Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Антон не без скрытого облегчения перешел на язык предков.
— Забавно, что мы с тобой стали чем-то вроде политических противников, папа, — сказал он.
— Да никакие мы не противники, — сказал Лучников.
— Ты что же, нас и за силу не считаешь? — спросил Антон. — По-твоему, у «яки-национализма» нет перспектив?
— Слишком рано, — не без некоторой грусти сказал Андрей. — Через три поколения это могло бы стать серьезным, если бы Остров существовал.
— Куда он денется? — сказал Антон. — Не утонет же.
— Его притянет материк, — сказал Андрей.
— А вот мы, молодежь, считаем вашу идею бредовой, — без всякой злости задумчиво сказал Антон. — Как можно объявлять Остров русским? Это империализм. Ты знаешь, что русской крови у нас меньше половины.
— В Союзе, между прочим, уже тоже меньше половины, — проговорил Андрей.
Громовой голос по радио объявил, что до старта осталось десять минут, и пригласил всех участников занять места.
Лучников пустил мотор и стал наблюдать приборы. Краем глаза заметил, что сын смотрит на него с уважением.
— Дед сегодня дает прием? — спросил Андрей.
— Конечно! — воскликнул Антон и перешел на английский. — It’s going to be what the americans call a swell party! [6] Все участники ралли и масса шикарной публики. Кстати, твоя мадам будет? Я ведь с ней слегка знаком. Ее зовут Тина?
— Таня, — сказал Андрей.
— Тина или Таня? — переспросил Антон.
— Таня. Какая, к черту, Тина?
— Яки, атац! До вечера! Не торопись на трассе. Маета Фа все равно непобедим.
— Яки, челло! — сказал Лучников. Осталось полторы минуты до старта. Он включил свое СВ-радио и сказал Тане:
— Привет.
— Как дела? — спросила она.
— Нормально, — сказал он. — Найди Брука и вылетай на его вертолете в Сугдею.
— Но мы же иначе планировали, — запротестовала она.
— Найди Брука и вылетай к финишу, — сказал он холодно. — Все. Выключаюсь.
Еще за несколько секунд до старта он подумал о том, что любимая его стала как-то странно строптива, вот и сегодня даже не хотела идти на праздник, едва не поругались.
— Старт!
Взлетели ракеты, и все машины тронулись.
Правила этого соревнования не ограничивали ни объем цилиндров, ни габариты машин. Хочешь — гонись на огромном «руссо-балте», этом чуде современного комфорта, хочешь — на двухместном, похожем скорее на штиблету, чем на автомобиль, «миджиете». При желании даже все эти ужаснейшие «голубые акулы» и «желтые драконы», развивающие по дну соляного озера почти звуковую скорость, могли выйти на старт «Антика-ралли», только что бы они делали на виражах старой дороги?
Лучников не готовил свою машину специально к гонкам, не вносил в нее никаких ухищрений, как делает большинство гонщиков. Его «турбо-питер» и без этого был едва ли не уникален, новинка и гордость автоконцерна «Питер-авто» в Джанкое. Прошлой весной была выпущена малая партия, не более полусотни штук, разослана по всему миру перед началом рекламной кампании. Все важные узлы аппарата были запломбированы престижной фирмой, даже масло предлагалось сменить только после первых ста тысяч верст пробега. Конечно, в прежние времена Лучников не удержался бы и влез в брюхо своему «турбо», но сейчас он иногда с горечью думал, что в принципе ему и на гонку-то эту наплевать, не будь она нужна СОСу, он ее бы даже и не заметил: он изменился, он думал о себе прежнем почти как о другом человеке, очарование, возникшее весной в Коктебеле, больше не возвращалось к нему, как много он потерял и что он приобретает взамен — силу, власть, решимость? Грош этому цена по сравнению с единым мигом прошлого очарования.
Яки, сказал он себе, разгоняя машину в голубое с золотом сияние, в котором уже через пять минут гонки стал проявляться силуэт Чатыр-Дага. Яки, мне нужно вывести вперед Володьку, вот моя цель, сейчас нет других целей, нет других мыслей, нет ничего.
Впереди, метрах в двадцати, шли всего три машины. Билли Хант в пятнистом своем «охотнике» стремился пристроиться в хвост к гордо летящей торпеде Конта Портаго. Однако между ними несся ярко-оранжевый с зеленым оперением автомобиль. Это был, как догадался Лучников, тот самый «игл» фаворита «яки» «непобедимого» Маcта Фы. Эта птичка была явной неожиданностью для Ханта. Он, кажется, нервничал.
Лучников соображал: Конта Портаго тормознуть мне уже не удастся. Он, безусловно, выскочит первым на серпантин. Однако Билли с его постоянной тактикой охоты сейчас для меня уязвим, и Маета Фа мне поможет. Если же Портаго останется один, Ново-Сила на серпантине возьмет его без всякого сомнения.
Маета Фа несся с предельной скоростью и не давал Ханту обойти его, чтобы перестроиться и сесть на хвост Портаго. Билли начал чуть-чуть отставать, явно намереваясь пропустить вперед «игла» и выскочить к желанной поджарой заднице своего соперника. Лучников поджал акселератор и пристроился в самый хвост Маета Фе. Увидел слева оскаленный рот Ханта. Теперь для того, чтобы выскочить сзади к Портаго, южноафриканцу надо было притормозить слишком сильно, и он рисковал попасть в сумасшедшую борьбу, перестройки и подрезки, основной группы гонщиков. Выход у него был один — выжать все из машины и обойти Маста Фу хотя бы на десять метров. «Хантер» ушел влево, прямо к борту фриуэя, зазор между ним и «иглом» увеличился, но это позволило «иглу» еще немного уйти вперед. Билли, кажется, уже на пределе, подумал Лучников, а у меня еще есть запас оборотов. Он ринулся в зазор между «хантером» и «иглом».
Несколько мгновении все три машины шли вровень. Лучников не удержался от любопытства, скосил глаза налево и увидел склонившуюся к рулю голову Ханта — тот явно злился. Скосил глаза вправо — вдохновенное, с пылающими глазами лицо юного татарчонка. Мустафа, подумал Лучников, вот как его зовут. Какой же он яки — настоящий крымский татарин, может быть, с каплей греческой крови. Они сейчас все переделывают свои имена, формируют нацию, наивные ребят — мой Тон Луч, этот Маета Фа… Он чувствовал, что обходит обоих и у него все еще был запас. В последний момент Билли решил слегка его пугануть и чуть-чуть переложил вправо. Бампер его чирканул по борту «питера». Запахло жженой резиной, «питер» рявкнул, и «хантер» остался позади. Теперь Лучников уже оттеснял «игла». В зеркало увидел, что Хант сбрасывает скорость, видимо, решив все-таки броситься сзади по диагонали фриуэя к своей жертве, по-прежнему несущемуся на сумасшедшей скорости Конту Портаго. Не успевает Хант! Сзади на него налетают «феррари», «мазды», «мустанги», «спит-файеры» и «питеры» основной группы. Еще секунда — «хантер» поглощен основной группой. Полдела сделано — не менее минуты выиграно для графа.
Обходя довольно легко Маста Фу, Лучников успел глянуть вниз с авиационной высоты фриуэя. На крутом завитке дороги он увидел яркое пятно «Жигули-камчатки». Над ним висел вертолет Ти-Ви-Мига, видимо, режиссер репортажа догадался, где собака зарыта.
Лучников нагло нажал на тормоза и увидел в зеркало, как расширились от ужаса глаза малоопытного яки. Расстояние между ними не сократилось. Видимо, Маета Фа тоже ударил по тормозам. Еще несколько секунд. Налетела сверкающая волна основной группы.
Маета Фа переложил руль и стал уходить вправо. В основной группе, видимо, началось нечто вроде паники, кто-то явно тормозил, кто-то пытался вырваться, но другие притирали его и под риском выхода из гонки вынуждали сбросить скорость. Выждав еще несколько секунд, когда в группе все более-менее утряслось, Лучников рванул вправо, подставляя свой борт, как бы стараясь нагнать Конта Портаго, на самом же деле имея одну лишь цель — тормознуть всю гонку. Еще несколько секунд! Перейдя на правую сторону фриуэя и видя перед собой сейчас метрах в тридцати продолжавшую победоносный полет «фламенко». Лучников снова глянул вниз и увидел, как мощно и смело уходит граф Новосильцев в зеленые дебри расщелины, где начинался серпантин на Ангарский перевал. Несколько других хитрецов, что предпочли нижнюю дорогу, остались далеко позади. Так прошло еще несколько минут. Всякий раз, когда из основной группы вырывалась какая-нибудь машина, перед ней начинал маячить ярко-красный «турбо» Лучникова, и удачливому гонщику приходилось менять ряд или сбрасывать скорость. Создавалось впечатление, будто Лучников обретает победоносный полет Конта Портаго. Фриуэй пролетел над пропастью, и при очередной смене позиции Лучников увидел летящий вровень с ним огромный вертолет Ти-Ви-Мига. Там были открыты двери. Несколько парней в вертолете скалили зубы и показывали большие пальцы. Яки!
Вдруг в машине послышался щелчок, и вслед за ним спокойный голос Тани:
— Мы летим над тобой. Что ты делаешь, Андрей? Ты сейчас врежешься.
— Больше, пожалуйста, не включайся, — сказал Лучников.
Он увидел, как от левого фланга основной группы постепенно начинает отделяться пятнистый «охотник», и идет он теперь уже не к Портаго, а к нему. Он понял, что Билли разгадал его игру и теперь уже он, Лучников, стал для него дичью и что от него не уйдешь. Он переложил руль и усмехнулся, увидев в зеркале, как точно реагирует гениальный гонщик Хант на каждое его движение. Растерянность Билли уже прошла, игра закончилась, и теперь Лучникову надо было только жать на железку — к счастью, шли последние километры фриуэя. Вдали серебрился огромной дугой рэмп на Алушту, откуда машины должны были, проделав головокружительный вираж, вырваться на Старую римскую дорогу.
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Крым 2.0 [СИ] - Алексей Туренко - Альтернативная история
- Крым 2.0 [СИ] - Алексей Туренко - Альтернативная история
- Русский медведь. Цесаревич - Михаил Ланцов - Альтернативная история
- Шанс. Внедрение. Книга 1 (Я в моей голове 1) - Савелов Сергей - Альтернативная история / Попаданцы
- Архив - Виорель Ломов - Альтернативная история
- Удар змеи - Александр Прозоров - Альтернативная история
- Оружейникъ - Алексей Кулаков - Альтернативная история
- «Черная пехота». Штрафник из будущего - Александр Конторович - Альтернативная история
- Восход двойного солнца - Александр Ярославцев - Альтернативная история / Боевая фантастика