с иголочки, но на фоне обитателей Сан-Франциско Джими в своей одежде с Карнаби-стрит походил на Маленького лорда Фаунтлероя. Молодежная мода в Штатах сводилась к длинным волосам, джинсам и бусам. В отличие от Великобритании, здесь молодежное движение уже было сильно политизировано войной во Вьетнаме, которая в 1967 году еженедельно уносила жизни нескольких сотен американцев. После того как Мартин Лютер Кинг призвал пацифистов и борцов за гражданские права объединиться, массовые демонстрации стали частым явлением на всей территории страны. Помимо крупного молодежного движения также существовало множество анархистских течений, которые принимали участие во всех событиях. Фестиваль поп-музыки в Монтерее не стал исключением: йиппи и диггеры требовали, чтобы он был бесплатным.
«Первый международный музыкальный фестиваль», позже известный как Фестиваль в Монтерее, родился из желания добиться признания рок-н-ролла. «Вместе с Джоном Филлипсом [из the Mamas and the Papas], Полом Маккартни и несколькими другими людьми мы говорили о том, что в отличие от джаза рок не считается формой искусства», – вспоминал продюсер Лу Адлер, один из организаторов фестиваля. Спонсором события стал телеканал ABC, решивший превратить запись трехдневного концерта в фильм. Для съемок фестиваля в выставочном комплексе Монтерея наняли режиссера Пеннебейкера.
The Experience приехали в пятницу, день начала фестиваля. Организаторы привезли сто тысяч орхидей, и казалось, что у всех в Монтерее были цветы в волосах. Организаторы фестиваля рассчитывали на десять тысяч фанатов, но пришло по меньшей мере девяносто тысяч, поэтому за воротами были установлены «альтернативные» сцены для джем-сессий. В духе времени центральной фигурой фестиваля стал печально известный химик Огастес Оусли Стэнли III: он свободно раздавал синтезированный им ЛСД за кулисами. Любимым цветом Оусли для ЛСД был фиолетовый, и Джими был поражен, узнав, что наркотик прозвали «фиолетовой дымкой» (purple haze) с легкой подачи тех, кто слышал его британские синглы.
The Experience должны были выступить только в воскресенье вечером, поэтому в субботу Джими пробрался в толпу вместе с Бадди Майлзом из The Electric Flag, Эриком Бердоном и Брайаном Джонсом. Джими надел свой старинный мундир со значком «Я девственник», в то время Джонс накинул винтажный плащ волшебника. «Они не могли выглядеть причудливее, даже если бы попытались. Брайан был похож на богатую пожилую любительницу мехов, а Джими выглядел просто возмутительно», – вспоминал Эрик Бердон. В ту субботу Джими посмотрел выступление The Electric Flag, а затем шоу Big Brother and The Holding Company, ставшее одним из главных событий фестиваля. Кульминацией субботы стал Отис Реддинг, он поразил собравшихся своим мастерством и талантом. Гитаристом Отиса был Стив Кроппер, и Джими перекинулся с ним парой слов за сценой. Прошло всего три года с тех пор, как никому неизвестный Джими пришел к Кропперу в Stax Records.
За кулисами Хендрикса особенно взволновал разговор с Джерри Миллером из Moby Grape, с которым он впервые встретился в Spanish Castle в Сиэтле. Они шутили по поводу размера бюста Гейл Харрис, девочки-подростка, которая раньше пела с The Fabulous Wailers. Позже тем же вечером на одном из многочисленных импровизированных джемов Джими занял у Миллера гитару Gibson L5, чтобы потренироваться. Вместе с ней он отправился к альтернативной сцене, окруженной спящими людьми. «Увидев его с гитарой, люди буквально застонали. Они не знали, кто он такой, и хотели немного поспать, – вспоминал Эрик Бердон. – Он начал играть красивую грустную мелодию, и вскоре его «выступление» превратилось в веселый джем». Существует несколько мнений о том, какие именно музыканты приняли в нем участие, но в какой-то момент той ночи сонная публика могла увидеть Джими на сцене с Роном Пигпеном Маккернаном из Grateful Dead. Там были и Йорма Кауконен, и Джек Кэссиди из Jefferson Airplane, и, возможно, Джерри Гарсия из Grateful Dead. Они исполняли “Walking the Dog” и “Good Morning Little Schoolgirl”. «Тогда никто из нас еще не был легендой, – вспоминал Джек Кэссиди. – Уникальность Монтерея заключалась в том, что благодаря ему мы все познакомились друг с другом». В воскресенье Джими провел еще один джем за кулисами – во время выступления Grateful Dead, – в котором приняли участие Дженис Джоплин, Мама Касс, Роджер Долтри, Эрик Бердон и Брайан Джонс. Все они пели “Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band”. «Мы были довольно шумными, и в какой-то момент Билл Грэм спустился со сцены и сказал: “Заткнитесь нахрен! Вы не даете никому выступать”», – вспоминал Бердон.
Хотя никто не мог представить историческое значение Монтерея, Джими прекрасно понимал, что от выступления The Experience зависело их будущее. «Ему было странно возвращаться. Он уехал парнем из R&B-кавер-группы, а вернулся со своей рок-группой с двумя белыми парнями, – заметил Ноэль. – Для него многое изменилось». До этого Джими не удалось добиться успеха в США, и даже сейчас его слава была шаткой – успех в Великобритании ничего не гарантировал в Штатах. Желая выделиться, Джими провел вторую половину дня, раскрашивая свою Strat психоделическими узорами.
Организация фестиваля в Монтерее оставляла желать лучшего, и точный лайн-ап воскресных выступлений не был определен. Открывать шоу должен был Рави Шанкар, а закрывать – The Mamas and the Papas, но организаторы так и не решили, в каком порядке должны были играть Джими и The Who. «И мы, и Джими отчаянно хотели, чтобы нас заметили, – вспоминал Пит Таунсенд. – Конкуренция была на пределе. Я бы очень не хотел выступать после Джими». Наблюдая за The Who, Хендрикс думал точно так же. The Grateful Dead, которые тоже выступали в тот день, согласились выйти «когда скажут». В конце концов организатор Джон Филлипс решил уладить вопрос подбрасыванием монетки. Победитель жеребьевки выходил на сцену первым, проигравший – следом за ним. В результате удача отвернулась от Джими, и победили The Who. «Раз уж я буду выступать следом, я сделаю все, что в моих силах», – пригрозил Хендрикс Таунсенду и умчался за жидкостью для зажигалок. В это время The Who вышли на сцену и отыграли потрясающее шоу, ставшее началом их победоносного пути по Америке. В конце сета Таунсенд с такой яростью разбил свою гитару, что осколки попали в режиссера Пеннебейкера, стоявшего в тридцати футах (около 9 м. – Прим. пер.) от него.
За кулисами Джими столкнулся с Элом Купером из The Blues Project. Они поговорили о Дилане, с которым играл Купер, и Хендрикс спросил Эла, не присоединится ли он к Джими на сцене для “Like a Rolling Stone”. Купер отказался. Затем Джими отправился в палатку The Mamas & the Papas, где немного поговорил с Касс Эллиот и ее парнем Ли Кифером. «Тут появился Оусли, и
