Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Часов в восемь вечера я поднялся, поцеловал на прощание задремавшую Амриту и вышел из гостиницы. Мне вдруг стало совершенно ясно, как все можно уладить. Я пойду по Калькутте, найду капаликов, скажу им, что сожалею о случившемся, и сделаю все, что они от меня потребуют. И тогда они отдадут ребенка. Все очень просто.
Если не получится, я разыщу богиню Кали и убью эту гадину.
Я вспоминаю, как пешком прошел много кварталов, потом ехал на такси, пристально вглядываясь в лица людей, заполнивших тротуары, и не сомневаясь, что вот-вот увижу Камахью. Или Кришну. Или Даса.
Позже такси остановилось под баньяном, дожидаясь меня, пока я перелезал через ворота с острыми кольями, а затем, пригнувшись, бежал по окаймленной цветами подъездной дорожке. Огни в доме не горели. Я стучал по ставням. Я барабанил в двери. «Чаттерджи!» – кричал я. Дом оставался темным.
В другой раз я шел по берегу реки. Надо мной в последнем сумеречном свете перед наступлением полной темноты вырисовывался мост Хоура. Мощеные улицы сменились грязными переулками и темными трущобами. Вокруг пританцовывали дети. Я швырнул им всю мелочь, что имел при себе. Помню, как однажды оглянулся и увидел не стайку детишек, а нескольких следовавших за мной мужчин. Губы у них шевелились, но я ничего не слышал. Образовав полукруг, они начали осторожно приближаться ко мне с чуть поднятыми руками.
– Капалики? – с надеждой в голосе спросил я, а быть может, мне только показалось, что спросил.– Вы капалики? Кали? Капалики?
Они заметно стушевались и переглянулись, как бы подзуживая друг друга. Я окинул взглядом их лохмотья, исхудалые тела с напрягшимися в ожидании мышцами и понял, что никакие они не капалики. И не туги. И не гунды. Они всего лишь нищие, голодные люди, готовые убить иностранца ради его денег.
– Ну ладно! – воскликнул я тогда. Я усмехался. И не мог удержаться от этой ухмылки, хотя чувствовал, как вместе с ней что-то острое прорезает во мне дыру. Несколько последних дней, ночь, Виктория – все стягивалось при этом в тугой узел чистого восторга.
– Ну ладно! – заорал я.– Подходите! Подходите! Пожалуйста!
Я широко развел руки. Я бы обнял их. Я бы прижал их к себе смертельной хваткой и стал бы рвать зубами их тощие глотки.
Наверное, я бы так и сделал. Не знаю. Они переглянулись, попятились и растворились во тьме переулков. Я чуть не заплакал, когда они исчезли.
Не знаю, до или после встречи с оборванцами оказался я в небольшом храме. Там было аляповатое скульптурное изображение опустившейся на колени черной коровы с красно-белым ожерельем. Старики приседали на корточки, плевали в дымную мглу и в страхе смотрели на меня. Какое-то древнее пугало несколько раз показывало на мои ноги, что-то бормоча при этом. Думаю, старикан хотел, чтобы я разулся.
– Насрать,– вполне разумным голосом сказал я.– Не важно. Просто скажи им, что они выиграли, ладно? Передай им, что я сделаю все, что они скажут. Договорились? Обещаю. Правда, обещаю. Богом клянусь. Честное скаутское.
По-моему, я в конце концов заплакал. Во всяком случае, я видел сквозь застилавшие глаза слезы, как какой-то старик, у которого почти не осталось передних зубов, бессмысленно улыбался, похлопывал меня по плечу и при этом раскачивался вперед-назад на своих костлявых ногах.
Затем был обширный пустырь с какими-то лачугами и старыми автопокрышками, лежавшими под дождем, а я брел по грязи много миль в сторону высоких труб и открытых огней, отбрасывавших на все вокруг красный отсвет, удалявшихся от меня, как я ни старался сократить расстояние. Кажется, это место существовало на самом деле. Не знаю. Отныне оно надолго впишется в ландшафт моих сновидений.
Эту маленькую девочку я обнаружил при первом проблеске зари. Она лежала прямо на улице, то есть на грязной немощеной дорожке, которая в этих местах заменяла улицу. Ей было лет пять, не больше. Длинные черные волосы перепутались, и она лежала, свернувшись калачиком под тонким светло-коричневым одеялом, еще мокрым после ночного ливня. Меня чем-то привлек ее безмятежный крепкий сон. Я опустился на колено прямо на грязную дорожку. Уже появились первые пешеходы и велосипедисты. Они старательно огибали нас.
Глаза девочки были крепко зажмурены, а ротик слегка приоткрыт. Под щеку она засунула маленький кулачок. Скоро ей придется вставать, разжигать огонь, прислуживать мужчинам, нянчить малышню… Детство, которое ей едва ли придется узнать, закончится, практически даже не начавшись. Скоро она перейдет в личное пользование мужчины старше ее собственного отца и в тот день услышит традиционное благословение индусов: «Да будет у тебя восемь сыновей». Но сейчас она мирно спала, сжав кулачок, прильнув смуглой щечкой прямо к земле, крепко зажмурившись от утреннего света.
Я тряхнул головой и огляделся. Почти рассвело. Воздух после дождя был почти чистым, и я ощутил пронзительно совершенные запахи свежих цветов и влажной почвы.
Я отчетливо помню, как на рикше возвращался в гостиницу. Звуки и краски были настолько чистыми, что заполняли все мои чувства. В голове у меня тоже наступила полная ясность. Лишь бы ничего не случилось, пока я отсутствовал… А вдруг я был нужен Амрите?..
Несмотря на рассветный час, Амрита встречала меня в вестибюле. От радости она всплеснула руками, а в глазах у нее впервые с тех пор, как все началось, показались слезы.
– Бобби, о, Бобби,– произнесла она.– Только что звонил инспектор Сингх. Он заедет за нами. Сейчас он будет здесь. Нас отвезут в аэропорт. Они нашли ее, Бобби. Они нашли ее!
Мы мчались по почти пустынному VIP-шоссе. Насыщенные потоки горизонтального света придавали всему ландшафту отчетливую рельефность, а тень нашего автомобиля неслась по мокрым полям.
– Вы уверены, что с ней ничего не случилось? – спросил я.
– Да-да,– ответил Сингх с переднего сиденья, не оборачиваясь.– Нам позвонили всего двадцать пять минут назад.
– Вы уверены, что это Виктория? – спросила Амрита.
Мы подались вперед, опершись локтями о спинку переднего сиденья. Пальцы Амриты непроизвольно складывали и разворачивали пеленку, которую она держала.
– Работник службы безопасности полагает, что это она,– ответил Сингх.– Именно поэтому он и задержал пару, проходившую с ребенком. Они не знают, что их задержали. Старший смены сказал им, что у них небольшие осложнения с визой. Они думают, что ждут какого-то чиновника, который проставит им печати.
– А почему их просто не арестовали? – спросила Амрита.
– За какое преступление? – спросил в свою очередь Сингх.– Пока не опознан ребенок, они виноваты лишь в том, что желают улететь в Лондон.
– А кто заметил Викторию? – поинтересовалась Амрита.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Террор - Дэн Симмонс - Ужасы и Мистика
- Бог хаоса - Рейчел Кейн - Ужасы и Мистика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Легенда о Дракуле как телепроект - Кристофер Фаулер - Ужасы и Мистика
- Одержимая - Фейт Хантер - Ужасы и Мистика
- Гордость и предубеждение и зомби - Джейн Остин - Ужасы и Мистика
- Прикосновение тьмы - Скотт Вестерфельд - Ужасы и Мистика
- Тьма придет за тобой - Татьяна Осипова - Ужасы и Мистика
- Тайна о сорняках - Кирилл Олегович Светланов - Детективная фантастика / Детектив / Ужасы и Мистика
- Песня Свон. Книга вторая. - Роберт МакКаммон - Ужасы и Мистика