Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эмма покачала головой и, когда Блэкпул осторожно шагнул вперед, выставила перед собой ножницы:
— Убирайся. Не подходи больше ни ко мне, ни к Марианне. Если я скажу ей…
— Ты ничего ей не скажешь, — улыбнулся он, скрывая бешенство. — Иначе потеряешь подругу. Она любит меня и поверит тому, что скажу я. Только подумай: ты хотела соблазнить возлюбленного лучшей подруги.
— Ублюдок и лжец!
— Совершенно верно, милочка. А ты фригидная извращенка. — Немного успокоившись, он приложился к недопитой бутылке пива. — И я еще собирался оказать тебе услугу! Твои
проблемы, дорогая, излечит только хорошее траханье. — Продолжая улыбаться, Блэкпул взял в руку свой член. — Поверь, я трахаюсь очень хорошо. Спроси у подруги.
— Убирайся.
— Но ты и понятия об этом не имеешь, да? Милая девочка-католичка, какие греховные фантазии мучают тебя, когда ты слышишь, чем мы с Марианной занимаемся наверху? Особы вроде тебя любят насильников, чтобы можно было изображать невинность и в то же время требовать еще.
Стиснув зубы, Эмма демонстративно посмотрела на руку Блэкпула, продолжающую поглаживать его плоть.
— Пожалуй, я воспользуюсь случаем и отрежу тебе яйца. Она с удовлетворением заметила, как он побледнел от ярости и, совершенно очевидно, от страха.
— Сука, — произнес он, отступая.
— Лучше быть сукой, чем евнухом, — спокойно ответила Эмма, хотя боялась, что ножницы вывалятся из ее онемевших рук.
Услышав, как открылись двери лифта, оба вздрогнули.
— Эмма! Ты дома?
— Да, любимая. Она показывает мне фотографии. — Ухмыльнувшись, Блэкпул вышел, и тут же раздался его бархатный голос: — Я ждал тебя.
Воцарившееся молчание свидетельствовало о том, что Марианну целуют. Потом, запыхавшись, она сказала:
— Давай посмотрим фотографии.
— Зачем смотреть на фотографии, когда перед тобой оригинал? — возразил Блэкпул.
— Роберт… — Протест Марианны утонул в приглушенном стоне. — Но ведь Эмма…
— Она занята. А я весь день не мог дождаться, пока ты попадешь мне в руки. Когда они поднялись по лестнице, Эмма тихо прикрыла дверь фотолаборатории. Она не желала ничего слышать. Не желала ничего представлять. Добравшись на дрожащих ногах до стула, она упала на него и выпустила из рук ножницы.
«Он прикасался ко мне», — с омерзением думала Эмма. Господи, какое-то мгновение ей даже хотелось, чтобы он продолжил, не оставив ей выбора. Именно в этом Блэкпул и обвинил ее. Эмма ненавидела его за это. И ненавидела себя.
Стоящий рядом телефон успел трижды прозвонить, прежде чем она нашла в себе силы поднять трубку.
— Да.
— Эмма… это ты?
— Да.
— Это Майкл. Майкл Кессельринг.
Она безучастно уставилась на снимки, висящие над столом.
— Да, Майкл.
— Я… у тебя все в порядке? Ничего не случилось?
— Нет, а что со мной должно случиться?
— Ну, твой голос… Наверное, ты читала газеты?..
— Видела кое-что.
Майкл вздохнул. Заготовленная заранее фраза напрочь вылетела у него из головы.
— Я хотел позвонить и все объяснить..!
— Зачем? Меня совершенно не касается, что ты делаешь и с кем. — Сквозь пережитый страх прорвался гнев. — Почему я должна волноваться о том, с кем ты спариваешься? Не вижу причин. А ты?
— Да. Нет, черт побери, Эмма, я не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное представление.
Она задрожала, но ошибочно приняла свое горе за злость.
— Не собираешься ли ты сказать мне, что не спал с ней?
— Нет, не собираюсь.
— Тогда нам больше нечего обсуждать.
— Эмма! Черт, все случилось помимо моей воли. Я хочу поговорить с тобой, но не по этому проклятому телефону. Надеюсь поменять дежурство и прилететь на пару дней.
— Я не стану встречаться с тобой.
— Пожалуйста, Эмма!
— Нет смысла, Майкл. Ты волен быть с тем, с кем пожелаешь. Если хочешь, прими мое благословение. А я собираюсь оставить все это в прошлом, и встреча с тобой не входит в мои планы. Понимаешь?
— Да. — Наступило долгое молчание. — Кажется, понимаю. Всего хорошего, Эмма.
— Спасибо, Майкл. До свидания.
Она снова заплакала. «Реакция», — сказала она себе. Запоздалая реакция на жуткую сцену с Блэкпулом. А Майклу она желает всего хорошего, правда. Черт побери его и всех мужчин.
Эмма заперла дверь, включила радио на полную громкость и, сев на пол, зарыдала.
Глава 25
Нью-Йорк, 1986 годКвартира выглядела так, словно по ней пронесся ураган. Повсюду валялись газеты, журналы. На полу лежали две ярко-красные сумки, одна босоножка того же цвета и пластинки. Выбрав одну, Эмма поставила ее на проигрыватель и с улыбкой вспомнила, что Марианна слушала Арету Франклин, когда неистово собирала вещи. Неужели они расстались почти на год?
Эмма подняла с пола шелковую блузку и красную шляпу. Марианна не смогла отказаться от возможности учиться в Париже, в Школе изящных искусств. Эмма радовалась за подругу, хотя ей было очень грустно стоять одной в опустевшей квартире.
С улицы доносился шум транспорта, студентка консерватории, жившая по соседству, разучивала арию из «Женитьбы Фигаро». Глупо, наверное, быть одинокой в Нью-Йорке, но Эмма чувствовала себя именно так.
К счастью, это ненадолго, ей тоже пора собираться. Через два дня она будет в Лондоне и отправится в турне вместе с «Опустошением». На этот раз в качестве официального фотографа. «Причем добилась признания собственным трудом», — подумала Эмма, втаскивая на кровать первый чемодан. Отец попросил ее сфотографировать группу для обложки альбома «Потерял солнце», и простой черно-белый снимок имел такой успех, что даже Пит прекратил бубнить о семейственности. А когда Эмме предложили сделать фотографии для следующего альбома, он уже не сказал ни слова против.
Она испытала большое удовлетворение, поскольку именно он, менеджер группы, сам пригласил ее в турне. Естественно, с полным обеспечением и плюс жалованье. Раньян недовольно бормотал что-то насчет коммерциализации искусства, но быстро успокоился.
Лондон, Дублин, Париж (с кратким визитом к Марианне), Рим, Барселона, Берлин. Не говоря о мелких городах. Европейское турне рассчитано на десять недель, а после него Эмма наконец сделает то, о чем мечтала почти два года: откроет собственную студию.
Не найдя свой кашемировый костюм, девушка поднялась наверх, где очаровательно пахло скипидаром и духами «Опиум». Марианна оставила комнату в полном беспорядке, какой, впрочем, царил там почти всегда. Кисти, ножи, куски угля распиханы повсюду, начиная от банок из-под майонеза и кончая дрезденскими вазами. Вдоль стены пьяно толпились холсты; пестрые рабочие блузы, покрытые еще более яркими пятнами краски, валялись на столах и стульях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Наследие - Нора Робертс - Детектив / Прочие любовные романы / Остросюжетные любовные романы / Триллер
- Свидетель смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Антракт Смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Очищение смертью - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Завороженные - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Завороженные - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Я выбираю тебя - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Имитатор - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Свидетельница смерти - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы
- Река снов - Нора Робертс - Остросюжетные любовные романы