Форма входа
Читем онлайн Жернова истории - часть 1 - Андрей Колганов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Снаружи раздавались какие-то команды. И вот, мотор застрекотал, затем самолет покатился по полю, выруливая на взлетную полосу. Рокот мотора стал громче, вибрация – заметнее, и мы начали разгон. Трясло нас… Ну, представьте себе, что вы разогнались на автомобиле по грунтовке до скорости свыше ста километров в час. Довольно быстро наш Фоккер оторвался от земли, что стало заметно в первую очередь по резкому уменьшению тряски, и под крылом поплыли окраины Ходынского поля, затем слева сзади показался круг Кудринской площади. Мой первый полет в этом времени начался…
…К концу полета, после двух промежуточных посадок, я был уже сыт по горло монотонным стрекотанием двигателя, вибрацией, воздушными ямами, невозможностью размять затекшие конечности, и меня уже давно не занимали неторопливо проплывавшие внизу, под крыльями нашего воздушного извозчика, виды Земли сверху. Некоторое оживление посетило меня, когда самолет начал снижение при подлете к Кёнигсбергу, и в окно удалось рассмотреть рукава Прегеля, а впереди – линию укреплений Литовского вала, еще дальше за ними – шпиль замковой башни и гладь городских прудов.
Я не был здесь… Сколько? Около полутора лет прошло? Или – почти тридцать один год до моего рождения на свет в этом городе… Нет, не совсем уже в этом…
Да, не совсем. Вот оно, зримое доказательство – под нами уже появилось летное поле аэродрома Девау. Здание его аэровокзала, построенное по проекту известного кенигсбергского архитектора Ханса Хоппа, было запущено в эксплуатацию осенью 1922 года и стало первым постоянным коммерческим терминалом в мире. Совсем недавно возведенные ангары, двумя крыльями расходящиеся под углом от этого здания, казались огромными по сравнению с ним. Впервые вижу аэровокзал Девау целым. В моем времени от аэропорта уцелел (после боев 1945 года) только огрызок центральной части здания и примыкающее крыло. Исчезла и ажурная металлическая декоративная решетка, которая сейчас обрамляет крышу. Да и нет уже аэропорта Девау, остался лишь едва цепляющийся за существование аэроклуб.
Фоккер лихо подруливает прямо к тому крылу аэровокзала, где расположена таможня. Пассажиры, с трудом разминая затекшие члены, кое-как вылезают из самолета. Не позабыв поблагодарить Николая за мастерскую посадку, интересуюсь у него, как добраться в город. Наш летчик поясняет, что неподалеку есть остановка рейсового автобуса, но ходит он редко, и поэтому лучше воспользоваться такси, хотя это и обойдется недешево. Я тут же договариваюсь с ним о поездке вскладчину и иду проходить необходимые формальности.
Вскоре за стеклом автомобиля уже замелькали пригороды с аккуратными домиками, вокруг которых зеленели сады. Затем мы подъехали к старинным Королевским воротам с множеством декоративных башенок и повернули направо, в объезд центральной части города, по улице, которая называлась так же, как и в мое время (редкий случай!) — Литовский Вал. По правую руку тянулась массивная земляная насыпь этого самого вала, поросшая деревьями и кустарником. Такси проехало между бастионом Грольман и суровыми казармами Кронпринц и выехало к Россгартенским воротам, рядом с которыми, над зеркальной гладью озера Верхнего (что было простым переводом с немецкого Oberteich), возвышалась башня Дона. А по левую руку вытянулся узкой блестящей лентой утопающий в зелени Замковый пруд, несущий на себе стайки белых лебедей. Как часто я гулял в этом красивом уголке в прошлой жизни…
Снова поворачиваю голову направо – там, на противоположном берегу озера Верхнего, виднеется визави башни Дона – башня Врангель. Где-то в нескольких десятках шагов за ней стоит у берега озера особняк (наверное, уже построенный… или еще нет?), где мы чуть не всем классом справляли зимой 1970 года день рождения Ягодки – одной из наших одноклассниц…
Однако мне сейчас не до воспоминаний детства – боюсь опоздать в советское консульство, где должны быть приготовлены билеты на берлинский поезд.
Обратив внимание на табличку, вижу, что название улицы, по которой мы ехали, изменилось – теперь это была Волльрингштрассе. Город в этих местах сделался одновременно и узнаваемым, и практически незнакомым. Здесь не было многих из тех немецких зданий, которые были памятны мне по прежней жизни. Лишь мелькнула по правую руку строящаяся конструктивистская громада Дома Техники из бурого кирпича. При выезде на площадь нет привычного здания Северного вокзала, где при советской власти обосновался межрейсовый дом моряков (проще говоря – моряцкая общага), а с уходом советской власти здание на престижной площади захватили всякие бизнес-структуры. Видны только платформы и небольшое станционное здание вокзала, который пока называется не Северный (Nordbahnhof), а Кранцевский вокзал (Cranzer Bahnhof). Отсюда ходят поезда на Кранц (Зеленоградск) и Раушен (Светлогорск).
С другой стороны площади – Торговый Дом (построенный, как и Дом Техники, по проекту Ханса Хоппа для Восточной ярмарки), еще не успевший стать Кёнигсбергским муниципалитетом. Его не узнать – восстановленный после войны, он лишился всего декора на фасаде и стеклянной крыши. Сама площадь тоже еще не получила имя Адольфа Гитлера, после 1945 года сменившееся на площадь Победы. Нет пока и здания гестапо, где ныне живет технический университет (бывший институт рыбной промышленности). А вот более старое здание Полицай-Президиума, куда потом въехало областное управление КГБ – на месте, и все так же увито плющом.
Когда такси выехало с площади, убеждаюсь, что на месте и одно из немногочисленных в городе пышных зданий в стиле барокко – Суд Земли Пруссия. Рядом здание в стиле классицизма – сейчас здесь управление почт, а в мое время размещался штаб Балтфлота. По левую руку еще нет большой типографии, построенной в тридцатые годы, как нет и Прусского архива, куда потом въехала Калининградская областная библиотека. А вот памятник Фридриху Шиллеру в сквере – пожалуй, единственный сохраненный в Калининграде памятник немецких времен – стоит, не подозревая о своей исторической судьбе.
Характер жилых домов в старой части города разительно изменился. Сады исчезли, остались лишь ухоженные палисаднички перед домами за красивыми коваными решетками. Эти кованые решетки перед заботливо ухоженными цветниками я еще застал, пока местные власти, решившие бежать впереди паровоза после провозглашения программы строительства коммунизма, не уничтожили в начале шестидесятых эти решетки в порядке борьбы с пережитками частнособственнической психологии. Вместе с исчезновением решеток пришли в упадок и палисаднички с цветниками.
А, вот опять нечто знакомое по воспоминаниям детства – зоопарк. И тут приходилось бывать не единожды, и с родителями за ручку, и без них… Воспоминания мелькнули, и растаяли. Сразу за зоопарком, на Хуфеналлее 31, располагала цель моей поездки на такси – советское консульство. Когда машина подъехала к этому дому, я сразу узнал его, несмотря на изменения в облике фасада, произведенные во время восстановления здания в середине 50-х. Оно было очень хорошо знакомо – здесь во времена моей юности размещался лучший в Калининграде рыбный магазин.
Вообще вся эта улица, получившая в 1946 году название Сталинградский проспект, а потом переименованная в проспект Мира (идиотизм – как бы ни относиться к Сталину, кому могла мешать память о подвиге народа в Сталинградской битве?), была исхожена, что называется, вдоль и поперек. Здесь были и крупные магазины, и ближайший к моему дому кинотеатр, и Центральный парк культуры и отдыха. А дальше шел район красивых вилл – Амалиенау, к счастью, уцелевший после войны… Но надо торопиться, а то как бы консульство не закрылось по окончании рабочего дня.
Мои опасения не оправдались – хотя рабочий день и подходил уже к концу, сотрудники консульства были на месте. Но вот с билетом не повезло. В консульстве уверяли, что никаких указаний насчет меня они не получали, и телеграмм из Москвы о приобретении билета на берлинский поезд не поступало. Хорошо, что я попросил Николая Шебанова подождать меня, не отпуская такси.
И вот обстоятельно-спокойный шофер рулит в сторону вокзала. Свернуть на Дойчорденринг ring не получается – дорога перекрыта полицией. "Коммунисты хотят пройти шествием от Вагоностроительного завода" — поясняет таксист, косясь на цепочку шуцманов, выстроившуюся поперек улицы. И я тут же вспоминаю полустертые, едва заметные, но даже в 60-е годы еще различимые буквы на железобетонных арках путепровода над железнодорожными путями у Вагоностроительного завода – "Голосуйте за Тельмана!".
Ну, что же, значит, сегодня не судьба увидеть, как выглядел раньше Гвардейский проспект, на котором располагался огромный мемориал в честь 1200 воинов 11-й гвардейской армии, павших при штурме Кёнигсберга.
Вместо короткого пути к вокзалу приходится ехать через центр. Такси свернуло в район Штайндамм, и уже вскоре показался Королевский замок – тут уж не выдерживаю и жадно прилипаю к окну, ибо это сооружение я видел только в развалинах. Мне еще повезло, потому что в конце 60-х годов местные власти решили снести "этот оплот прусского милитаризма", и с трудом разнеся взрывами его мощные стены и башни, стали с 1970 года возводить на его месте Дом Советов, который так и не был введен в строй даже в 2011 году.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жернова истории - часть 1 - Андрей Колганов бесплатно.
Похожие на Жернова истории - часть 1 - Андрей Колганов книги
- Эльфийская империя - Антон Владимирович Генералов - Боевая фантастика / Прочее
- Как единорог Додо спасал привидение - Роберта Вустерова - Прочая детская литература / Детские приключения / Прочее
- Попаданец XIX века. Дилогия - Михаил Леккор - Прочее / Попаданцы
- Апокрифы Другого мира: тюбан Большой Игры - Вадим Шелудяков - Прочее
- Системный Геймер 2 - Евгений Лисицин - Городская фантастика / Прочее / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Повелитель теней. Том 3 - Лариса Куницына - Прочее / Периодические издания / Фэнтези
- Сказка про то, откуда гусь-лебедь появился и куда пропал - Верба - Прочая детская литература / Прочее / Фэнтези
- «Школа волшебства» и другие истории - Михаэль Андреас Гельмут Энде - Прочее
- Разоблачение - Элизабет Норрис - Прочее
- Записные книжки дурака - Сатановский Евгений Янович - Прочее
