Женя сказал – Вера Острожская, стало быть, это она и есть – та, кому надо отдать ключ праотцов, ведь не зря же кулон снова и снова её показывает! А значит – Наде осталось лишь сесть в машину и поехать туда, куда поведёт её рыбка, что ж, отлично!
На работе сегодня день спокойный, всё катится по наезженным рельсам, так что начальница может явиться и попозже, решила Белкина и позвонила своей помощнице, чтобы предупредить, что задерживается, но если что – всегда на связи.
Наскоро позавтракав, Надя выскочила из дома. Рыбка показала, что Острожская всё ещё в квартире, и Белкина медленно выехала из двора, ловя направление, словно собака – след.
Поиск нужного адреса занял гораздо больше времени, чем казалось поначалу: улицы то и дело шли вразрез с мысленной линией, приходилось часто сворачивать, порой совсем не туда, и потом долго искать разрешённый поворот, чтобы вновь встать на правильный курс.
В итоге, пока Надя добиралась до нужного дома, Острожская уже оттуда ушла и теперь ехала в машине, куда – неизвестно. Белкина чертыхнулась, отпустив рыбку: рулить с закрытыми глазами, сжимая в кулаке кулон, было невозможно, поэтому пришлось ждать, пока Вера доберётся до цели, и только тогда снова брать след.
На этот раз дело пошло легче, видно, сказался уже приобретённый опыт, и Надя прибыла на место быстрее. Она остановилась и сверилась с рыбкой: объект слежки был тут, но то, что Белкина увидела дальше, заставило её отпустить кулон и вжаться в водительское сидение.
<a href="http://samlib.ru/m/moiseewa_o_j/07nastm.shtml#Part0">к оглавлению</a><a name="Part12"></a>
Глава 12. Чёрные фракталы
При взгляде на дом номер пять по Ерошинскому переулку, Веру охватила дрожь, а в глазах потемнело, будто кто-то плавно пригасил свет на улице, как бывает в кинотеатре незадолго до начала фильма. Ей показалось, наступила ночь, и она, вместе с потоком черноты, снова медленно поднимается к окну, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Ты чего?– Андрей схватил её за локоть.
Блеснув стёклами солнцезащитных очков, Вера медленно повернулась к нему:
– Чего?
– Качаешься, как пьяная!
– Смотри! – воскликнула Вика, показывая на руку подруги.
– Чёрт! – Андрей разжал пальцы. – Что это?!
Фрактальный узор на коже двигался, расползался выше локтя, набирая яркость, и Вере вдруг показалось, что чёрный поток из сна проник ей в солнечное сплетение и теперь тянет что-то у неё изнутри, будто душу извлечь пытается.
– Ох! – она вцепилась в Андрея обеими руками и вся сжалась, будто боялась, что её унесёт ураганом.
– С ней что-то происходит! Эй! – Вика наклонилась, чтобы заглянуть подруге в лицо. – А ну-ка! – Она сняла с подруги тёмные очки и отпрянула: – Ох!
– Чего там? – обеспокоился Андрей, но тут Вера сама подняла голову, и в её глазах вроде бы мелькнуло что-то быстрое и чёрное, но тут же исчезло.
– А-а? – она посмотрела на друзей.
– Ты видел? – спросила Вика.
– Не уверен... – покачал головой Андрей.
– Что? В чём не уверен? – Острожская отпустила его руку, фракталы на её коже больше не двигались.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Рисунок у тебя на руке двигался, и глаза... потемнели, – ответила за него жена.
– Потемнели? – нахмурилась Вера, забирая у неё солнцезащитные очки. – То есть... как это – потемнели?
– Да никак! – отмахнулась Вика: теперь уже и она не была уверена в том, что видела. – Показалось, наверное... А ты? Ты сама-то... что?
– Я... я как будто на минуту снова в том сне очутилась. Ну, где летала и дом этот видела... А потом... О! Глаза от света болеть перестали! Нет, серьёзно! Утром было так ужасно, а сейчас – вообще ничего... всё нормально!
– Ладно... – проследив, как она убирает тёмные очки в рюкзак, кивнул Андрей. – Пойдёмте тогда в подъезд квартиру искать. Ты говорила – третий этаж. – Он задрал голову. – А окно какое?
– Второе справа, где кондиционер, видишь?
– Угу, понял.
Они зашли в подъезд и, поднявшись по лестнице, остановились напротив одной из дверей.
– Думаю, здесь, – сказал Андрей.
– Здесь, – подтвердила Вера. – Я чувствую.
– Отлично! – Вика решительно надавила на кнопку звонка.
– Подожди! – запоздало воскликнул Андрей. – Что мы скажем?..
Послышался хруст замка и дверь отворилась. На пороге стояла заплаканная женщина в чёрном.
– Здравствуйте! – сказала Вика. – Примите наши соболезнования.
– Спасибо, – сдавленно ответила женщина и, нахмурившись, спросила: – Вы кто?
– Мы с Владом Александровичем вместе работали, – сказала Вера.
– Позвоните завтра на его телефон, и я скажу, где и когда похороны.
– Ясно, спасибо, – кивнула Вика. – Но мы бы хотели...
– Ничего не надо! – перебила её женщина. – Звоните завтра, сейчас я с вами разговаривать не могу, извините.
Дверь захлопнулась.
– Это его жена? – Андрей посмотрел на Веру.
– Да, Лидия Вениаминовна зовут. А умерший – Серпухин Влад Александрович. Вчера утром жена не смогла его разбудить и вызвала "скорую". Врачи сказали, он в коме, и увезли в больницу, а позже днём он там умер. Ещё сын у них есть, Серёжа, но он сейчас у бабушки. Считать больше я не успела – очень много негатива, такие воронки мощные, мгновенно не пробиться.
– Зашибись! – восхитилась Вика и снова потянулась к звонку.
– Не стоит! – остановила её подруга. – Контакт светаков можно ведь и отсюда устроить.
– Как отсюда?! – не понял Андрей: максимум, что он мог сделать из-за двери, не видя самого человека, это почуять его дух, но узреть светотень, не говоря уже о контакте – нет, такое "лампочки" не умели. Все их манипуляции начинались с отключения мыслей и взгляда на физическое тело.
– Ничего ж не видно! – поддержала его жена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Зрением, даже лампочным, и правда не видно, – согласилась Вера. – Но если перевести восприятие в светак, то... В общем, я такое уже делала. У Василькова в отделении. Вот только... – она огляделась. – Давайте отойдём, чтобы прямо под дверью не торчать.
