замечает Подолин. Современные исследователи согласны с ним. Они исключают гипотезу о том, что сосуд с монетами попал на остров с остатками полуразрушенного или покинутого командой судна. Морские течения проходят Азорских островов прямо к Гибралтару, поэтому дрейф против течения исключается. Несомненно, остров посетил корабль с командой. Сколько таких безвестных мореходов бороздили воды Атлантики, заходили на Канары, Мадейру, а может быть, даже в Новый Свет?..

В страну  янтаря

Об  этом путешественнике  древности  написано столько исследований, что им позавидовал бы любой средневековый участник  Великих  географических открытий.   По-настоящему   великими   были   открытия древних, и имена героев уже никогда не дойдут до нас сквозь   тысячелетия.   Известны   крупицы — отдельные высверки во мраке неизвестности. Среди них Пифей — «великий лжец». Так несправедливо окрестили его современники. Да и не только они и не только его. В средние века считался лжецом и Марко Поло, и многие другие менее известные первооткрыватели далеких земель. Родиной Пифея была Массилия, и жил он в IV веке до нашей эры. Он был не купцом, а скорее ученым со скромными средствами, так, по крайней мере, пишут о нем историки античности. Можно предположить, что главное свое плавание он совершил по поручению богатых массильских купцов, которым нужны были правдивые сведения о землях олова и янтаря.

Норвежский исследователь В. Стефанссон пишет, что массильский корабль был прочным судном длиной до 40 метров, способным долго плавать в водах Северной Атлантики. Водоизмещение его достигало 400—500 тонн, так что корабль Пифея был крупнее и маневреннее скор­лупки «Санта-Мария» Колумба, которая 18 столетий спустя пересекла Атлантику.

Главной задачей Пифея было выяснить, остров ли Британия, или часть материка. Во время своего плавания вокруг Британии Пифей совершил подвиг, и имя его про­славилось, несмотря на озлобленную критику многих современников и более поздних авторов. В течение шести дней он плыл по Северному морю к загадочной земле Туле.

Две тысячи лет исполнилось спору о том, что это за земля — Туле. Называют и Норвегию, и Оркнейские ост­рова, и даже Исландию.

Хотя подлинники записок Пифея утеряны, мы много знаем об их содержании. Античные географы и историки интересовавшиеся Британией, немало заимствовали из его трудов. Но о плавании в Страну Янтаря мы знаем еще меньше, чем о пребывании в стране Туле. Из всех районов, где возможно, побывал Пифей, янтарь имеется только на Северных Фризских островах, и запасы его там могли стать основанием для постоянных торговых связей.

Отношение к Пифею изменилось лишь через тысяче­летие. Его стали считать не только правдивым писате­лем, автором трактата «Об океане» и «Описания земли»,  но и приписали ему то, чего он явно не совершал — на­пример, открытие Исландии...

И еще очень важный момент, ради которого мы, собственно говоря, и включили этот сюжет в наше по­вествование о Канарских островах. Экспедиция массалиотов под началом Пифея — прекрасный пример дру­желюбного отношения представителей цивилизованного мира к племенам и народам, стоявшим на более низком уровне социального и культурного развития. Ведь именно благодаря этому эллинам удалось проникнуть в такие об­ласти Ойкумены — Северо-Западной Европы и Африки,— куда позже буквально продирались вооруженные до зу­бов римские легионеры, а еще позже — конкистадоры средневековья...           

ГРЕКИ В АТЛАНТИКЕ

Штормовые ветры с востока вынесли корабль Колея через Гибралтар в океан. Он первым из известных нам греков оказался в Атлантике. «...После этого корабль, принадлежащий самосцу Колею, по пути в Египет, зане­сен был на этот самый остров Платею (остров Бамба у берегов Северной Африки.— Н. Н.)... затем они снялись с якоря и пустились в море по направлению к Египту, восточным ветром были отнесены в сторону, ветер не унимался, так что они прошли Геракловы Столбы и прибыли по указанию божества в Тартесс». О Тартессе мы уже упоминали, здесь нам важно другое — греки выходили в Атлантику за несколько веков до начала нашей эры и могли посещать Канарские острова. При поисках возможных предков канарцев понадобятся и эти сведения.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 30
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Последние из атлантов - Николай Непомнящий бесплатно.
Похожие на Последние из атлантов - Николай Непомнящий книги

Оставить комментарий