Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если это так, почему вы говорите об этом мне? Я могу донести, вас схватят, бросят в тюрьму?
Марианна улыбнулась и покачала головой.
— Доносить — это слово, от которого вам делается дурно, сударыня. Чтобы завоевать чье-нибудь доверие, надо прежде довериться самому. Пусть будет так, я в ваших руках. Выдавайте меня!
Наступила тишина. Доротея де Перигор теперь уже с большим вниманием рассматривала эту девушку, едва ли на много старше ее. Разговаривая на родном языке, она испытывала детскую радость, и взгляд ее смягчился. Инстинктивно понизив голос, она спросила совсем уж благожелательным тоном:
— И как зовут вас… в действительности?
Решив любой ценой завоевать дружбу этого своеобразного ребенка, Марианна собралась ей
ответить, когда дверь кабинета вновь распахнулась.
Надутый, как индюк, великолепный гусарский офицер — супруг юной графини — возник на пороге.
— Вот-те раз! Доротея, вы что тут делаете?.. Ваша мать ищет вас повсюду. Она устала и хочет возвращаться.
— Мне стало плохо. Лихорадка, без сомнения. М-ль Малерусс любезно помогла мне.
Марианна вздрогнула, услышав, как точно она запомнила ее имя. В глазах Доротеи появилось дружеское участие, когда она повернулась к Марианне.
— Благодарю, — сказала она, протягивая руку и снова переходя на немецкий. — Вы не можете себе представить, как помогли мне. Приходите в гости. Я живу на улице Гранж Бательер, два, и по утрам всегда дома. Вы придете?
— Непременно, — пообещала девушка, почтительно склоняясь, как это требовалось в ее роли, над протянутой рукой.
Эдмон де Перигор не понимал немецкого. Это видно былей по его скучающе-нетерпеливому виду.
— Да пойдемте же!
Марианна покинула кабинет вслед за ними. Ей даже в голову не приходило, что князь мог застать ее здесь. Взбежав по лестнице к себе, она быстро переоделась и, ложась в постель, задула свечу. В свете умирающего огня она увидела лежащий на столе рапорт и улыбнулась. Об этой драгоценной дружбе, которая обязательно возникнет между ними, слишком любопытный министр Полиции не узнает ничего, так же, как не узнает о страданиях юной графини. Марианна ощутила пробуждение родственной привязанности к ней, ибо стало ясно, что, несмотря на окружавший ее почет, несмотря на все, чем она обладала и чего была лишена Марианна, она также была оскорблена к унижена безжалостным миром мужчин.
Эту маленькую курляндскую княжну оторвали от родины, привычной жизни и любовных грез, чтобы сделать пеш кой на шахматной доске политики. Ее увезли от любимого человека и навязали ей другого, к тому же враждебного, не вызывающего в ней ничего, кроме отвращения. В довершение всего, ее сделали немой свидетельницей связи собственной матери с другим из ее врагов! С каким цинизмом Талейран дал ей понять, что она только беспомощный ребенок, неспособный приноровиться к требованиям светских условностей.
Вызывающая жалость непокорная Доротея хотела бороться своими маленькими руками с коалицией мужчин и их греховными страстями. Чтобы сломить волю пятнадцатилетнего ребенка, император французов и Талейран вступили в союз с самим Царем, забыв и стыд и совесть! Из какого же камня они сделаны и что это за политика, ради которой еще приносятся человеческие жертвы?
Думая о своем новом друге, Марианна мало-помалу отвлекалась от своих собственных проблем, ее охватила непривычная восторженность. Она больше не одинока! И это открыло в ней новые силы к сопротивлению. Более чем когда-либо она хотела бороться с гнетущей властью мужчин, с их обманчивой любовью и грязными желаниями. Но она также хотела помочь тем из ее сестер, кто нуждался в помощи. И видит Бог, она это сделает! Ради Доротеи Курляндской, проданной, как товар, ради Аделаиды д'Ассельна, брошенной в тюрьму и изгнанной за то, что имела собственное мнение, ради Императрицы, устраненной за то, что она не могла дать наследника тирану, ради княгини Беневентской, с которой не считаются в собственном доме, ради графини де Меттерних, оставленной в залог, она, Марианна, когда-нибудь докажет, что женщина может быть самой сильной!
Таким образом, этой ночью Марианна объявила войну мужчинам.
Когда утром к ней пришел слуга-истопник, Марианна, сидя у окна, читала. Она даже не подняла глаза от книги.
Человек прочистил камин, заложил новые дрова, раздул тлеющие под пеплом угли с помощью большого меха, затем, когда работа была закончена, наступила тишина. Марианна слышала его напряженное дыхание и сообразила, что ее невнимание беспокоит его. Она наслаждалась этой невинной жестокостью. Пусть поволнуется, она ни за что не обратится к нему первая. Если он не заговорит, пусть уходит… Наконец, она услышала покашливание, затем:
— Я думаю, эти дрова будут гореть хорошо, — сказал он.
Только тогда она подняла глаза и увидела мужчину средних лет, заурядного телосложения, с не привлекающим внимание лицом. Действительно, без его пестрой ливреи этот человек был бы совершенно незаметным в любом обществе:
идеальный шпион. Кивком головы она указала ему на рапорт, лежавший на краю бюро.
— Письмо… там, на столе! — только и сказала она. Человек взял конверт, засунул его в карман, затем исподлобья посмотрел на девушку.
— Меня зовут Флоке! — сказал он. — Селестен Флоке… А вас?
— М-ль Малерусс, — сухо ответила Марианна, снова взяв книгу. — Вы должны это знать.
— Конечно, я знаю! Но я спрашиваю не об этом: как вас дразнят среди коллег?
Марианна обещала себе держаться спокойно, но навязчивость этого нахала моментально пробудила в ней гнев. Не хватало ей еще терпеть фамильярность этого низкого шпиона!
— У меня нет имени! И я вам не коллега!
Пальцы ее впились в кожаный переплет книги в то время, как она старалась не отрывать глаз от текста, чтобы не видеть бессмысленное лицо Флоке. Но она не могла не услышать его язвительный смех.
— Ух, ты! — сказал он грубо. — Какая задавака! Вы за кого себя выдаете, красотка? Не надо забывать одно: то, что я — ваш шеф! Кто ж вам будет их приносить, подарочки папаши Фуше?
Это было уж слишком! Забыв всякую осторожность и благие намерения, Марианна встала и указала слуге на дверь.
— Делайте то, что вам приказано, и ничего больше! — вскричала она. — Нам не о чем и никогда не будет о чем говорить. А теперь уходите!
Флоке пожал плечами, но взял в руки корзину для дров и ящик с пеплом.
— Идет! — бросил он нагло. — Пусть будет так! Только как бы потом не пожалела. Флоке добрый малый, но ужасно не любит, когда ему на лапу наступают!
Когда он наконец вышел, Марианна подбежала к столику у изголовья постели, налила стакан воды и залпом выпила. Руки ее так дрожали, что графин стучал о стакан, пока она его наполняла. Никогда
- Женщины средиземноморского экспресса. Книги 1-3 - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Любовь и замки. Том 2 - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Кречет. Книга III - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Рабыни дьявола - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Короли и королевы. Трагедии любви - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Новобрачная - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Любовь, только любовь - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Роза Йорков - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Флорентийка. Книги 1-4 - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Талисман Карла Смелого - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы