Форма входа
Читем онлайн Полевой госпиталь. Записки военного хирурга - Николай Амосов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Всю дорогу мы едем проселками – избегаем бомбежек и чтобы машины нам не мешали. Радио у нас нет, сводки узнаем от встречных командиров.
Уже привыкли к походу. Спим на земле, с вечера валимся, как подкошенные, а ночью просыпаемся от холода – чертовски холодные ночи на Смоленщине. Но шинель хороша! И теплые портянки тоже пригодились – на ночь я разуваюсь и ноги в них завертываю.
В Жиздре кипятильник получили, поэтому кипяток есть два раза в день, а вечером – еще суп, если сон не сморит, пока повар Чеплюк варит.
Но сейчас не до желудка и не до ног. Впереди дым, стрельба явно усиливается. Ропот на Хаминова:
– Куда он нас ведет? Сусанин нашелся! Прямо в пекло!
Мы уже выехали на шоссе, выстроили обоз на обочине. Стоим в нерешительности.
Военные машины и тракторы идут непрерывно к Рославлю.
Наконец к нам подъехал какой-то важный чин и скомандовал двигаться по шоссе обратно от Рославля. Начальник и комиссар сомневались.
– А как же приказ?
– Я вам приказываю. Полковник Тихонов из тыла армии. Можете сослаться в санотделе. Ясно? Выполняйте!
– Слушаюсь.
Хаминов дал команду и сел в первую повозку.
– Ну, поехали!
И мы поехали. Да как! По асфальту легко, все забрались на телеги, повозочные взмахнули вожжами, и бегом, рысью, а где и в галоп!
Отмахали километров двадцать. Ни разу не остановились, лошади не пугались и не хромали, колеса не ломались, возы не развязывались.
Наконец, переехав реку Остер, мы свалились вправо от шоссе в реденький лесок. Не греем кипятильник, не раздаем даже хлеб и сахар – прямо спать.
Войска отступают. Все дальше и дальше на восток. Сегодняшняя сводка: оставили Смоленск: Бои, надо думать, под Киевом, Умань и Белая Церковь уже упоминались.
Мы, ППГ-2266, тоже отступаем со всеми. Рославль уже у немцев.
Раненые
Мы отступили в Сухиничи. Имеем приказ санотдела армии: развернуться. Даже машину дали для переезда. Едем вдоль железной дороги мимо станции, нефтебазы, обсаженной тополями, и поднимаемся в гору. Там бараки. Начальник вылез из кабины.
– Посмотри, Николай Михайлович, неплохое место для нас.
И вдруг: з-з-з-бах! И сразу еще, ближе: з-з-з-з-з-бах!
Все ссыпались с машины, попадали, притаились. Пропал интерес к осмотру места.
Начальник вытащил свою карту, и мы рассматриваем окрестности. Километрах в трех оказалась деревня Алнеры. Поехали.
И вот мы здесь. Посмотрели и решили – быть госпиталю!
Наша деревня – это широкая балка с зеленым лугом, речкой, два ряда домиков по обоим косогорам. Просторно, вольно.
На холме – начальная школа в яблоневом саду, низенький дом.
Школа пуста – каникулы. Четыре классные комнаты, учительская. Трогательные маленькие парты для первоклассников.
Распланировали: регистрация – коридор, для тяжелых раненых – классы, легких – в палатки под яблонями. Там же перевязочную. Баню, кухню – на улице. Штаб – в домике рядом. Персонал разместим в деревне.
Разгрузили машину. Ожидаем обоз. Палатки поставим сейчас же…
Итак, мы приняли раненых. Мы работаем, мы воюем. Боже, как это, оказывается, трудно! А что мы? Всего лишь госпиталь для легкораненых – ГЛР. Виноват я. Хаминов сказал: «Молод ты, начхир! Не доверили». Мы вошли в ПЭП – полевой эвакопункт армии. Состав: ЭП – эвакоприемник и три ППГ. Все в Сухиничах. Раненых привозят из дивизии на поездах – санлетучках, разгружает ЭП, сортирует. Тяжелых, главным образом нетранспортабельных, развозят по госпиталям, где лечат и готовят к эвакуации.
Ну, а нам особая роль – ГЛР, госпиталь для легкораненых.
До войны ГЛР не было в штатах. Детище первых месяцев. Потери очень большие, а солдаты с пустяковыми ранениями отправляются на Урал в общем потоке эвакуации и неразберихи. Вот и придумали ГЛР.
«Категорически запрещается эвакуировать легкораненых за пределы армии». «Лечить в условиях, максимально приближенных к полевым». «Проводить военное обучение».
Пока у нас только приказ: «Развернуть ППГ-2266 на 1000 легкораненых». Основная база здесь, в деревне Алнеры. Выздоравливающих – в те самые бараки на косогоре.
Начальство нас инспектировало. Приехал начальник ПЭПа и инспектор – хирург, очень штатский доктор. Мы уже матрацы набили соломой, застелили простынями, как в лучших домах. Но начальник распорядился по-своему:
– Не баловать солдат! Солому! Но вшей чтобы не было – ответите!
С утра сидим в ординаторской – ждем. Вот-вот приедут. Врывается сестра:
– Привезли!
Три санитарные полуторки с красными крестами на зеленом брезенте полным-полны, раненые сидят на скамейках. Документы – «карточки передового района» – у сопровождающего. Команда военфельдшера Рябова из приемного отделения помогает вылезать, ведут в школу, рассаживают.
Вот они, солдаты, уже попробовавшие огня. Прежде всего – уставшие. Щеки ввалились, небритые, грязные, большинство – в одних гимнастерках, шинелей нет. Некоторые – с противогазными сумками, но без противогазов. Разрезанные рукава, штанины. Повязки у большинства свежие, потому что в ЭПе смотрели раны, чтобы не заслать к нам «непрофильных».
Многие тут же засыпают, отвалившись к стене или прямо на полу. Хмурые, недовольные.
Объясняем:
– Здесь будете долечиваться.
– Какое же тут лечение? Под самым фронтом.
– Самолеты, небось, бомбят? Отправляйте!
В углу коридора стол для регистрации. Много с ней мороки: вызвать по фамилии на карточке, в книгу записать, история болезни в ППГ положена – заполнить нужно ее паспортную часть.
Набирается десяток – ведут в баню, в овраг. Иду и я посмотреть, что там делается, в овраге.
Банька маловата, но воды много – горячей, холодной. Рябов молодец. Мочалок только не хватает.
Тут настроение уже получше. Улыбки и даже шуточки.
– Спасибо, товарищ военврач, за баньку! С запасного полка не мылся: все причиндалы опарил.
С камерой, к сожалению, заминка – очередь на дезинфекцию.
В столовой, под навесом, солдаты сидят уже другие – веселые, в свежем белье.
– Как в субботу, после покоса. Спиртику бы поднесли, медицина!
Но водка не положена.
Раненые поступили обработанные, но все же перевязочная работает вовсю. У кого повязки кровью промокли, у кого замочили в бане, кто сам попросит. Все сидя перевязываются. Истории болезней тут же записываем.
Такие все простые ранения. Какая уж тут хирургия! Подождать, не трогать – и заживет. Но я впервые видел раненых, и поэтому интересно.
Наш профиль – сквозные и касательные пулевые и мелкоосколочные ранения мягких тканей конечностей, груди и живота. Пишут в «указаниях»: мелкие осколки до пяти миллиметров не нужно торопиться доставать. Если размер больше – лучше удалить или рану рассечь.
Сделал первую операцию – удалил осколок. Долго не могли усыпить: было сильное возбуждение – раненый чуть со стола не убежал. Оскандалились.
Бомбежка
Конец сентября. Мы уже больше месяца работаем в Сухиничах.
Наш фронт остановился. Даже больше – взяли Ельню. Маленькая станция и поселок Ельня, но это символ: «Наши тоже могут». Две недели почти постоянно была слышна канонада, и все раненые прибывали оттуда. В день штурма и взятия они поступили такие возбужденные, довольные – совсем не те люди, когда бежали. Что значит победа.
Но немцы подошли к Киеву. Пришлось и его отдать. Все переживали утрату. Казалось, остановили! Но нет, пока нет. Обороняется Одесса. Ленинград, видимо, окружен, но крепко держится. Может быть, здесь остановят? Намечается союз с Англией и даже Америкой.
Мы живем с начальником в чистеньком домике. Он хороший человек, Хаминов. Доктор хороший. Только власть любит, подхалимаж. Но все – в меру.
Мы сильно разрослись. Сегодня на пятиминутке доложили – 1150 раненых! Правда, здесь, в Алнерах – 420, остальные в тех самых бараках, выздоравливающих.
Вчера приезжал генерал. Ругал порядки – приказал ликвидировать Алнеры и организовать весь госпиталь в бараках при станции…
Итак, мы почти переехали. Многих выписали в часть, и в Алнерах осталось человек сто раненых – только в школе и в клубе. На матрацах, на простынях, в стираных штанах и гимнастерках.
Госпиталь будет как игрушка. Бараки построены два года назад для ФЗО. Есть баня и прачечная, столовая. ГЛР на тысячу человек и даже больше. Разумеется – перевязочная, операционная. Сейчас у нас семьсот пятьдесят.
Едем с начальником на двуколке. Он правит.
– У меня такая же таратайка в Устюге была.
Обсуждаем сводку: «Бои по всему фронту». Примеры героических подвигов. В газетах – декларация СССР, США, Англии о координации усилий. Очень важно – не одни.
Заехали на хоздвор, Хаминов отдал лошадь, занялся хозяйством. Я иду в перевязочный барак. Нужно посмотреть, как Канский, санинструктор, автоклав устанавливает.
Вдруг – крики:
– Самолеты! Самолеты!
Замер: слышен мощный гул, такого еще не было. Двор уже полон народа – солдаты, сестры и санитары. Доктор-терапевт истошно кричит:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Полевой госпиталь. Записки военного хирурга - Николай Амосов бесплатно.
Похожие на Полевой госпиталь. Записки военного хирурга - Николай Амосов книги
- Генерал Мальцев.История Военно-Воздушных Сил Русского Освободительного Движения в годы Второй Мировой Войны (1942–1945) - Борис Плющов - О войне
- Это было на фронте - Николай Васильевич Второв - О войне
- Люба, Любушка, ЛЮБОВЬ - Вера Чупышева - Прочая детская литература / О войне / Русская классическая проза
- Сквозь огненные штормы - Георгий Рогачевский - О войне
- Скаутский галстук - Олег Верещагин - О войне
- Во время войны любовь случается - Екатерина Михайловна Назарова - Короткие любовные романы / Научная Фантастика / О войне
- «Максим» не выходит на связь - Овидий Горчаков - О войне
- Присутствие духа - Марк Бременер - О войне
- Последний день Матвея Кузьмина - Борис Полевой - О войне
- Терракотовые дни - Андрей Марченко - О войне
