Форма входа
Читем онлайн Гардарики. Тунгуск - Щюка Сиирский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– И когда? Во сколько лет?
– В шестнадцать. Десять лет назад.
– Вам всего двадцать шесть? – Роберт повернулся, он не мог увидеть в этом полностью седом человеке, с глубокими морщинами, двадцатишестилетнего человека. Перед ним человек, который мог бы наслаждаться жизнью, а он полностью седой, в рубцах. Роберт не заметил несколько сильно выраженных шрамов на ладонях.
– А не слишком рано? Обычно, как я слышал, надевают черное на исходе жизни. Или это происходит, когда человек плутает по жизни, творит беды и, пытаясь искупить свои поступки, отказывается от жизни. Что ты совершил?
– Ничего. Я просто не мог жить. Это очень сложно объяснить. Не мог жить, просто радуясь жизни. И ничто мне не помогало. Ни это, ни это, – он показал на крест, потом – на висок.
– То есть?
Его спутник прошел немного, не отвечая, показал на кафе. Они сели.
– Вы, Роберт, будете есть?
– Серьезно? – Роберта немного удивило то, что во время ареста они будут вот так сидеть и есть. «Только бы это был не последний мой ланч», – усмехнувшись, он подумал про себя. И, как будто предугадывая его мысли, безликий ответил:
– Не беспокойтесь, это вы не последний раз чревоугодничаете.
Через двадцать минут Роберт уже по привычке наскоро съел свою достаточно большую порцию. Он смотрел на своего сотрапезника. Тот ел спокойно, вдумчиво, поглядывая на солнце, и улыбался небу. Роберт после затяжного молчания решил продолжить разговор:
– Вы, ты… – Роберт внимательно посмотрел на него, тот махнут рукой, и сказал: «Плевать!» – Почему ты отрекся от жизни, я так и не понял.
Седые усы покачивались все так же равномерно. Взгляд же стал значительно холоднее. Роберт уже было пожалел о том, что сказал. Но старообрядец ответил:
– Я был странно неудовлетворен, несчастен, недоволен собой и своей жизнью. Дело в том, что я жил порой в голове больше, чем в реальности. У меня было несколько, так выразимся, вариантов восприятия жизни. Некоторые из них были совсем разные, другие чем-то были похожи, но создавали разное ощущение. Я не мог поймать свою реальность. Голова шла порой кругом, и я как будто сходил с ума. Особенно в те моменты, когда реальность и параллельные мечты сталкивались. Я портил свою собственную жизнь, свою судьбу тем, что меня гоняло из стороны в сторону в поведении. А это происходило как следствие отхода от одной реальности к другой. К примеру тут можно привести хоть отношения с девушками, хоть с родителями, хоть, в общем, мое взаимодействие с людьми.
– Так обратился бы к психологу.
Смех потряс все тело этого странного человека. Он смеялся, не останавливаясь, как-то странно завывая, он как будто глотал воздух, выныривая на поверхность воды.
– Зачем? Я себе такой нравился. Такой, какой есть. Я не мог без этого чувства беспричинного бессилия и злости на самого себя. Я не могу объяснить. То ли это как наркотический эффект, то ли я не мог себя ощущать просто в этом мире. В этом мире, где все происходило медленно, а меня давила повседневность. Я просто, я просто не мог от этого отказаться. Чтобы отказаться от всех этих лишних реальностей, определиться с пониманием мира, я должен был отказаться от параллельного существования в мечтах. Но я не мог жить уже просто одной реальной жизнью. Мне этого было недостаточно. Да и к тому же как относились у нас в граде, да ты и сам знаешь, к репетиторам как к спасательной шлюпке слабого человека. Я так же относился к психиатрам и психологам. Как будто я настолько слабый человек, что, не справившись сам, побегу спрашивать совета. Ко всему прочему был ведь еще плюс. Я мог менять свое поведение, свой собственный внутренний «устав» за секунды, если было нужно. Я не знал, что значит для меня быть самим собой. Это имело и негативное влияние, но делало меня человеком гибким. Мне кажется, я всегда был безликим человеком.
– Но что изменилось-то, когда ты надел черное?
– Я получил возможность, вне зависимости от своего понимания, жить и приносить пользу. Мне говорят, я делаю. И я знаю, что делаю все правильно. К тому же есть одна вещь, которая по-настоящему возвращает в реальную жизнь – это смерть. Смерть, близко подошедшая к твоему земному существу, и смерть других людей.
– Ты приносишь пользу убийствами! Ты считаешь, что приносишь пользу, а на самом деле тебя используют. Ты человек, ставший рабом государства, которому ты отдал свою жизнь. Ты как раз человек слабый, потому что ты безвольный, ты сам отказался от права выбора. Ты очень слабый и неуверенный в себе человек. А самое главное, ты убийца.
– А может, ты еще скажешь, что в этом виновата система, государство? – С неизменной улыбкой в глазах спрашивал Роберта оппонент. – Ты сам-то кто? Ты пешка, мой дорогой. И ты пешка сил западных – наших врагов. Может, ты и не хотел, чтобы тобой другие пользовались, а нет, не вышло. Это вообще невозможно. С самых древних времен все кем-то да пользовались. А если говорить откровенно, то тебя сюда привезли так же, как твое оборудование, для борьбы с нашим народом, с твоей Родиной.
– Я могу сказать, что виновата система. Ведь с детства мы видим смерть, это нарушает нашу психику. И ты именно жертва, как мне видится. Но да, ты прав. Я оказался пешкой. Но я буду рад, если все это приблизит победу народа против диктатуры в Союзе. И это уродливое объединение распадется, как когда-то СССР. Я не враг русскому народу. Я враг государству. Для вас государство есть Родина. Для меня же Родина – планета Земля. И все на этой планете достойны хорошей мирной жизни. Да, я космополит, и я не отрекусь от этих взглядов даже перед разъяренной толпой быдла. И, скажите мне, кто разводит всемирный пожар? Кто призывает к идеологии псевдоинтеллигентности и практическому воплощению теории вечной войны?
– Режим не противен воле народа. А насчет противостояния Запада Евразии, вы увидите, какая система государственная, экономическая, духовная окажется эффективнее. Мы стоим на пороге войны. Момент столкновения систем покажет, чему суждено остаться в веках как наследию развития человеческой цивилизации, а что сгинет в прошлом.
– Мы с вами занимаем совершенно противоположные позиции. Мы с вами, говоря искренне, враги. И этот спор потому бессмысленен. – Роберт принял решение завязывать этот спор.
Улыбка еще сильнее озарила лицо старовера. Он так посмотрел на небо, как будто благодарил за что-то. Затем он опять лишь с одной улыбкой в глазах посмотрел на Роберта и сказал:
– Все люди все равно одинаковы. Что бы мы ни делали, ни хотели, ни думали, в нас одна основа. Разные гены, но мы можем измениться до неузнаваемости. Я рад своим изменениям. Честно, сегодня я живу только реальностью, мой ум не заполоняет мечта или пустая дума. Меня изменило именно соприкосновение со смертью. Я каждый день хожу по лезвию ножа. И – да, я убиваю. Убиваю других, тех, кто радуется жизни, тех, кто способен просто жить. Их всех, как и тебя, я ненавижу чуть-чуть больше, чем себя. Я не могу объяснить это чувство. Во мне оно как будто с детства. С детства росло и крепло. И если бы я не надел черное, я бы либо сошел с ума, либо совершил ужасный поступок. Возможно, ты когда-нибудь еще встретишься с таким же, как я, человеком.
Они шли молча. Безликий шагал легко, а точнее почти скользил. Его лицо оставалось непроницаемым. Когда Роберт смотрел на безликого, появлялось ощущение, что это гостеприимный хозяин, услужливо проводящий гостя в дом. Со спокойной улыбкой в глазах он встречал взор Роберта. Тот не выдерживал этого и отворачивался. Прошли где-то уже квартал, когда Роберт заметил, что его попутчик незаметно во время поворотов оборачивается. Прошли еще три длинных дома. Государственник приостановился, указал Роберту на коричневое кирпичное трехэтажное здание в псевдоготическом стиле:
– Знай, это здание, куда я должен был тебя отвести. Все, что ты будешь делать далее, зависит от тебя, но там тебя всегда будут ждать. И запомни, у нас с тобой разные взгляды, но я чувствую, что ты все же патриот, возможно, просто не признающий это, но патриот во всем своем существе. – Он с улыбкой хлопнул Роберту по плечу. – Ничего, жизнь сотрет с тебя лишнее, навешанное тебе Западом.
Роберт почувствовал какое-то странное сожаление. Но даже осознать ничего полностью не успел. Безликий запустил руку себе за плащ. Там что-то пикнуло. И в это же мгновение раздался выстрел. Роберт впал в оцепенение. Кругом замельтешили люди. Раздавались выстрелы, крики. Он смотрел на своего попутчика. Его прошили три пули, но было видно, как он выхватывает нож и метает в кого-то. Затем, двигаясь на месте и вращая плащом, метает еще один нож и еще. Затем падает после пятнадцатой пули. Роберта кто-то хватает, тащит за собой. Он оборачивается. Перед ним лицо Витольда, в крови, с боевым оскалом. Вот они уже в машине. Роберт в последний раз оборачивается назад на улицу, на поле боя. Несколько десятков трупов лежат на тротуарах. Среди них он, человек без имени и жизни, в шестнадцать лет отдавший себя смерти. В его глазах была улыбка, в его лице гармония и спокойствие. Он помолодел. Смерть возвращала ему годы. Он был счастлив. Улыбка застыла на лице Роберта: «Прощай, враг, ты заслужил покой, достойно пройдя свой путь».
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Гардарики. Тунгуск - Щюка Сиирский бесплатно.
Похожие на Гардарики. Тунгуск - Щюка Сиирский книги
- Сирены Титана - Курт Воннегут - Научная Фантастика
- Город и звезды. Конец детства - Артур Чарльз Кларк - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Путешествие восьмое, или как Трурль обеспечил бесконечность существования Вселенной - Леонид Ашкинази - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Падающего толкни - Кирилл Шарапов - Научная Фантастика
- Зеленый поезд (Повести и рассказы писателей-фантастов Сибири) - Виктор Колупаев - Научная Фантастика
- 10000 лет во льдах - Роберт Дункан Милн - Научная Фантастика / Прочие приключения / Разная фантастика
- «Если», 2011 № 01 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Возвращение - Юрий Иванович - Научная Фантастика
