Форма входа
Читем онлайн Кинто - Ричи Достян
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
______________
* Район в Тбилиси.
- Какой?
- Зачем спрашивать, когда я уже говорю. Что я хочу сказать? Да... В Ортачалах одна старушка босиком пошла молиться... куда-то очень далеко... Нет, не так это было. Одна старушка в Ортачалах умерла загадочным образом не дома на своей кровати, а под окном на траве...
- Ээээ! Что ты болтаешь?
- При чем я - весь город об этом говорил. Не мешай. Это было вот как: по ночам ортачальцы слышат крик, не женщины, нет, он, зять этой старушки, кричал:
- Выброшу проклятую в окно!
- Тц, тц, тц!..
- Не перебивай! Под окном ее и нашли. А у старушки драгоценности были...
- Вуааааа, на него посмотрите, какое дело было в нашем городе, а он молчит!
- Кто молчит, ты не даешь...
- Тихо! Говори Бэсо, что дальше было. Суд был?
- Не знаю.
- А что ты, ше охэро, знаешь?
Обозванный болваном, Бэсо тяжело задышал и вдруг сладким голосом произнес:
- Это, дорогой Тэофил, совсем не твое дело, если хочешь знать!
- Извини, - с достоинством произнес Тэофил и приложил правую руку к левой стороне груди, даже голову склонил, - извини и продолжай.
- Одни говорили - суда не было, другие - наоборот, но сидел он недолго... Самое интересное - потом очень скоро этот тип каменный дом построил!
- О!
- Опять ты со своим "о" - люди говорили, точно не помню, давно это было и далеко - где мы, где Ортачала?.. Но люди говорили всякие разные вещи... Как будто суда не было, но он все же сидел, почему-то недолго, и опять интересно совсем не это - оказывается, пока сидел, от нечего делать разные штучки из хлеба лепил - и таким образом открывает в себе талант! Выходит из тюрьмы не так себе человек, который, между прочим, тещу убил, а скульптор! Большие деньги, говорят, теперь зарабатывает!
- Как его зовут?
- Не помню, подожди, я еще не кончил, очень может быть, человека напрасно бандитом сделали. Такой слух тоже был. Никаких драгоценностей как будто старуха не имела, но имела зато привычку ходить далеко молиться, ну и сами соображайте - старый человек туда-сюда идет пешком, но что интересно босиком, кацо...
- Вах!
- Так говорили - может, простудилась, может, просто устала и до своей кровати не дошла.
- Бывает-бывает, - задумчиво произнес Тэофил, положил руку рассказчику на плечо и ласково закончил:
- А теперь иди, дорогой, ты тоже устал, иди, спи.
- Вах, вы на него посмотрите?!
- Тогда, может быть, вспомнишь, как зовут этого скульптора?..
Тихо, добродушно посмеявшись и немного отдохнув от умственного напряжения, мужчины снова вернулись к загадке: что искало семейство Гопадзе той ночью в траве?
Оскорбленный Бэсо воспользовался приемом Тэофила и тоже очень ласково сказал:
- Оставим ортачальскую старуху в покое и попросим уважаемого Тэофила, пусть он вспомнит и поделится с нами: что видела та чья-то жена, когда ходила ночью... поливать цветы?!
Бодрящий хохот вернул компании прежнюю деловитость.
- Друзья, не забывайте, для чего мы здесь собрались, - явно перехватывая общее внимание, начал было Бэсо, но уязвленный Тэофил не уступил:
- Положим, не мы собрались, а нас собрали - сами знаете как! А теперь подумаем еще раз, какая такая вещь могла быть выкинута на улицу, что Датико не поленился и сам пошел искать?
- А что, если она выбросила кольцо с гишером, я у нее такое видел.
- Глупости не говори, Зураб.
- Если женщину довести, она и не то еще выкинет!
Эти слова почему-то вызвали оживление, и вдруг Бэсо шепотом сказал:
- Я знаю что!.. Ключ она выкинула!
- Молодец, Бэсо, светлая у тебя голова. Выиграл наш уважаемый Датико большие деньги, и... не такой он человек, чтобы сразу в сберкассу бежать.
Тут неожиданно воображение у всех заклинило. То ли не захотели углублять этой деликатной темы, то ли попросту устали.
Чертыхаясь и кляня - не виновников ночного переполоха, боже упаси, а свою судьбу, белые призраки начали разбредаться. Но это еще не означает, что они вообще освобождают Датико от своего горячего внимания, не всегда, увы, безобидного!
Утром их жены, подметая балконы или выбегая на крик уличных разносчиков, глядят в оба и подмечают: старуха за хлебом не идет. Девчонка в школу не бежит, и только Датико, как всегда, в отличном настроении, не спеша отправляется на работу. Теперь тихо у них, и добрые соседи совершенно теряют покой - они криков ждут!
Не нужно думать меж тем, что одними ожиданиями криков заняты женщины на Гунибской. Их дневная жизнь нисколько не беднее переживаниями, чем душные тифлисские ночи их мужей.
В те времена бытовое обслуживание населения в Тифлисе стояло на недосягаемой высоте. Все необходимое доставлялось прямо на дом. Ненужное уносилось.
Мацони в нарядных переметных сумках доставлял ишачок, зелень катил перед собой на тачке сам продавец, фрукты тоже ехали на человеке. Шел по улице стройный молодец - у тонкой талии безмен, на голове громадная плоская деревянная чаша с товаром и при всем том, разумеется, - голос!.. Типичный, кстати, кинто!
Сочные эти голоса открывали в городе утро.
Раз в неделю, где-то в середине дня, целый район на несколько часов терял спокойствие. Нечто подобное происходит только при землетрясении, когда женщина в одну руку хватает ребенка, в другую узел, предварительно сунув драгоценности за пояс - и скорее под открытое небо. А тут женщины хватают пустые бидоны и по гулким деревянным балконам, по гудящим деревянным лестницам взапуски несутся на улицу:
- Кэ-ра-син! - очень дразнящее и зажигательное слово.
- Почему?
Да потому что все, кроме шашлыков, в те времена готовили на керосинках или примусах. А кому, спрашивается, охота по жаре тащить керосин из лавки, когда он приехал сам?!
Лошадь, железная бочка, пожилой армянин с колоколом в руке еще где-то на подходе, а чье-то чуткое ухо уже уловило звон, значит, лети поскорее, пока улица в неведении дремлет. Вот женщины и бегут, стреляя бидонами и клича любимых соседок.
Гремят они и кричат и на улице, плотно обступив керосинщика, потому что керосин пенится не хуже пива, да и жаждущих влезть без очереди хватало во все времена!
Тут же происходят и красивые мошенничества - седая женщина в черном величественно движется к этому бурлящему сборищу. В ее старческой руке громадный бидон. Очередь перед старой расступается, а разгоряченные лица обращены не к ней, а во двор - ждут, когда там возникнет великовозрастный внучек, который и потащит домой бидон.
Какими словами встречают его и провожают - произносить не будем, хотя это и соблазнительно, ведь в ярких и емких эпитетах обнажается подчас вся подноготная заботливого внука.
Догадаться нетрудно, как много успевает женщина в хлопотах на благо семьи. Добавим - при таком обслуживании населения.
Не забыты были и дети. И к ним приходил поставщик. На Гунибской это был симпатичный и ласковый старичок с очень вкусной песенкой:
- Бады-буды на бутылки...
И тогда по тем же гулким балконам и лестницам сыплется детвора.
Старичок приходит с полной корзиной воздушной кукурузы. Ребята тащат ему пустые винные бутылки, старичок всыпает в бумажные кульки легкие пресные зерна - и детям и взрослым неплохо.
Не были обойдены и старики, что из дому уже не выходят. К ним раз в месяц приходили старьевщики. Немолодые, но вполне подвижные, они ходили от двора к двору и, как ашуги, были всегда желанны. Ведь старьевщик имеет дело с нуждой, а нужда - сколь относительной ни будь, сюжетами богата. Вот и расцветали на закате старушки, заслыша глуховатый и солидный голос:
- Кар адож пак-па-им, кар адож! - по-русски пели они, но перевод все же нужен: старую одежду покупаем.
И начинается у старух оживление:
- Наш Карадож пришел!
Заметьте - "наш" - на одной улице не встречалось никогда двух мацонщиков, двух зеленщиков, двух старьевщиков - большой порядок в сфере обслуживания был.
Для завершения картины - два слова о сезонных бродячих торговцах. В середине июня в городе появлялись голосистые деревенские парни. Хорошие хозяйки с нетерпением ждут, когда наконец раздастся под окнами:
- Ахали какали, ахали какали!
Воздержитесь от смеха. "Ахали" - по-грузински - свежие, новые, "какали" - всего-навсего орехи. Из молодых зеленых грецких орехов варят душистое нежное варенье.
Стоят внимания и мальчишки - продавцы песка для чистки самоваров, и мойщики ковров, и верзилы, торгующие примусными иголками, - всех не перечтешь.
VII
Званый обед удался на славу.
Настоящий шашлык во все времена был событием. Ни для кого не секрет, что из целого барана шашлычного мяса набирается только на четыре шампура, остальное идет на другие блюда.
Датико не только много пел, но и тостами как-то особенно блистал. Правда, один из последних его тостов смутил гостей тем, что был слишком туманен. Что он хотел сказать, поднимая бокал за какую-то симпатичную и очень умную муху, которая совершенно случайно залетела в его дом и, по некоторым предположениям, должна принести этому дому счастье? Гости ничего не поняли, но, поскольку тамаде вопросов не задают, послушно выпили, по опыту зная, что повод для тоста может быть еще мельче. Стал же классикой тост в честь кахетинской божьей коровки, которая села на виноградную лозу и своими ножками прошлась по ее цветам, а потом прошла вброд по золотым перезрелым виноградинам и... продолжать можно - кто сколько хочет и может.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кинто - Ричи Достян бесплатно.
Похожие на Кинто - Ричи Достян книги
- Первомай в Тбилиси - Эдуард Караш - Русская классическая проза
- Песнь песней на улице Палермской - Аннетте Бьергфельдт - Русская классическая проза
- Кроме шуток - Сара Нович - Русская классическая проза
- Точка невозврата. Из трилогии «И калитку открыли…» - Михаил Ильич Хесин - Полицейский детектив / Русская классическая проза
- Монолог - Людмила Михайловна Кулинковская - Прочая религиозная литература / Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Другая школа - Дмитрий Сергеевич Ермаков - Детская проза / Русская классическая проза
- Изверг - Olesse Reznikova - Драматургия / Русская классическая проза
- Праздник Святого Йоргена - Евгений Петров - Русская классическая проза
- Повесть о главном герое, трансформации жизненного пространства и о том, что совесть все-таки может когда-нибудь пригодиться - Влад Тарханов - Периодические издания / Русская классическая проза / Юмористическая проза
- Тоннель - Яна Михайловна Вагнер - Русская классическая проза
