Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В дверь постучали, раздался голос Карины.
– Танечка, завтрак можно подавать?
– О-о-о! Сегодня пораньше, – обрадовалась Фаина, – кушайте на здоровье. Надо все-все съесть. Без остатка. И вот таблетка. Позавтракайте и примите. Только после еды, а то желудок заболит.
Карина с Фаей ушли, я взяла розетку с пилюлей и уронила ее себе на грудь. Следующие минут пять я искала лекарство, но так и не нашла его. Решив не переживать из-за пропавшей таблетки, я собралась с аппетитом позавтракать.
Глава 6
– Эй! Тебя как зовут? – прошептали из окна.
Я уронила на кровать нож, которым намазывала масло на кусок очень вкусного, возможно, домашнего хлеба.
– Выгляни в окно, – попросила женщина, ее голос показался мне знакомым.
Я последовала совету и увидела медсестру.
– Привет, – прошептала та, – Елизавета! Господи! Боже!
На секунду мне стало обидно. Я такая толстая, что молодая женщина, чье лицо почему-то кажется мне знакомым, затряслась от ужаса.
– Мое имя не Елизавета, а Таня, – возразила я. – Вы испугались, увидев меня? Я такая страшная? Жирная корова?
– Елизавета это я, – объяснила медсестра. – Никого я не боюсь, просто у меня присказка такая, постоянно ни к селу ни к городу твержу: «Господи! Боже!» Ночью тебе дрянь снится? Память потеряла? Так?
– А что? – задала я свой вопрос.
– Если поможешь мне, объясню, как от твоих чудовищ избавиться, – зашептала Лиза, – тебя тогда отсюда выпрут домой как неподходящую.
– Для чего? – удивилась я.
– Потом объясню, – отмахнулась Лиза. – Ты ничего не помнишь, на голову словно ватный матрас накинули, ноги слабые. Верно?
– Да, – подтвердила я, – но, говорят, после комы это вполне нормально.
– Предлагаю бартерную сделку, – совсем понизила голос Елизавета, – через минут сорок Файка и Каринка свалят на летучку. Отделение они запрут, чтобы ты не удрапала.
Я сказала:
– Тот, кто лежит на первом этаже, в любое время дня и ночи в окно выскочить может.
– Ага, – хихикнула Лиза, – и куда ты денешься? На воротах охрана, забор до неба, гладкий, как обсосанный леденец. Назад идти придется. Так-то. Медсестры всегда парой на головомойку бегают, завтрак разнесут, наркоту раздадут. Все объясню, расскажу, что сделать надо, чтобы память вернулась. Но только если ты выполнишь мою просьбу.
– Какую? – предусмотрительно уточнила я, рассматривая через распахнутое окно симпатичную девушку.
На лице Лизы сияли огромные небесно-голубые глаза, у нее был крупный рот, красивые зубы. Одета она была в синий халат, или это платье? Нижняя часть фигуры девушки была скрыта. Зато я отлично разглядела огромный медальон на ее шее: круглый, размером с дно стандартной кружки. На нем был выдавлен белый ангел с розовыми крыльями, в руках перед собой он держал православный крест во весь свой рост. Я уставилась на украшение. Почему оно мне кажется знакомым?
– Сделаешь? – поинтересовалась Елизавета. – Чего молчишь?
– Разве можно что-то обещать, не зная, о чем идет речь? – спросила я.
– Ерундень. Мои тапочки. Я забыла их в лаборатории. Понимаешь, мне велели по делам сходить, я рабочую обувь сняла, надела уличную и ушла. А когда вернулась, узнала, что меня отправили работать в другой корпус. Сюда я не вернулась. И что? Они мне туфли не отдают. Когда Файка и Каринка, две змеи, уползут, пройди по коридору до последней двери, на ней увидишь табличку: «Посторонним вход воспрещен, своим тоже не стоит часто сюда ходить».
Я покачала головой:
– Мило.
– Дурдом, – вздохнула Елизавета, – обувь под маленьким столиком, на нем чайник стоит. Кстати, кипятить воду в сестринской строго запрещено. Да Файке с Каркой наплевать на инструкцию. Ради себя они любые законы нарушат. А вот если о других речь идет, тут все крошечки проверят-пересчитают. Жабы!
Я подошла к окну:
– Вы хотите, чтобы я забрала ваши тапки?
– Да! – обрадовалась Лиза.
– А вы за это расскажете, как мне память себе вернуть?
– Точно. Сообщу про все, чем в лаборатории занимаются.
Я облокотилась о подоконник:
– Зачем мне знать о научных исследованиях? Я лежу не там, где что-то изучают.
– Дурочка, это отделение и есть лаборатория, – хмыкнула Елизавета, – пока ты мне не помогла, ни звука не вымолвлю, и, уж поверь, если правду не узнаешь, подохнешь тут в корчах. Я же тебе дам шанс спастись. Решай.
– Хорошо, – согласилась я.
– Молодец! – обрадовалась Лиза. – Давай, вперед.
– Как открыть запертую дверь? Или она не запирается? – осведомилась я.
Лиза протянула небольшой предмет, похожий на шариковую ручку:
– Это…
– Электронная отмычка, – ляпнула я.
– Откуда ты знаешь? – прищурилась медсестра.
Но я сама пребывала в удивлении. Каким образом в голову учителя русского языка и литературы попали сведения об этом инструменте? Где Пушкин и где отмычка? Поэт и приспособление для воров далеки друг от друга, как белый медведь от черепахи. Возможно, в зоопарке эти животные могут подружиться и даже полюбить друг друга, но в природе у них нет шансов встретиться. Хотя, вероятно, в мою бытность секретарем Коровина кто-то познакомил меня с отмычкой.
Я взяла «ручку» и уверенно повернула ее нижнюю часть, появилась тонкая стальная палочка.
– Вау! В свободное от обучения детей время ты грабишь квартиры? – ухмыльнулась Елизавета.
– Нет, – ответила я, – мне больше нравится печатать денежные купюры на домашнем станке.
– Тапки в пакете, – продолжила Лиза. – Когда жабы появятся, попросись погулять. Тебе дадут плед на скамейку постелить, спрячь под ним кулек с обувкой и топай в парк. Территория, где на дорожках красная плитка – парковая. А тропинки с желтым покрытием – садовые. Тебе нужна одна из них с указателем: «Сторожка». Маршируй по ней до тупика. Встречаемся там через полтора часа. Если чуть задержишься, не страшно. Все ясно?
– Вроде да, – подтвердила я и пошла в ванную, чтобы почистить после еды зубы, наклонилась над рукомойником… В ту же секунду откуда-то выпала таблетка и провалилась в слив. Пилюля на сей раз пропала безвозвратно. Идти просить другую? Объяснять, какая я идиотка? Ну уж нет! Я себя и без лекарства прекрасно чувствую. А если ничего не болит, то зачем мне препарат? Врачи любят запихнуть в пациента побольше химии, но мне она явно ни к чему.
Глава 7
Около небольшого домика, где, скорей всего, садовник хранил лопаты-грабли-лейки, я очутилась в указанное время и еще издали увидела Лизу, которая, вот уж странность, лежала на скамейке. Я приблизилась к медсестре и тихо сказала:
– Я принесла тапочки.
Девушка молчала.
Я повысила голос:
– Я пришла.
Снова никакой реакции, Елизавета даже не пошевелилась. Я посмотрела на нее, потом приложила два пальца к ее шее, не ощутила пульса и задумалась. Что делать? Пойти назад и сказать Фаине с Кариной, что их коллега мертва?
Я повернулась, отошла к большому дереву с дуплом, которое росло неподалеку, и замерла. Минуточку. Почему я решила, что Лиза умерла? У нее приоткрыт рот, не моргают глаза. Оба эти признака подсказали мне проверить шейный пульс. Но откуда я знаю про то, как определить – жив человек или нет? Я преподаватель русского языка и литературы, не сотрудница органов. Почему я не испугалась, не закричала, не умчалась прочь? Где я набралась хладнокровия, которое позволило мне спокойно прикоснуться к трупу? Ответ один: я сплю и вижу очередной сон. Ночью мне снились веселые собаки Мози и Роки, а сейчас вот привиделась история с Елизаветой. Мы с ней не беседовали, я не ходила в сестринскую. На фоне лекарств, которые мне выписал Филипп Андреевич, у меня возникают яркие сновидения, и я принимаю их за реальность.
Я сделала несколько шагов, снова остановилась, вытащила из-под пледа, который несла в руках, пакет, открыла его и обозрела содержимое. Внутри были белые кожаные туфли на платформе, на мой взгляд, весьма неудобная обувь для медсестры. Лиза-то отнюдь не Золушка, ее хрустальные башмачки размера этак сорокового, впрочем, рост у девушки больше метра семидесяти. Но она считает себя коротышкой, поэтому приобрела тапочки на высокой платформе. Меня в детстве бабушка раз по десять на дню называла обжорой, толстухой, вероятно, к Лизе добрые люди обращались: «Эй ты, гном коротконогий!»
Я поставила туфли на траву и снова засунула нос в пакет, на котором была надпись: «Супермаркет “Макс”». На самом дне валялась скомканная бумажка, которую я не заметила, когда проверяла в сестринской содержимое пакета. Я не шарила в нем, просто открыла его, убедилась, что внутри тапки, и отправилась на прогулку. Я вытащила комок и расправили его. Чек! Некто купил чуть более недели назад в шесть утра две булочки с изюмом, пакет морса, сто граммов сыра в вакуумной упаковке, столько же сырокопченой колбасы, пачку творога, орешки кешью, чай и шоколадку. Заплачено за все…
Я замерла. Стоп! Отлично помню, какой год на дворе, месяц и день. Вчера медсестра Надя показала мне календарь. И она же посетовала, что сейчас трудно с продуктами. Те, что есть в магазинах, бессовестно дорогие, потому что привезены издалека. А наши, российские, отсутствуют, потому что во время перестройки производство рухнуло. Но некто, скорей всего Елизавета, идя на службу, купила в магазине «нашенские» сыр, колбасу, творог, чай, орехи, морс, шоколад. И заплатила за них недорого.
- Скелет в расцвете лет - Янина Олеговна Корбут - Иронический детектив
- Скелет из пробирки - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Версаль под хохлому - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Гнездо перелетного сфинкса - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Шекспир курит в сторонке - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Муму с аквалангом - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Инь, янь и всякая дрянь - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Замок храпящей красавицы - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Камасутра для Микки-Мауса - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Фокус-покус от Василисы Ужасной - Дарья Донцова - Иронический детектив