Форма входа
Читем онлайн Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Как оказалось, про резервацию я сказал вслух.
Береславский задумался.
— Резервация как первый шаг, временный, годится. Чтобы просто не потерять этнос. А дальше все равно нужно перестраивать народ к новой жизни. Потому что перестроить мир под старую жизнь не удастся. Ну не захочет твоя Смагина прокуковать в избе всю молодость. Даже рядом с тобой.
— Значит, все-таки помощь? — уточнил Шаман.
— Больному — да, — согласился Ефим. — Если начнет поправляться — пусть пашет сам. Система должна быть самоподпитываемой. И устойчивой к внешним возмущениям.
— А если не начнет поправляться? — спросил я.
— Похоронить, — со вздохом ответил рекламист.
Потом мы еще долго говорили. Особо задели приведенные Береславским примеры «резерваций». Все — фактически из одного времени и даже одного географического места.
Один — нынешняя Палестина. Единственное в мире полугосударственное образование, уже три поколения живущее исключительно подаянием. Кормит — весь мир.
И в абсолютных цифрах, и на душу населения — куча бабок. И — минимум счастья. Даже не счастья, а элементарной жизненной защищенности.
Но и эта вялотекущая и безрадостная жизнедеятельность мгновенно прервется с прерыванием потока помощи.
Второй пример был с кибуцами. Тоже, по сути, резервация: уже не для попрошаек — все трудятся и зарабатывают сами, — но для тех, кто не готов в одиночку биться с окружающей действительностью. Сыты, обуты и дети образованны. Однако количество этих «неготовых» всегда постоянно и не превышает трех-пяти процентов от всего населения. Во все времена.
И третий пример — с самим государством Израиль.
Все начиналось как типичная резервация. Цель — сохранение этноса и его духовности. Сначала в бой пошли идеалисты: они отдавали идее все, часто включая и жизнь. И на этом этапе им требовалась материальная помощь извне.
Но когда задача сохранить — духовность, святыни, генофонд и даже язык (его пришлось реконструировать по священным книгам) — была выполнена, поставили следующую задачу — развить и приумножить.
— А ты считаешь сегодняшний Израиль навеки укоренившимся? — с сомнением спросил я. — При таком-то обилии врагов?
— Ну, больше полувека уже живут. Несмотря ни на что. Но вообще-то навеки или не навеки — уж точно определяют не люди, — улыбнулся профессор. — Просто люди должны делать все от них зависящее, чтобы навеки.
— В общем, начиная со второго варианта сценарий «резервирования» становится перспективным, — подытожил Береславский.
После, уже в избе, Шаман заставил Береславского еще разок обнажить свой немалый торс и даже уложил его на лежанку. Затем тщательно потер ему — повыше брюк, пониже лопаток — какой-то вонючей мазью и пару раз что-то там в спине торкнул. Профессор взвыл, а потом, прислушавшись к себе, разулыбался: то, что гнусно тянуло несколько лет, вдруг ушло бесследно.
— И больше не заболит? — счастливо спросил он.
— Заболит, конечно, — успокоил Шаман. — Ты ж не молодеешь. Пойдешь к хорошему мануальному терапевту. У тебя в поясничном отделе защемление. — Он говорил простыми словами, но я-то знал, что Шаман и с Доком способен пообщаться на одном языке. — И вот тебе еще, — протянул он рекламисту склянку из темного стекла.
— А это зачем?
— Общеукрепляющее, — объяснил дед. — По одной капле в чай. Неделю капаешь, неделю — нет. Три раза в день. Три цикла. Легко запомнить.
— И что будет?
— Надеюсь, что ничего, — усмехнулся Шаман. — А вот без этих капель — будет чего.
— Почему? — напрягся рекламист.
— Потому что не молодеешь, я же сказал. И на стуле целыми днями зад греешь. И на баб расходуешься не по возрасту.
Ефим почтительно и с некоторым смущением слушал Шамана. А потом, как мне показалось, вдруг с ужасом представил, как если бы его Наташка обладала такими же способностями. Спина бы у него, конечно, не болела. Но…
Уезжали — уже начало темнеть. На прощание Шаман удивил меня еще раз. Он подарил Ефиму амулет — маленький многоугольник из вылежанной в реке лиственницы. На нем непонятным образом был искусно выведен наш орнамент. Непонятным — потому что я сам пытался резать ножом вымоченную древесину. И топором — тоже бесполезно. Но как-то дед это делает. На то и Шаман.
Не просто подарил. А положил ему в нагрудный карман рубашки и велел всегда носить там. Ефим, что мне понравилось, отнесся ко всему серьезно. Без ухмылки. Уверен — будет амулет носить.
Все уже сели в «уазик», а меня задержал Шаман.
— Держись за него, — сказал он мне.
— А что, он уже почти главный чукча? — поинтересовался я. А чего? Пример с губернатором Чукотки уже был.
— Нет, — не принял шутки Шаман. — Он — орудие провидения.
Очень так понятно все объяснил…
— И за нее — тоже держись, — поцеловав меня, чего раньше не делал, добавил дед.
И улыбнулся.
Глава 35
Трасса Хабаровск — Владивосток, 10 августа
«Друзья» встречаются вновь
Покидая Хабаровск, Ефим испытывал двойственное чувство.
С одной стороны, реально надоело ждать машины: их приход железнодорожники задерживали уже дважды, а за время пробега народ привык к перемене мест.
С другой — Ефим понимал, что каждая следующая секунда будет для них все опаснее.
Приближался Владивосток, и как противоборствующие стороны захотят изъять героин — по дороге или в городе, с боем или без боя, — оставалось полнейшей загадкой.
Скрепов, правда, в Хабаровске проявился. Нашел Ефима сам и еще раз пообещал умертвить его самым жестоким способом, если тот сделает что-нибудь не так. При этом что такое «так», не объяснил.
Зато дал номер мобильного. Без радости дал, но Береславский был убедителен — а если потребуется помощь? Мало ли кто захочет попользоваться дорогостоящим порошком.
Кстати, про конкурентов Скрепов не сказал ничего. Только постращал на предмет предательства. Хотя знал, что Ефим о конкурентах — в курсе. Лично присутствовал при стрельбе на красноярском фуникулере.
Как ни странно, Ефима радовало наличие двух врагов сразу (если, конечно, такое в принципе может радовать). Если б враг был один, ему бы было тяжелее. А так оставалась надежда свести их лбами.
Вариант изъятия порошка на трассе — как самый опасный — он все же решил исключить. Это запросто могло быть со стрельбой.
Так что, когда представилась возможность прокатиться в сопровождении машин ГАИ, Ефим не стал от нее отказываться.
Он, конечно, помнил некоторые, в основном моральные, проблемы, сопряженные с таким конвоированием. Но уж пусть лучше выругается вслед хабаровчанин или приморец, чем пробежный народ окажется в глухой тайге на пустынной трассе под дулами автоматов.
А то, что плохие парни легко нажимают на спуск, Береславский уже убедился.
«Нет, все сделано правильно», — думал он, не выпуская из виду пульсирующие огоньки впереди идущей гаишной машины. Другой вопрос — поможет ли вся эта светомузыка при встрече с реальным врагом.
Оставалась еще пара поворотов — и конвой покинет город.
В принципе он всем понравился: и Береславскому, и Доку, и Смагиной. Что касается Самурая, для него Хабаровск и так был почти родным. Это он привел фольклорное название города: «две горы, три дыры» — довольно точное отображение местной топографии.
Если идти поперек, то так и будет: вверх-вниз, вверх-вниз. Если же идти вдоль, то получалось в основном в одном уровне, но очень красиво. Да и как не быть красиво, когда по городу течет Амур?
Гостей возили по широкой желто-зеленой реке на пароходике. Ефим, обожавший все плавающее, был счастлив.
Ветер сдул его бейсболку и унес, наверное, прямо в Китай. Но Ефиму не жалко — видно, кепку потянуло на родину.
Особо счастлива была Смагина. За Байкалом она вообще чувствовала постоянный душевный подъем — здесь ей нравилось несравнимо больше, чем в родной Центральной России.
А вот Самурай поначалу был все грустнее и грустнее.
Жили они в другой гостинице, по материальным соображениям. Ефим пытался поучаствовать в решении жилищного вопроса, но и тот и другая отказались, предпочитая полную независимость, пусть даже и в четырехместном номере каждый.
Самурай, решительный во всех остальных проблемах, здесь оказался стеснительным, как первоклассник.
Любит — не любит? Согласится ли жить в деревне? Сможет ли он соответствовать ее материальным и сексуальным запросам? И даже — не слишком ли он молод?
Ефим сначала пытался отвечать по факту. Что узнать, любит или нет, можно только спросив. А соответствует ли запросам, особенно сексуальным, можно, только попробовав. Ибо на словах такое выяснять трудно.
Про молодость — вообще не вопрос. Хуже, если бы имела место старость.
Но Самурай не унимался, одолевая старшего товарища своим любовным нытьем.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман бесплатно.
Похожие на Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман книги
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Пьеса для трех голосов и сводни. Искусство и ложь - Дженет Уинтерсон - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- Из Фейсбука с любовью (Хроника протекших событий) - Михаил Липскеров - Современная проза
- М7 - Мария Свешникова - Современная проза
- Он, Она и интернет - Валерий Рыжков - Современная проза
- Упражнения в стиле - Раймон Кено - Современная проза
- Разыскиваемая - Сара Шепард - Современная проза
- Один из нас. Вояж, вояж - Лоран Графф - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
