Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Пыль да бурьян», – тоскливо подумал он, падая на чужую землю, встретившую его жестким ударом в лицо.
Глава 22
Конец – делу венец… Только бы не терновый
Неизвестно, в каком точно году… но год тот точно выдался нелегкий – для большей и лучшей части человечества. Вы спросите меня: а разве бывает иначе? Я отвечу вам: нет. Подумаю немного и добавлю: поэтому точная дата не имеет особого значения.
Год как год. Месяц как месяц. Март.
Наводнения, землетрясения, ураганы, катастрофы…
Принимались какие-то судьбоносные для планеты решения, происходили заседания конгрессов и парламентов, ездили к друг дружке президенты с взаимовыгодными и не очень инициативами, кому-то вручали премии, кого-то назначали на ответственные посты, а еще, помнится, известный кутюрье отчебучил что-то такое, что потом все СМИ об этом взахлеб рассказывали. Потом на концерте одного поп-идола дюжина малолетних поклонниц натурально уписались, об этом тоже много писали.
Катастрофы, катаклизмы, военные конфликты…
Погиб один хороший режиссер, а пара сотен не очень хороших людей перешла в разряд мультимиллионеров. Начали бомбить очередную страну, пообещав сровнять ее с землей, чтобы построить на ее месте новое демократическое общество, где не будет места тирании и насилию. Президент одной великой державы сказал в обращении к народу, что его великая держава стала еще более великой, чем прежде, и станет куда более великой, чем сейчас, и что этот процесс необратим, с чем он своих сограждан и поздравляет…
…А глава другого великого государства тут же заявил что-то очень похожее, но другими словами…
В слаборазвитых странах умерло пять миллионов грудных детей, но по этому поводу никаких высказываний не было, потому что это никак не отразилось на международной политике и состоянии мировой финансовой структуры…
…Уровень организованной преступности и коррупции в странах СНГ неуклонно снижался, как свидетельствовали о том всевозможные цифры и показатели…
…В казахской степи дотлевал черный остов бандитской «Нивы», в которой сгорел мешок героина и человек, так и не сумевший расстаться с этим мешком. А по пустынной ночной трассе в направлении Оренбурга катили «Жигули» смертельно-бледной окраски, за рулем которых сидела сильно осунувшаяся женщина с покрасневшими глазами. Она понятия не имела о том, что происходит в большом мире. Ее маленький мирок пропах дымом и кровью, в нем умирал ее отец.
Она оглянулась на него, лежащего на заднем сиденье, и поспешно перевела взгляд на ленту шоссе. Отец был плох. Бледно-серые губы, восковое лицо, свистящее, как у астматика, дыхание.
Пуля прошла навылет, оставив на пояснице аккуратное отверстие и выворотив из противоположного бока кусок мяса величиной с кулак. В аптечке не оказалось ни мази Вишневского, ни перекиси водорода, так что пришлось применять в качестве дезинфицирующего средства собственную мочу. Но накладывать бинты и вату на открытые раны было нельзя, чтобы она не загноилась от ворсинок. Сначала Ленка заклеила входное и выходное пулевые отверстия лейкопластырем. Не сделай она этого вовремя – отец мог бы захлебнуться собственной кровью, потому что внутри тела не такое давление, как в земной атмосфере.
«Оно очень гнетущее, это земное давление, – подумала Ленка. – Скорость увеличивать нельзя, чтобы избежать тряски. Каждые два часа нужно останавливаться и делать перевязку. А глаза слипаются, хоть спички вставляй. Дотяну ли?»
– Как ты?
Услышав за спиной тихий отцовский голос, Ленка подпрыгнула на сиденье и машинально сбросила скорость. Поискала его глаза в отражении зеркала заднего вида, ободряюще улыбнулась:
– Я-то в порядке. А ты?
– Да вот, подставился слегка, – виновато усмехнулся отец.
Слегка! Ленка с трудом проглотила ком, вставший в горле.
– Дней через пять, – сказала она, – если ребра не задеты, будешь скакать молоденьким козликом. Это я тебе как бывший медработник гарантирую.
– Молодым не получится, – отец вздохнул. – И потом, как бывший медработник, ты не можешь не понимать, что ребра три-четыре у меня сломаны.
– Ничего страшного, – сказала Ленка, поглядывая то на дорогу, то в зеркало. – В больнице тебя починят, подлатают. Будешь как новенький.
– Лучше бы как старенький, – пошутил отец. – Как лет двадцать назад. А вообще-то, – он закашлялся, – в больницу мне никак нельзя. Это все равно что в милицию заявиться с огнестрельным ранением и пороховым нагаром на пальцах. Ты, Леночка, просто дотяни до Оренбурга, а там снимем жилье. Оклемаюсь. С твоей и с божьей помощью.
Он просил ее: «дотяни». Словно это не он, а она тряслась на заднем сиденье машины, стараясь сплевывать кровь незаметно.
– Эх, папа, папа, – воскликнула Ленка с отчаянием. – Как же это тебя угораздило, а?
– Это не меня угораздило, а Королькова. Вот же дурья башка! – Отец вытер кровь с подбородка. – Только-только на человека стал походить и, на тебе, снесся… Да и я тоже хорош. Все время был начеку, а под конец расслабился… Крови много потерял?
– Пустяки, – соврала Ленка, не сморгнув глазом. – Но ты лучше все равно не двигайся, чтобы не тревожить рану. – Она помотала головой, прогоняя сонную одурь. – Нам бы только до Оренбурга поскорее добраться. Там я найду тебе врача и заплачу ему столько, что он не станет задавать лишних вопросов. Ты, главное, не сдавайся, папа.
– У тебя есть деньги? – удивился отец. – Откуда?
– Из бумажника Королькова. Закон военного времени, папа. Сам учил. – Ленка облизала потрескавшиеся губы. – Что касается героина, то он предан огню. Вместе с несостоявшимся обладателем этого сокровища. Если не будет дождя, то ветер развеет пепел по всей округе. В лучших индийских традициях.
– Ты действительно многому у меня научилась, – признал отец. – Но это не тот случай, когда родитель должен радоваться успехам своей дочери.
– Да, радоваться вроде нечему. Знаешь, я ведь так и не сумела остановиться, пока не разрядила в Королькова всю обойму. Жму на спусковой крючок, а сама думаю: все, свихнулась, сбрендила. Ведьма из Блэра какая-то, а не цивилизованная особа. Но теперь это прошло. Все позади.
Пауза была такой долгой, что Ленка уж было сочла отца спящим, но он неожиданно спросил:
– А Андрей?.. У тебя хватило сил закопать могилу?
– Кое-как, наспех. И хватит об этом. Андрей пропал без вести. Точка.
– Очень жаль, что пропал, – прошептал отец. – Ты теперь опять одна осталась…
– У меня есть Анечка, – возразила Ленка. Поколебавшись, добавила: – И ты, папа.
Скрывая неловкость, отец закашлялся:
– Следующего мужа выбирай пожилого. Или калеку. Чтобы дома сидел.
– Тогда ты самый лучший кандидат на эту роль. Я специально попрошу хирурга, чтобы он тебе грудную клетку срастил неправильно. – Ленка шмыгнула носом. – Хватит мотаться по свету, пора заняться воспитанием родной внучки. Ты хотя бы одну сказку помнишь, флибустьер?
– Сказку? – удивился Громов. – Гм, сказку… Погоди, дай вспомнить… Ага, вот. В некотором царстве, в некотором государстве…
– Не надо про некоторое царство. Закрой глаза и придумывай свою собственную историю, такую, чтобы она ни на какую другую не была похожа. – По мере того как убыстрялась Ленкина речь, она шмыгала носом все чаще и чаще. – Но непременно со счастливым концом, слышишь?.. Ты слышишь меня, папа?.. Слышишь?..
Отец не отвечал. Может быть, просто потерял сознание, а может быть, действительно взялся придумывать сказку, главный герой которой выживет во что бы то ни стало, всем смертям назло, судьбе наперекор. Не в тридевятом царстве, тридесятом государстве… Не давным-давно, в незапамятные времена…
Здесь. Сейчас. Среди нас.
- Бенефис для убийцы - Александр Серый - Криминальный детектив
- Гори, гори ясно! - Анатолий Галкин - Криминальный детектив
- Депутат за семь миллионов - Кирилл Казанцев - Криминальный детектив
- Тень стрекозы - Татьяна Викторовна Полякова - Криминальный детектив
- Дело третье: С поличным - Ольга Лаврова - Криминальный детектив
- Сбрось подругу с пьедестала - Владимир Колычев - Криминальный детектив
- Волк и семеро козлов - Владимир Колычев - Криминальный детектив
- Честный вор - Владимир Колычев - Криминальный детектив
- Мастер харакири - Вячеслав Жуков - Криминальный детектив
- Смерть по расписанию - Валентина Лесунова - Криминальный детектив