Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда все угомонились, Волк продолжил:
– Обсудим, как нам действовать. Риск конечно большой. Врагов у нас много. Но, если живешь не рискуя, то рискуешь не жить вовсе…
Глава 2
Супруга Святополка Ивица, тяжело переживала насильственную разлуку с мужем. Незадолго до смерти Владимира, ее силком увезли из Киевской темницы в Новгородскую. Таков был наказ кагана Красно Солнышко. С какой целью сие деяние было совершено, осталось загадкой, потому как главный инициатор этого действа вскоре скоропостижно скончался при загадочных обстоятельствах.
Ивица была заключена в старинной башне в северной части городского частокола, построенного еще во времена княжения князя Гостомысла. Держали бедную девушку под усиленной охраной, которая подчинялась лишь Ярославу и его доверенному советнику – боярину Афанасию Гадячу.
Даже смерть Владимира не освободила княжну из заточения. Ее продолжали усиленно охранять, правда, условия содержания смягчили. К ней была допущена служанка – девка Ефросинья из придворной челяди, которая старательно ухаживала за пленницей, и добавили кушаний в рацион: куриное мясо и фрукты.
Такое изменение случилось благодаря сыну Афанасия Гадяча – Жанко, влюбленного в красавицу Ивицу. С самого первого дня, едва завидев ее у ворот башни, измученную и в слезах после изнурительной дороги из Киева, он потерял покой. Не проходило дня, чтобы Жанко не думал о прекрасной польской княжне. Его душевные переживания не укрылись от бдительного глаза боярина Гадяча. Отец заставил сына поведать о своих тайных терзаниях. Узнав причину, Афанасий пообещал любимому чаду свое полное содействие. Одним словом, боярич обнадежил родное дитя и разрешил тому изредка навещать пленницу, авось что-нибудь и получится из этого. Отсюда и прислужница, и прогулки по башне, и дополнительные платья для Ивицы.
День стоял пасмурный и душный Тяжелые тучи нависли над горизонтом в преддверии грозы. Где-то далеко, куда досягал взор, виднелись блики молнии и едва слышались слабые раскаты грома.
Ивица, стоя у оконного проема, безучастно взирала на широкие просторы Новгородской земли. Все мысли ее были заняты дорогим ее сердцу супругом Святополком. Жив ли он? Увидятся ли они когда-нибудь? Зачем ее привезли в такую даль? Мысли в ее голове смешались. Ответа бедная княжна не находила, от чего впадала в еще большее уныние. Слезы, чистые как утренняя роса, стекали по обеим щекам. Что ждет ее здесь? Неужто погибель в одиночестве и забвении? Хотя, нет. Все чаще стал наведываться к ней этот назойливый юнец Жанко, кажется так его зовут. Очень неприятный и скользкий, словно змей… Да, точно, змей. Ивица даже невольно усмехнулась, найдя в Жанко сходство с ползучей гадиной. Говорит льстивые речи, проявляет видимую заботу, а зеленые глаза его говорят об обратном. Ложь содержится в речах его и повадках. Не так прост юнец этот, каким хочет казаться. И деяния его неспроста. Рано или поздно откроется правда… Чует душа ее: быть беде…
Ивица закрыла лицо ладонями и заставила себя сдержать слезы.
– Не вольно раскисать, – шепотом произнесла она.
Послышался громкий скрип отворяемой двери. Девушка от неожиданности вздрогнула. На пороге появился стражник с большой корзиной полной яств. За ним появился Жанко. Это был семнадцатилетний юноша, хорошо упитанный толстяк. Его курчавые рыжие волосы высились копной на крупной голове. Из-за круглых мясистых щек глаза юноши казались маленькими щелочками. Сам он был невысокого роста, зато ступни ног имели значительный размер.
– Ставь все на стол и убирайся! – приказал Жанко стражнику.
Тот исполнил наказ и молча удалился.
– Отведай кушаний, княжна, – подобострастно ухмыльнулся Жанко, – проголодалась, поди.
– Дзенькуеме бардзо[3], я не голодна, – сухо ответила Ивица.
Жанко раздраженно пожал округлыми плечами.
– Ух, не голодна! Дзеньку… тьху! – передразнил ворчливо. – Как то не голодна? Ведь цельный день проторчала у оконницы, будто дерево… и не голодна. Вон кура жаренная, окорок кабаний и это… яблоки. Даже вина тебе велел положить. Отведай, Ивица!
Жанко подошел к девушке и положил липкую потную ладонь ей на плечо. Ивица брезгливо сбросила его руку:
– Не трожь меня! И не смей называть имя мое! Я не простолюдинка, а княжна крулевской[4] крови! Мой ойциц[5] – великий круль[6] Болеслав Хоробрый!
От такого всплеска гнева Жанко испуганно отпрыгнул назад.
– Да ладно, ладно… княжна, – залепетал, мигая рыжими ресницами, – я же того, не нарочно… Вон поесть принес тебе. Вина…
– Я уж мувила[7] тебе, что не есть глодна[8]!
– Разумею. Не дурак. Так и скажи, а то раскричалась. Тогда я сам поем малость, коль не желает княжна великая… хе-е!
Жанко любил хорошо покушать. Ратному делу обучаться не имел особого желания, а наоборот, всячески старался увильнуть. Он был единственным наследником боярина, остальные – дочери, и отец старался не обременять свое чадо такими ненужностями как воинское искусство и грамота. «Успеется еще, – говорил Афанасий, – у меня достаточно стражников и злата, чтобы вырастить еще одного боярина».
– Я ж не просто так хожу к тебе, – с набитым ртом обратился Жанко к княжне. – Думаешь, охота мне почти каждый день подыматься по этим крутым сходням… – он отрыгнул и сделал глоток вина из кувшина. Отерев губы ладонью, он откусил большой шмат свинины и продолжил: – А ну, как упаду? А? Туточки лететь – ой, как высоко! Кто будет тебе яства носить? Скажи мне… княжна?
Ивица молчала, повернувшись к ухажеру спиной и по-прежнему глядя в окно. Девушка не обращала внимания ни на чавканье обжоры, ни на его признания. Она, предаваясь грустным размышлениям, протяжно вздохнула. Жанко воспринял это как ответ на его признания.
– Вот видишь, таки достучался до твоего сердечка? Может все-таки поешь, ведь ничего же не останется… Ну, на нет и суда нет. Значится, придется самому доедать. Э-х-х, доля видно у меня такая… Все один да один… Вот доем все, и о любви поговорим, – он снова громко отрыгнул.
Наступила тишина. Ненадолго. Раздавался хруст хрящей жареного поросенка, доедаемого юным ухажером. Отдав должное принесенным съестным припасам, толстяк облизал пальцы и проговорил, заглядывая в пустую корзину:
– Надо в следующий раз больше принесть: вдруг захочет откушать.
Он с опаской приблизился к Ивице. Потоптавшись на месте, Жанко приступил к разговору:
– Ты не думай… княжна, я не в обиде на тебя. Да, ты – княжна. Дочь королевская. Это ведомо мне, но и я же… боярич. Будущий. Гм. Нет не то…
Почесав пятерней затылок, он сделал несколько шагов к двери и обратно. Затем, снова приблизился к Ивице и начал разговор по-новому:
– Выслушай меня, княжна. Гм. Молю тебя.
Ивица слегка повернулась и с интересом взглянула на Жанко. Мыслями она была все еще далеко… Ободрившись ее вниманием, юноша оживился:
– Княжна Ивица… Я ведь того… могу и сватов заслать…
– Чего? – не поняла девушка.
– Говорю, сватов могу заслать. Даже освободить тебя из темницы…
– Освободить?
– Ну да. Вот с батюшкой поговорю. Он у меня знаешь где? Вот здесь, – Жанко поднял кулак. – Все, что скажу, сделает. Захочу и вызволю тебя из башни этой!
– Интересно. И что попросишь за свободу мою?
– Так ясно что! Супругой… стать.
– Супругой?
– Таки да. Моей жéнкой.
– В уме ли ты своем? О чем молвишь, глупец? Я есть супруга князя Киевского Святополка Рюриковича. Он – мой, пред Богом и на веки вечные!
– Ну и что ж, что супруга?! – вскричал Жанко. – Не ведомо еще, жив ли он: Святополк твой…
– Пся крев[9]! Пшел отсюда, гаденыш! Да я лучше из башни брошусь вниз, чем стану твоей!
Жанко снова попятился, испуганно замахав руками:
– Ты чего это, княжна? Ты погодь, погодь… Я ж так просто сказал про Святополка…
– Вон! – Ивица наступала, глаза ее горели огнем.
В это время сверкнула молния, и раздался оглушительный раскат грома. Жанко быстро начал креститься и пятиться к двери.
– Стража! – заорал он. – Отворяй живее!
Дверь отворилась, и на пороге застыл страж.
Посреди каменной комнаты стояла неподвижно княжна. В свете молний она казалась мраморным изваянием. По щекам ее текли слезы, а алые уста подрагивали.
Жанко вылетел за порог и захлопнул железную дверь.
– Глаз с нее не спускать! Не давать ни еды, ни питья!
– Уразумел, боярич: ни еды, ни воды, – повторил стражник.
– Так-то. Поглядим, как запоет птичка через два дня.
В негодовании бросился неудачливый жених вниз по крутым ступеням к выходу. Уже покинув башню, взобрался он на коня и ускакал прочь.
Не обращая внимания на проливной дождь, удары молний и на оглушительные громовые раскаты, мчался во весь опор Жанко по текущим ручьям и, вязкой от влаги, размытой дороге. Мчался он к своему единственному советчику и спасителю, к тому, кто один способен понять его и помочь. Это его родной отец. Душа болела от такого удара высокомерной полячки. Он все делает для нее, пытаясь облегчить ее участь пребывания в заточении. А в благодарность такой плевок, да еще обозвала глупцом. Нет, нельзя больше терпеть, надо что-то делать. Но что? Отец знает. Он все знает и все может.
- Женщина с дурной репутацией - Аманда Маккейб - Исторические любовные романы
- Обещание любви - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Обещание поцелуя - Стефани Лоуренс - Исторические любовные романы
- Обещание рыцаря - Лиз Мэдисон - Исторические любовные романы
- Ночная тень - Кэтрин Коултер - Исторические любовные романы
- Стройотряд уходит в небо - Алэн Акоб - Исторические любовные романы / Короткие любовные романы / Русская классическая проза
- Золотая химера Борджиа - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Хазарский меч - Елизавета Алексеевна Дворецкая - Исторические любовные романы / Исторические приключения
- Белый рыцарь - Жаклин Рединг - Исторические любовные романы
- Как обольстить вдову - Кэролайн Линден - Исторические любовные романы