Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что Вы говорили о коллекции для показа путешественникам? В каком она состоянии?
— Надеюсь, в боевом, во всяком случае, что касается холодного оружия. Пороха и зарядов для пистолетов нам, боюсь, не добыть.
— Пистолеты нам не понадобятся…
В продвижении по коридорам замка труднее всех приходилось Доминике. Она не обладала чутьем летучей мыши с ее способностями огибать препятствия. Конечно, для всех было бы лучше и быстрее, если бы трое, могущие превратиться в летучих мышей, облетели бы территорию и нашли экспозицию оружия, но Ксавьер Людовик не решался ни оставить Доминику одну в пустых и темных руинах, ни тем более оставить ее в обществе даже одного из вампиров, — а чутье безошибочно говорило ему, что Фредерик и Абигайль — вампиры, причем вампиры голодные, и никакое благородство, даже если они и обладали таковым при жизни, не послужит гарантией ее безопасности. Доминика оставалась человеком, а это означало, что при всей своей храбрости и силе характера она не почует приближения вампира, не сможет передвигаться в кромешной тьме иначе, как на ощупь и не может превратиться в летучую мышь. А главное — является постоянной и сильной приманкой.
Они шли, все четверо, по темным коридорам и залам замка, и он держал ее за руку. По правилам хороших манер следовало бы в таком случае надеть перчатки — и кавалеру, и даме. Но перчаток не было, во-первых; а во-вторых, всем было уже не до хороших манер. В воздухе пахло приближающейся грозой и становилось все более душно. Ксавьер Людовиг лихорадочно обдумывал способ уничтожения Князя. Ничего не придумывалось — неизвестно, из чего исходить: кто такой этот Князь? К какому он относится миру? И чем, черт бы его побрал, можно его одолеть?! — времени для подготовки уже не оставалось, а тепло руки Доминики окончательно путало все мысли.
С удивлением остановились перед закрытой дверью. Фредерик сказал:
— Я не совсем уверен, но мне кажется, что музей начинается за этой дверью. Ломаем?
— Вы дикари, господа, — прошептала Абигайль. — Разрушители. Стыдно!
После этих слов она поковыряла в хрупком маленьком замочке застежкой от своей брошки — дверь легко открылась. Никто не подумал при этом о нелогичности только что сделанного заявления в сочетании с поступком сомнительной морали, то есть взломе замка.
Тонкие были двери, легкие. "Такие и выбить ничего не стоит, и замок совсем никудышный, — думал Ксавьер Людовиг, осматриваясь, — все равно, что никакой преграды — ни двери, ни замка. Или теперь не воруют? И не нападают?"
Перед коллекцией оружия он едва сдержал вздох разочарования — имевшиеся там экземпляры годились только для украшения интерьера: "Хороший клинок при хорошем ударе разнесет это несчастье в мелкие осколки". Но выбора не было, оставалось лишь вспоминать слова: "Ты сражаешься не силой оружия, но силой духа!" Тогда он этого не понял, теперь тоже понимал не до конца, но в голове стучало: "Князь — не человек, точно, теперь и я уверен в этом, а значит, бить его следует не простым оружием; и обычная, даже самая лучшая дамасской или толедской стали сабля в руке — так, для успокоения души, чтобы знать, что вооружен. Но как, чем его бить?! Учитель, Учитель, почему ты оставил меня именно сейчас?!"
Витрина — застекленный шкафчик — не была заперта ни на какой, даже символический замок, только табличку повесили: "Руками не трогать!", поэтому оружие достали легко и быстро.
Фредерик осмотрел доставшийся ему офицерский палаш и шепотом спросил:
— Не кажется ли Вам, граф, что это оружие, мягко говоря, так себе?
— Молчите! — прошипел тот в ответ. — Делайте вид, что это хорошее оружие. Кроме того, это может оказаться совершенно не важно.
Абигайль вертела в руках шпагу — она никогда не брала в руки оружия и обращаться с ним не умела.
— Имеет ли смысл вооружаться мне, граф? — грустно и без тени кокетства спросила она.
— Имеет, — ответил тот. — Это придаст Вам уверенности.
Доминика выбрала для себя саблю, похожую на его собственную, но с более скромным эфесом и сильно поцарапанной гардой. Она разглядывала клинок, и на лице ее лежала тень сомнения. Она подняла глаза и молча посмотрела на него. "Она кое-что понимает в оружии, да и в фехтовании тоже, практики не хватает и силы удара…" Он вынул из ножен свою саблю и протянул ей:
— Возьмите лучше эту, мои руки все равно будут заняты мечом.
— Извините мою назойливость и бестолковость, граф, но отчего Вы так уверены, что бой состоится именно сегодня? — спросил Фредерик.
Ксавьер Людовиг посмотрел на него, потом на растерянную и притихшую Абигайль, потом на Доминику и больше не мог уже отвести взгляда. "Полная неизвестность… Возможно, я вижу ее в последний раз. Я всех их втянул в то, что их совершенно не касается. Может, им и правда было лучше погибнуть там, на том балу, и не мучились бы теперь… Если я уничтожу Князя — стану бессмертным, говорил этот старый колдун, земля ему пухом… А они? Что будет с ними?.."
— Первый раз меня перебросили через полтора столетия именно для этого, — чтобы я вступил в схватку с Князем. Вы все знаете, чем все закончилось. Теперь мы переброшены через такой же отрезок времени, и вряд ли для иной цели. Надеюсь, что на этот раз нам повезет больше. Прошу вас, не задавайте вопросов. У меня нет на них ответов.
— Господа, — раздался голос Доминики, — посмотрите сюда.
Она стояла у одной из витрин, придерживая открытую крышку большой деревянной шкатулки. Ксавьер Людовиг узнал этот ларец, и у него сжалось сердце: когда-то он хранил в нем запас свечей и пару огнив, и ларец этот стоял на его письменном столе в кабинете…
Там и сейчас лежали свечи — те же самые, только ленточек, связывавших свечи по три штуки вместе, больше не было. "Истлели… Триста лет…" Но фитили были сухие, он чиркнул пару раз огнивом — и высек искру.
Из другой витрины достали фонарь, помятый и с треснутыми стеклами, зажгли одну из свечей и прилепили ее между осколками. Он протянул фонарь Доминике, она молча взяла его. Потом они с Фредериком рассовали свечи по карманам…
По полу потянуло сквозняком, из одной двери в сторону другой, закрытой; сквозняк быстро усиливался, закрытая дверь начала постукивать створками, и, наконец, обе половинки ее распахнулись, открывая проход в другой зал; оказалось, что комнаты расположены анфиладой, и двустворчатые двери начали распахиваться одна за другой, словно приглашая пройти через них.
— Все, господа, — прошептал Ксавьер Людовиг. — Слушайте свой внутренний голос и будьте предельно внимательны.
Крис все еще сидел на скамейке и смотрел на потемневшее небо, когда трое приятелей подошли и остановились рядом.
- Четверо и Крак - Евгений Кораблев - Прочие приключения
- Милость! - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Поход - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- В Петербурге - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Корабль в бурю - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Степан Груздев - Василий Немирович-Данченко - Прочие приключения
- Испытания Зала - Алексей Владимирович Герасько - Боевая фантастика / Прочие приключения / Периодические издания / Науки: разное
- Путешествия по Европе. 2010 год - Юрий Лубочкин - Прочие приключения
- Время приключений… - Красный Рапорт - Мифы. Легенды. Эпос / Прочие приключения / Путешествия и география
- Выпускной - Мери Морган - Прочие приключения / Русская классическая проза