Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они шли по длинному склону. Кэл думал, что это, наверное, кузнечики откатываются волнами от его ног; земля казалась живой.
С вершины холма открылся вид на поле. К дальней его стороне примыкал фруктовый сад.
— Почти пришли, — сказала Ганза, и они двинулись в сторону сада.
Фруктовый сад показался Кэлу самым крупным из цельных фрагментов, до сих пор попадавшихся ему на глаза. Здесь было три-четыре десятка деревьев, высаженных рядами и заботливо подстриженных, так что ветви едва соприкасались. А под лиственным пологом протянулись коридоры, поросшие ухоженной травой, бархатистой в неровном свете.
— Это сад Лемюэля Ло, — пояснил Боуз, когда они вошли под деревья. Его нежный голос звучал еще мягче, чем прежде. — Сказка даже среди сказок.
Ганза возглавила их процессию под деревьями. Воздух был неподвижный, теплый, сладкий. Ветви отягощены фруктами, названия которых Кэл не знал.
— Это иудины груши, — подсказал ему Боуз. — Они из тех плодов, какими мы никогда не делились с чокнутыми.
— А почему?
— На то есть причины, — заверил Боуз. Он посмотрел на Ганзу, но та уже исчезла в одной из аллей. — Ты угощайся, — сказал он Кэлу, удаляясь от него в поисках своей подруги. — Лем не будет возражать.
Поначалу Кэлу казалось, что сад просматривается насквозь, но глаза его подвели. Боуз отошел от него шага на три и пропал.
Кэл протянул руку к низко склонившейся ветке и потянул к себе плод. Как только он сделал это, в кроне дерева началась возня, а затем что-то скатилось к нему вниз по ветке.
— Только не этот!
Голос звучал как настоящий бас-профундо. А говорила обезьянка.
— Наверху они гораздо слаще, — сообщила она, поднимая на Кэла карие глаза.
Потом обезьянка умчалась туда, откуда пришла, и от ее прыжков на Кэла посыпались листья. Он попытался проследить за ее перемещениями, но зверек двигался слишком быстро. Вскоре обезьянка вернулась обратно с плодами, и не с одним, а двумя. Она уселась на ветку и сбросила плоды Кэлу.
— Очисти их, — предложила она. — По одному на каждого.
Несмотря на название, плоды не были похожи на груши. Они были размером со сливу и покрыты плотной кожицей. Хотя и толстая, эта кожица не могла скрыть аромат, исходящий от заключенной внутри мякоти.
— Чего же ты ждешь? — требовательно спросила обезьянка. — Они вкусные. Это головокружители. Очисти и сам попробуй.
Присутствие говорящей обезьяны — одно это заставило бы Кэла остолбенеть неделю назад — сейчас воспринималось само собой, как часть местного колорита.
— Так вы зовете их головокружителями? — уточнил он.
— Иудины груши, головокружительные фрукты. Это одно и то же.
Обезьянка не спускала глаз с рук Кэла, дожидаясь, пока он очистит грушу. Но чистить их было сложнее, чем любые фрукты, с какими он имел дело раньше; видимо, поэтому обезьянка и заключила с ним договор. Липкий сок брызгал из-под содранной кожицы и стекал по рукам, аромат становился все более соблазнительным. Едва он дочистил первую грушу, как обезьянка выхватила у него фрукт и принялась жадно есть.
— Вкусно… — бормотала она с набитым ртом.
Ее довольному урчанью эхом вторил голос из-под дерева. Кто-то довольно причмокнул, и Кэл отвлекся от своих трудов, увидев под деревом человека. Тот сидел на корточках и сворачивал самокрутку. Кэл посмотрел на обезьянку, затем снова на человека, и голос зверька обрел для него новый смысл.
— Отличный фокус, — заметил Кэл.
Мужчина поднял на него глаза. Черты его лица были совершенно монголоидными, на лице расплылась широкая улыбка, как будто непонимающая.
— Какой еще фокус? — поинтересовался голос из ветвей.
Сбитый с толку этим лицом под деревом, Кэл решил настаивать на своей догадке и адресовал ответ не кукле, а кукловоду:
— С чревовещанием.
Незнакомец по-прежнему улыбался, выказывая полное непонимание. Зато обезьянка громко засмеялась.
— Ты лучше ешь, — сказала она.
Пальцы Кэла быстро содрали с плода кожуру. Головокружитель был очищен, однако какое-то неясное подозрение мешало Кэлу поднести его ко рту.
— Попробуй, — сказала обезьянка. — Они не ядовитые.
Аромат был слишком соблазнительным, чтобы отказаться. Кэл откусил кусочек.
— Во всяком случае, для нас, — добавила обезьянка и снова засмеялась.
На вкус фрукт оказался еще лучше, чем можно было предположить по запаху. Мякоть сочная, а сок густой, как ликер. Кэл облизал пальцы и испачканные ладони.
— Понравилось?
— Очень.
— Еда и питье разом. — Обезьянка посмотрела на человека под деревом. — Хочешь, Смит? — спросила она.
Мужчина поднес к самокрутке спичку и затянулся.
— Ты меня слышишь?
Так и не получив ответа, обезьянка снова убежала на верхние ветви.
Кэл, доедавший свою грушу, обнаружил в середине косточки. Он сжевал и их. Легкая горечь семечек только оттеняла сладость плода.
Теперь он услышал, что где-то между деревьями звучала музыка. То весело и ритмично, то задумчиво.
— Еще одну? — спросила обезьянка, появляясь из ветвей на этот раз не с парой, а с целой пригоршней плодов.
Кэл проглотил последний кусочек.
— Условия сделки прежние, — сказала обезьянка.
Охваченный неожиданной алчностью, Кэл взял три груши и принялся очищать их.
— Здесь есть кто-то еще, — обратился он к кукловоду.
— Ну конечно, — подтвердила обезьянка. — Это место всегда было многолюдным.
— Почему ты все время разговариваешь через животное? — спросил Кэл, когда пальчики обезьянки забирали из его руки грушу.
— Меня зовут Новелло, — сообщила обезьянка. — И кто тебе сказал, что он вообще умеет разговаривать?
Кэл засмеялся — и над собой, и над представлением.
— Дело в том, — продолжала обезьянка, — что ни один из нас уже не понимает, кто есть кто. Но ведь это и есть любовь, ты не находишь?
Она закинула голову назад и сжала грушу в пальцах, так что сок полился ей прямо в горло.
Музыка изменилась, стала по-новому пленительной. Кэлу очень хотелось понять, на каких инструментах ее играют. Кажется, скрипки, а еще флейты и барабаны. Однако до него доносились и другие звуки, происхождение которых он не мог определить.
— Прошу прощения, у нас тут вечеринка, — сказал Новелло.
— Должно быть, большой прием.
— Да уж, пожалуй. Хочешь взглянуть?
— Да.
Обезьянка пробежала по веткам и спустилась по стволу туда, где сидел Смит. Кэл дожевал семечки второго головокружителя, протянул руку между листьями, сорвал еще горсть фруктов, сунул в карман на случай, если потом захочется перекусить, и взялся за очередную грушу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Галили - Клайв Баркер - Ужасы и Мистика
- Останки человеческого - Клайв Баркер - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- Проклятая игра - Клайв Баркер - Ужасы и Мистика
- Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд - Клайв Баркер - Ужасы и Мистика
- Книга крови 5 - Клайв Баркер - Ужасы и Мистика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Зеленый луг - Говард Лавкрафт - Ужасы и Мистика
- Там, под землей - Роберт Джонсон - Ужасы и Мистика
- В подарочной упаковке - Шарлин Харрис - Ужасы и Мистика