Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рассматривая «Обязанности человека» в контексте жизни Мадзини, эволюции его мысли, на фоне его ранних работ, можно судить о том, что его политический, общественный идеал не изменился – это республиканское государственное устройство, гарантирующее максимум прав и свобод, но при этом возлагающее на граждан моральный и этический долг, заключающийся в самосовершенствовании и преследовании целей национального развития. В приведенных выше высказываниях Мадзини видно значительное влияние на его политическую онтологию немецкого классического идеализма – как философии истории Гегеля (в том, что касается самопознания Бога через прогресс в сознании свободы), так и этики Канта (моральность, устремленная к должному, а не сущему). В сравнении с ранними произведениями заметна значительно усилившаяся роль религиозного фактора (апелляция к божественным законам, из которых мыслитель выводит свою политическую онтологию). Вместе с тем Мадзини невозможно отказать в последовательности – он декларирует ту же горячую приверженность республиканскому идеалу, что и во времена «Молодой Италии». Мыслитель адаптирует свою политическую теорию к новым вызовам времени, например к уже вполне ярко проявившейся к 1860 году коммунистической угрозе. При этом в фундаментальных положениях своей политической мысли Мадзини остается убежденным либералом и националистом, радеющим за свободную и независимую объединенную Италию.
Казалось бы, ему посчастливилось при жизни увидеть наглядное воплощение его мечты – в 1861 году король Сардинии Виктор Эммануил II провозгласил единое итальянское государство – Королевство Италия; в 1871 году после окончательного поражения сил папы римского Пия IX и взятия Рима процесс объединения итальянских земель успешно завершился. Однако отношения республиканца Мадзини с победившей монархией не сложились – в 1867 году мыслитель даже отказался от предложенного ему мандата депутата[40]. В 1872 году Мадзини скончался в Пизе. В последний путь его провожало более ста тысяч человек.
Мадзини стал для Италии одним из главных героев периода Рисорджименто; он до сих пор почитается как один из отцов нации, наравне с Гарибальди и Виктором Эммануилом II. Его национализм и ожесточенное неприятие социализма послужили основанием для того, чтобы многие радикальные мыслители как предфашистского периода, так и непосредственно фашистской эпохи сочли его одним из своих главных учителей.
К примеру, синдикалист Серджио Панунцио в 1917 году в статье, написанной для газеты Муссолини Il Popolo d’Italia, призывал всех изучать Мадзини – «величайшего итальянца со времен Данте»[41]. При этом Панунцио отмечал, что творчество Мадзини необходимо «очистить от религиозного балласта»[42], оставив лишь «живые элементы – ассоциацию, образование, миссию нации»[43]. Другой видный синдикалист Анджело Оливьеро Оливетти призывал: «Вперед, к итальянскому народу, предсказанному Мадзини!»[44] Как отмечает Дэвид Робертс, «для синдикалистов Мадзини являлся символом несдержанного обещания, данного Рисорджименто, поскольку он стремился к иному типу итальянского единства, народному сообществу с тесными психологическими связями и глубокими социальными обязательствами»[45].
Что касается «фашистской эры», то влияние Мадзини очевидно на примере сразу нескольких ключевых действующих лиц той эпохи. Для философа Джованни Джентиле Мадзини – это великий идеалист, настоящий воин идеи, ясно отличавший добро от зла, с которым он вел непримиримую борьбу. Он утверждал, что Мадзини – настоящий пророк итальянского национализма, а религиозные основания, пронизывающие его политическое учение, лишь придали силу его вере в свободную и сильную итальянскую нацию[46]. Джузеппе Бот-таи, основатель журнала «Фашистская критика», также представлял Мадзини в образе протофашиста. В контексте консенсусной экономической теории о нем писали как о предшественнике корпоративизма. Вождь фашистов Бенито Муссолини также не отказывал Мадзини в почтении – на его рабочем столе всегда лежало несколько томов его произведений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})При этом глубокой ошибкой было бы считать, что Мадзини повлиял в основном на правых: его влияние на левых (либералов, социалистов) было не менее глубоким. Во-первых, еще в течение его жизни сам Меттерних называл его «крупнейшим революционером Европы». Во-вторых, он был очень популярен в Англии, в которой прожил значительную часть жизни. В-третьих, Мадзини подняли на знамя и многие антифашистские силы, базирующиеся как в Италии, так и за границей (вроде массачусетского «Общества Мадзини», активного в межвоенный период), которым в его наследии был принципиален именно «просвещенческий» и «демократический» элемент. В-четвертых, мысль Мадзини вдохновляла многих «борцов за независимость» «новых наций» вроде Сунь Ятсена и Ганди[47].
Несмотря на многообразие мысли Мадзини и его наследия, мы можем быть уверены в одном – благодаря этому мыслителю и таким, как он, в эпоху Рисорджименто в принципе стало возможно какое-либо проектирование Италии как суверенного государства и рассмотрение итальянцев как единой нации. Благодаря этой заслуге, широко признаваемой в Италии до сих пор, Мадзини вошел не только в историю европейской политической мысли, но и в пантеон национальных героев итальянского народа.
Дмитрий Моисеев Август 2022 годаОб обязанностях человека
К итальянским рабочим[48]
Вам, сыновья и дочери народа, посвящаю я эту небольшую книгу, в которой изложил принципы, во имя и в силу которых вы, если пожелаете, выполните свою миссию в Италии: миссию республиканского прогресса для всех и освобождения самих себя. Те, кому исключительные благоприятные обстоятельства или способности позволят легче постичь глубокий смысл этих принципов, пусть объяснят их, пусть прокомментируют их другим, в том же духе любви, в котором я размышлял, пока писал о вас, о ваших страданиях, о ваших чистых стремлениях, о новой жизни, которую, – преодолев несправедливое роковое неравенство, столь губительное для развития ваших способностей, – вы вдохнете в итальянскую Родину.
Я исполнен любовью к вам с ранних лет. Республиканские инстинкты моей матери научили меня искать человека в моем ближнем, а не в богатом или сильном, а интуитивная скромная добродетель моего отца научила меня восхищаться более, чем высокомерной полумудростью – молчаливым незаметным достоинством самопожертвования, которым часто отмечены и вы. Позже я узнал из нашей истории, что истинная жизнь Италии – это жизнь народа; как медленная работа веков всегда была направлена на то, чтобы среди столкновения различных рас, череды поверхностных и преходящих изменений, узурпаций и завоеваний в редких случаях создать великое демократическое национальное единство. И вот, тридцать лет назад я посвятил свою жизнь вам.
Я видел, что Отечество, Отечество Единое равных и свободных людей появится не из аристократии, которая никогда у нас не имела общественной и инициативной жизни, не из монархии, которая воцарилась у нас в XVI веке, следуя по стопам чужеземцев и лишенная собственной миссии, без всякой идеи о единстве или освобождении, но только из народа Италии, – и я возвестил об этом. Я видел, что вам необходимо освободиться от гнета наемного труда и мало-помалу, посредством свободной ассоциации, сделать труд хозяином земли и капитала Италии, и прежде чем социализм французских сект извратил этот вопрос – я возвестил об этом. Я видел, что Италия, такая, какой ее чают наши души, будет только тогда, когда Нравственный Закон, признанный и превосходящий всех тех, кто полагает себя посредником между Богом и Народом, ниспровергнет основу всякой тиранической власти, папство, – и я возвестил об этом. Я никогда не предавал вас и ваше дело, несмотря на все безумные обвинения, клевету и насмешки, которым подвергался, не оставил знамя будущего, даже когда вы сами, сбитые с толку учениями людей не верующих, но идолопоклонников, оставили меня ради тех, кто торговал вашей кровью, а затем отвернулся от вас. Крепкие и искренние рукопожатия лучших из вас – дочерей и сыновей народа – стали утешением, когда иные покинули меня, когда наполнили душу мою горьким разочарованием люди, которых я любил и которые заявляли, что любят меня. Мне отведено всего несколько лет, но договор, который немногие из вас со мной заключили, останется незыблем вплоть до моего последнего дня, а возможно, и после.
- Противодействие коррупции в системе управления народным хозяйством - И. Дахов - Прочая научная литература
- Русская расовая теория до 1917 года. Том 2 - Владимир Авдеев - Прочая научная литература
- История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов - Прочая научная литература
- Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах - Спицын Евгений Юрьевич - Прочая научная литература
- Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - Лев Кривицкий - Прочая научная литература
- Краткая история Англии - Саймон Дженкинс - Прочая научная литература
- Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1] - Сергей Козлов - Прочая научная литература
- Николай Александрович Бернштейн (1896-1966) - Олег Газенко - Прочая научная литература
- XY-Вселенная. Учение об иерархиях - Алексей Васильевич Салтыков - Прочая научная литература / Публицистика / Прочая религиозная литература
- Преподаватель современного вуза: компетентностная модель - Леонид Харченко - Прочая научная литература