Форма входа
Читем онлайн Котовский (Книга 1, Человек-легенда) - Борис Четвериков
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Фердинанд понял, что созерцание орхидей этой молодой парочкой может затянуться на неопределенное время, и потому подумывал, не набить ли табаком еще одну трубочку.
Но в это время одна из многочисленных тетушек примчалась в оранжерею. Тетушка была расстроена, бледна, лица на ней не было. Она спросила встревоженно, не видел ли Фердинанд княжну, которую повсюду разыскивают и очень беспокоятся.
Фердинанд решил, что во всяком случае в оранжерею он ее не пустит.
- Где же я мог видеть вашу княжну? Впрочем, шел кто-то вон туда. Наверное, это была она...
Когда тетушка исчезла, Фердинанд, настойчиво кашляя, вошел в оранжерею:
- Прошу прощения... Я бы, конечно, не осмелился...
Но ни капитан, ни Люси нисколько не рассердились на Фердинанда.
- Спасибо, дорогой! - негромко произнес капитан и сунул в руку Фердинанда ассигнацию. - Ты первоклассный садовник!
Затем они, не скрываясь, рука об руку направились к дому.
Там в самом деле был переполох, все были подняты на ноги, проснувшаяся княгиня нюхала спирт, Александр Станиславович пространно уговаривал ее, чтобы она не волновалась, и уверял, что девочка найдется.
Вскоре было обнаружено, что кроме Люси куда-то потерялся капитан. Престарелые тетушки были заинтригованы до крайности. Они так любили скандалы и всякие пикантные истории!
Когда вошла Люси, все еще под руку с капитаном, княгиня вскрикнула, расплакалась, должна была произойти нежная сцена.
Но Люси как-то странно шла к матери, медленно-медленно, как в полусне...
И невольно воцарилось молчание, и среди наставшей тишины прозвучал голосок Люси. Она внятно, отчетливо сказала, так, что слышали все:
- Мама! Юрий Александрович... это мой жених... Мы с ним объяснились...
4
В одну январскую ночь 1918 года в доме рабочего железнодорожного депо Маркова, в глиняной мазанке на окраине города, вблизи вокзала, состоялся семейный совет.
Стремительный, всегда говоривший скороговоркой, черноглазый и худощавый Миша Марков прибежал со службы и сообщил, что началась эвакуация. Слово было непривычное, непонятное и страшное.
- Эвакуация? А зачем эвакуация?
- Мама! Неужели непонятно? Они приходят, мы уходим. Мы - это кто за Советскую власть.
Марина пристально вглядывалась в лицо сына и старалась определить, опасно это или неопасно. Да, было очевидно, что настали тяжелые испытания.
Миша, захлебываясь, рассказывал, что Отдел народного образования выехал еще вчера, что воинские части покинут Кишинев сегодня ночью, что заведующий внешкольным отделом забрал и семью, а Василенко остается, но будет жить нелегально.
- Нелегально? - переспросила Татьянка, и у нее были вытаращены от любопытства и страха глаза.
- Ну да, нелегально! - Миша не счел нужным подробнее объяснять сестре, ни кто такой Василенко, ни как это он будет теперь жить.
Глава семьи, грузный, плечистый Петр Васильевич стал, по обыкновению, ругать буржуев: пропаду на них нет! Когда только с ними управятся! И чего только смотрит международный пролетариат!
Марина стала перечислять опасности, которые угрожают семье. Четырнадцатилетняя Татьянка с благоговением смотрела на старшего брата. Она считала его образцом, самым лучшим и самым храбрым. Между тем щуплый, тщедушный Миша совсем не выглядел героем. Он и ростом не вышел и, благодаря своей худобе, казался совсем мальчиком. Впрочем, трусом его никто бы не решился назвать.
Вообще-то положение было ясно. Петр Васильевич был выбран в профсоюзное руководство, Миша служил в Отделе народного образования. Это могло кончиться плохо: новые власти, конечно, не пощадят тех, кто работал с большевиками. Тут и думать нечего!
Марина высказывала опасения, но не смела произнести самого главного: какой же выход? Она все только подкладывала и подкладывала на тарелки мужа и сына вареной кукурузы, как будто хотела накормить их в счет будущих голодовок, которые, может быть, предстоят им, и выдать им запасы нежности и заботы, которых они будут лишены.
Мужчины ели. Некоторое время стояло тяжелое, напряженное молчание. Все думали. Думали об одном. Первым заговорил Петр Васильевич.
- Надо уходить, - сказал он и стал смотреть в черное окно, хотя в нем давно ничего не было видно.
Марина испуганно притихла. Перед ее глазами встала унылая дорога и два печальных путника, удаляющихся в темноту...
- Все уходят! - подхватил с жаром Миша. На его лице боролись недетская серьезность и мальчишеская гордость от сознания, что начинается большое испытание, начинается взрослая, необычайная жизнь.
- Но куда? Куда уходить? - спросила испуганно Татьянка. - Ведь у нас никого-никого нет на свете!
Ей не ответили, и она замолчала. Тут было не до нее!
Поздно ночью решение было принято: Петр Васильевич и Миша уйдут, женщины останутся, долго это продолжаться не может.
Петр Васильевич непрерывно курил. А Марина уже торопливо совала в дорожные мешки белье, фуфайки, лепешки, окропляя их обильными слезами. И зачем это так устроено, что мужчинам всегда нужно куда-то уходить: на заработки, на войну... Какие страшные порядки заведены в этом мире!
Перед расставанием Марина перестала плакать. Лицо ее стало строгим, неподвижным. А Петр Васильевич, напротив, как-то вдруг растерялся, без толку суетился и тер все время лоб.
Непроглядной ночью отец и сын вышли из дому. После домашнего тепла, низких потолков, запаха горячей пищи мир открылся перед ними - огромный и неприветливый.
Миша медлил. Пока он стоял здесь, на крыльце, он был еще дома. Но Петр Васильевич уже был там, внизу, и тонул в густом мраке ночи... Миша нащупал ногой ступеньку. Он больше не оглядывался. Шагнул. И отправился в неизвестное, в незнакомую, неизведанную жизнь.
Черный мрак казался пропастью, в которую судьба сталкивала их без всякой жалости.
- Ну и ветрище! - пробормотал Петр Васильевич, поднимая воротник.
Черная ночь таила опасности, чем-то грозила... А как пронизывал ветер! Он буквально сбивал с ног!
В освещенном пространстве распахнутой двери были видны силуэты двух женщин. Ветер развевал их волосы, трепал подолы. Обе стояли неподвижно. Они-то и составляли то, что именуется "дом", "родное гнездо", с ними были связаны все-все радости и печали. Уже вышли из дому, а Петр Васильевич и сейчас не был уверен, что правильно поступает. Как же можно оставить их одних - слабых, беззащитных? Что они тут будут делать одни? Какие их ожидают лишения и обиды?
- Храни вас бог! - крикнула Марина.
Когда рассвело, Миша и Петр Васильевич увидели, что по дороге в одном с ними направлении движется немало людей. Это придало им бодрости. И ветер и утренняя прохлада теперь не страшили.
Вот целое семейство обогнало их. Муж и жена, дети всех возрастов, у каждого узелки и котомки за спиной, кроме того, багаж в тележке. По-видимому, собрались обстоятельно, взяли все необходимое. Какие веселые лица! Они знают, что делают! Они не оглядываются!
А вот трое конных.
- Котовского не найти?! - говорил один из них, что-то доказывая. - У нас с ним одна дорога. Встренемся!
- Папа! Ты слышал? - взволнованно проговорил Миша. - Котовский!
- Ну что - Котовский?
- Говорят, он где-то здесь, поблизости. Только бы найти его!
- Ну и что же дальше?
- Тогда - все! - Миша мечтательно улыбнулся. Поправил ремень на плече и прибавил шагу.
Небо между тем зарозовело, зарумянилось, как отлежанная щека на подушке. Две-три звезды, пробившись сквозь облачную гущу, по-ночному сверкали и переливались голубым, холодным огнем, они не догадывались, что ночь кончилась и начинается утро. Голые, зимние деревья четко проступали на светлеющем небе, и промозглая мгла уползала куда-то в кусты.
Долго шли молча. Затем Петр Васильевич недоверчиво спросил:
- А ты откуда знаешь этого... Котовского?
- Как же, папа! Спроси любого крестьянина... Или в Кишиневе... Да он, знаешь, сколько раз в тюрьме сидел!
- А ты думаешь, это очень хорошо - сидеть в тюрьме?
- Смотря по тому, за что. Котовский сидел за справедливость.
- Все равно. Даже если и встретим, он ничем не сможет помочь. Очень нужны ему такие, как мы, воины!
Миша не стал спорить. Отец не понимает! А то бы он иначе рассуждал!
Опять шли молча. Смотрели на посветлевшее небо на придорожные деревья, и каждый думал о своем.
В Т О Р А Я Г Л А В А
1
Котовский ехал в тот день верхом, пробираясь по проселочным дорогам. Пришлось оставить Кишинев и отходить с боями к Днестру. Вероятно, придется отдать злобному врагу всю Бессарабию. Враг входит, бряцая оружием. Возвращаются в свои гнезда и господа помещики.
А ему надо уходить!
Сегодня бессарабские властители торжествуют.
"Погодите немного! - думал Котовский. - Настанет день, и мы посчитаемся!"
Прежде чем расстаться с Бессарабией, Котовский решил заехать в свои Ганчешты, в свое родное селение, чтобы проститься с домом, с сестрой. Он ехал в раздумье. Невесело было на душе.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Котовский (Книга 1, Человек-легенда) - Борис Четвериков бесплатно.
Похожие на Котовский (Книга 1, Человек-легенда) - Борис Четвериков книги
- Политическая история Первой мировой - Сергей Кремлев - История
- От депортации в Вавилон к Первой русской революции. Версия национального развития российской ветви еврейского народа в духовно-политическом контексте Ветхого Завета - Тамара Валентиновна Шустрова - История
- Исследование по истории феодального государства в Германии (IX – первая половина XII века) - Николай Колесницкий - История
- Летописи еврейского народа - Рэймонд Шейндлин - История
- Социализм с русским лицом - Александр Елисеев - История
- История Украинской ССР в десяти томах. Том восьмой - Коллектив авторов - История
- История Украинской ССР в десяти томах. Том девятый - Коллектив авторов - История
- СКИФИЙСКАЯ ИСТОРИЯ - ЛЫЗЛОВ ИВАНОВИЧ - История
- Волго-Камье в начале эпохи раннего железа (VIII-VI вв. до н. э.) - Альфред Хасанович Халиков - История
- Как католическая церковь создала западную цивилизацию - Томас Вудс - История
