Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он развернул своего мерина и сильно ударил его шпорами. Галопом промчался он по трупам, перепрыгнул через обломки боевых колесниц, устремляясь туда, где в воздухе парила Рахиба на своем колдовском возке. Взгляд Конана прояснился, в одно мгновение боль перестала быть такой невыносимой, и он увидел ее. Не было никаких сомнений в том, что это входило в намерения ведьмы. Конан должен был осознавать, что его предали.
Когда Фалко был уже в пределах досягаемости колдуньи, она дала стигийским лучникам знак не выпускать стрелы. С торжествующим лицом она опустила свой колдовской возок так, что он почти касался дороги. Левой рукой она крепко держала изображение Конана, а правую простерла навстречу юноше, мчавшемуся к ней. Их поцелуй стал бы концом тайянских мятежников. И тогда стигийский солдат принесет Секиру Варуны на алтарь Сэта.
— Фалко! Добро пожаловать, Фалко! — ликовала она.
Всадник остановился перед ней. Одно мгновение смотрел он в ее сверкающие глаза.
Взлетела сабля. Еще миг оставался ведьме, чтобы ощутить сталь в своей груди и закричать. Потекла кровь — в солнечном свете она казалось светящейся, — но ее было мало, как будто боги не хотели запятнать эту красоту. Ему удалось нанести удар точно в сердце. Она упала и теперь казалась невероятно маленькой. Ее колесница ударилась о дорогу.
Фалко оставил клинок в теле убитой. Он схватил куклу и снова ударил гнедого шпорами. Назад, скорее назад!
— Вот, — пробормотал он и сунул фигурку в руку Дарис, потом с опущенной головой медленно отъехал в сторону и слез с коня.
Сакумба громовым голосом подозвал Гонгу. Медик выбрался из толпы мятежников, стоявших с распахнутыми глазами и разинутыми ртами. Солдаты короля бежали, дрожа и крича.
Бесконечно бережно вложила Дарис фигурку в протянутую ладонь Гонги и снова заботливо склонилась над Конаном. Теперь он лежал спокойно и только тяжело дышал. Чернокожий целитель уселся рядом с ним на корточки. Он бормотал непонятные слова, сыпал на киммерийца порошок из кожаного мешочка, тряс своими погремушками и размахивал посохом. Спустя короткое время улыбка осветила серьезное лицо Гонги. Его соплеменники, которые попадали вокруг на землю, поднявшись, принялись размахивать своим оружием и вопить: «Ваконга мутузи!»
Конан широко открыл глаза и сел.
— Мне снова хорошо, — пробормотал он удивленно, как человек, исцеленный от тяжелого недуга.
— Ведьма мертва, — сказала Дарис сквозь слезы, — ты вновь свободен.
Гонга вынул кинжал, сделал надрез на своем запястье и уронил несколько капель крови на изображение, тут же поглотившее их. При этом он бормотал заклинания. Конан поднялся. Он чувствовал себя так, будто проспал целую долгую ночь и теперь встает, чтобы выпить воды из чистого горного ключа.
Гонга что-то сказал Сакумбе, который тут же перевел это для Конана на «лингва франка».
— Он дал тебе часть своей собственной силы, дабы излечить недуг, которым тебя поразили. Он не сможет сражаться, пока не отдохнет, но куклу избавит от зла, сделает чары бессильными и уничтожит их.
Громовой хохот вырвался из груди киммерийца.
— У меня тоже остались здесь кое-какие дела! — Одной рукой он обнял Дарис, другой обхватил обширную талию Сакумбы. — Верные друзья мои, я никогда не смогу вас достойно отблагодарить и никогда не забуду, что вы для меня сделали!
Он поднял Секиру и вскочил в седло.
— Вперед! — загремел он. — Джихан!
Его люди восторженно взревели. Не обращая внимания на поющие вокруг стрелы, они последовали за своим вождем.
Опережая их по всей дороге, где схватились в смертельной битве враги, летела весть о том, что Секира и стяг вновь вознесены к небу. С новыми силами тайянцы бросились на противников.
Предсказание не говорило с очевидностью ни о том, что Конан убьет короля Ментуфера, ни о том, что Рума сразит в бою ненавистного Шуата. Оба этих стигийских военачальника пали в огромной рукопашной схватке, и только боги знают о том, чья рука принесла им смерть. Конану было довольно и того, что Секира со свистом крушила врагов направо и налево. Он был счастлив видеть, как на копье несли коронованную голову и как бегут разбитые стигийцы.
Ни слова в осуждение не сказал он Фалко, который все это время просидел на обочине, отвернувшись и безудержно плача.
Глава двадцатая
Месть Бэлит
Крылатую Ладью выкатили из укрытия, и теперь она качалась на волнах в гавани Сейяна. Шесть человек стояли на пристани. Хотя в городе бурлила обычная суета, никто не решался подойти к друзьям ближе, потому что перед разлукой им хотелось побыть наедине.
Солнце еще не встало над восточными горами, но небо над ними уже мерцало бледным золотом, оставаясь на западном горизонте темно-синим. В холодном воздухе над Стиксом растекался туман, скрывая в молочной белизне темную воду. С западных склонов журча стекал Хелу.
Конан совсем не мерз, хотя кроме туники на нем ничего не было. На поясе висели кинжал и широкий меч в ножнах. Прекрасной была Секира Варуны, когда он протянул ее Авзару.
— Теперь она твоя, — сказал Конан, — и пусть всегда она хранит Тайю.
— Дай Митра, чтобы она не понадобилась нам скоро, — отозвался вождь.
Но этого можно было не опасаться. Вместо того чтобы попытаться выдержать осаду (без сомнения, надолго бы эти попытки не затянулись), стигийский гарнизон в Сейяне сдался. Теперь, безоружные и под конвоем, солдаты шли назад, в Стигию. Жирный сатрап был отправлен вместе с ними после того, как выкупил себя, отдав все богатства, что выжал из этой страны. После поражения при деревне Рашт королевская армия Стигии долго еще не оправится. Кроме того, было общеизвестно, что новый король Ктесфон никогда не разделял захватнических планов своего отца.
— Вам или вашим потомкам придется когда-нибудь вновь бороться за Тайю, — заметил Конан. — Луксур не признает надолго вашу независимость.
Авзар принял Секиру.
— Это верно, однако какое это имеет значение, если мы действительно свободный народ? Мы могли бы, без сомнения, уже сейчас найти поддержку в Кешане, Пунте или в другой соседней стране, имеющей основания не доверять Стигии.
Парасан, верховный жрец, выглядел не таким счастливым.
— Я только опасаюсь, что это разорвет нашу последнюю связь с цивилизацией, — сказал он. — Мы превратимся в расу варварских кланов.
Конан пожал плечами:
— Ну и что? Может это покажется грубым, но за свободу не жалко заплатить любую цену? И если уж совсем честно, лично я не вижу от цивилизации никакого проку.
— Дело твое, — пробормотал старик. — Я могу только надеяться, что солнце Митры вновь прольет на нас свои лучи и не лишит нас милости. Да будет с тобой его благословение, сын мой, за все, что ты сделал для нас. Пусть твой путь будет безоблачным, а возвращение радостным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Эра Зигмара: Омнибус - Дэвид Гаймер - Фэнтези
- Кровь туманного города: Охотник (СИ) - Сергей Самылкин - Фэнтези
- Кровь туманного города: Охотник (СИ) - Самылкин Сергей - Фэнтези
- Наследник рыцаря - Александр Абердин - Фэнтези
- Небесный Рыцарь - 1- НА СЛУЖБЕ ОРДЕНА - Александр Абердин - Фэнтези
- Тран. Создатель чудовищ - Джордж Кинг - Фэнтези
- Изобретатель чудовищ - Артем Михайлов - Фэнтези
- Звезда Горна - Владимир Корн - Фэнтези
- От заката до рассвета (СИ) - Артемов Александр Александрович - Фэнтези
- Ржавое золото - Джордж Локхард - Фэнтези