взвизгнул фамильяр, осыпая преступников фейерверком заклинаний.
Горничная, судья и доктор – вся шайка замерла, не в силах пошевелиться.
Так вам и надо! Знай наших!
– Беги, Энн!
Я бросилась к двери. Тело вновь слушалось! Какое же это счастье – владеть собой! Ноги – вот они, руки – вот они, я могу дышать, и… и…
А двери-то и нет! Вот черт.
Доктор колдовством открывал порталы. В поисках помощи обернулась к Букле, но поросенку было не до меня: маленький розовый волшебник, не жалея сил, метал разноцветные звезды, спасая меня. Неужели все напрасно? На глаза от злости навернулись слезы, и тут я услышала его! Злобное рычание милорда Харди раскатистым эхом неслось по подземелью – призраки сдохли бы от зависти.
– Мы здесь! – крикнула я изо всех сил.
Липкие руки судьи схватили сзади, заставив согнуться пополам, и потащили прочь от стены. Расставив руки, я пыталась ухватиться в темноте хоть за что-нибудь, но лишь раздирала ладони в кровь, и вдруг… Что это? Саквояж! Схватить, вдохнуть знакомый запах кожи (вот умели же раньше делать вещи!), нащупать ручку и от всей души треснуть лысого, зажмурившись на всякий случай.
Судья упал, прижимая руки к разбитому лицу.
– Убей ее, док! – взвыл толстяк, повалившись на спину и болтая в воздухе ногами, как ребенок, требующий игрушку.
Пока Букля хрюкающим шмелем порхал перед носом доктора, мешая тому поднять нож, служанка со злобной гримасой на лице осторожно ползла в мою сторону.
Гадюка!
В ожидании нападения я сжала ручку саквояжа – единственного, но, как показывает практика последних секунд боя, далеко не безобидного оружия. Я уже замахнулась, когда с грохотом разорвавшейся бомбы открылся портал. Харди, едва оказался рядом, одним сильным, ловким движением завел меня за спину. Из-за широкой спины любимого ничего не было видно, но я так устала, что… Впервые за все это время ничего не имела против.
Хватит подвигов и приключений!
Крик, звук падающего тела и голос лорда:
– Бросайте нож, милочка. Вот так-то лучше.
Тесную камеру заполонили гвардейцы в красном, кто-то осторожно вытащил из моих рук саквояж, усадив в них поросенка, живого и невредимого! Я прижала фамильяра к себе, чувствуя, как по щекам ручьями текут слезы.
– Ну, ну, бестолочь… не реви. Ты же не думала, что мы тебя бросим?
– Нет… Конечно, нет. Букля… Как хорошо, что с тобой все в порядке!
Милорд подхватил нас на руки и понес наверх, к солнцу. Он кутал меня в плащ, пока я ревела, как маленькая, щурясь от света, дрожа от холода и шалея от чистого, бескрайнего неба над головой.
– Почему она? Что в этой девчонке такого?! – послышался отчаянный крик Матильды. – Она такая же горничная!
– Эта женщина… меня знает? – удивился лорд Харди.
Я лишь головой покачала. Мужчины. Женщина столько всего натворила, оскорбилась, возненавидела, ночей не спала, все зубы от злости стерла, а он ее даже не помнит!
– Она служила в твоем замке. Первая горничная, кому пришлось столкнуться с пыльным волшебством, – пояснила я севшим голосом.
– А… кажется… вспомнил! Мы с Рутом как раз провели первый удачный опыт. Мы отправили ее домой.
– Все так, но она не хотела.
– Этого не может быть, – нахмурился маг. – Все хотят домой, Энн. Все.
Наши взгляды встретились. Мы поняли друг друга без слов. Когда все закончится, милорд с Рутом могут отправить меня обратно. Домой. Все хотят домой, маг прав. Но не все так просто. Например, я для себя уже все решила, но сейчас не время. Мы не всех спасли. Не всех нашли. Да и вообще… Должна же я его немножечко помучить? Женщина я или кто?
Тем временем перед зданием суда собралась целая толпа. Мелькали красные мундиры гвардейцев; без устали работая крыльями, в воздухе покачивались феи. Поджав губы, со строгими лицами следя за равновесием, они чем-то смахивали на кобр.
Я всматривалась в толпу, то и дело кого-то узнавая. Вон мадам Кларсон, моя бывшая квартирная хозяйка. А вон там – муж королевы Витты, бледный и какой-то усталый. Рядом с ним представительный господин в наручниках, по виду кто-то из министров. Вспомнила! Это же он требовал арестовать горничную.
Через толпу ко мне пробирался Уилл, бормоча: «Живая! Живая!!!» Мы обнялись, и адвокат… исчез.
– Милорд?
– Ничего с ним не будет, – проворчал этот невозможный человек, стараясь не смотреть мне в глаза. – Прогуляется пару кварталов.
– Ты… ревнуешь? – прошептала я, стараясь не показывать, что едва сдерживаю смех.
– Улыбайся, бестолочь, нас снимают! – хрюкнул Букля, высунувшись из саквояжа.
Вспышки камер. Лицо Энди Рейли, самого востребованного фотографа столицы (с моей легкой руки), светится от счастья, предвкушая очередную сенсацию.
– Скажите, – посыпались вопросы журналистов, – что произошло в здании суда?
– Энн Файер, вас снова обвиняют? В чем?
– Можно ли вернуть наших, – голос журналиста дрогнул, – родных?
Повисла тишина.
Глава 29
Все смотрели на меня. С болью, отчаянием, надеждой. От этих молящих глаз хотелось спрятаться, но куда?
Меня спас низкий, торжественный звук труб – на площадь перед зданием суда пожаловала сама королева Витта.
– Ее Королевское Величество! – раздался голос герольда. – Всемилостивая!
Королева кивнула собравшимся жителям Дан-Лана, бросив на задержанных преступников испепеляющий, полный праведного гнева взгляд.
– Подданные! – обратилась она к своему народу. – Вместе мы пережили страшные дни. В Ганглию пожаловали призраки. Вновь. Когда наш мир только зарождался, так уже было. Но мы справились. Мир наступил, когда проход удалось зачаровать. На этот раз причина совсем… другая. Кое-кто решил, что волен распоряжаться чужими судьбами. Они перед вами! Судья воспользовался моим доверием, используя свое положение против интересов Ганглии и ее жителей. Вместо того чтобы спасать жизни, доктор пошел на убийство, подкуп и шантаж. Месть отравила сердце женщины, она стала марионеткой в руках злодеев, – царственный жест в сторону горничной. – Министр предал свою страну. Предал свою королеву. Предал свой народ. И ради чего? Ради роли мелкого подручного.
Толпа молча шагнула к преступникам.
– Нет! – Ее Величество подняла руку, запрещая вершить самосуд. – Нет. Преступников ждет наказание в рамках закона.
– А наши родные?! – крикнул кто-то из толпы. – Что с ними?
– Мы делаем все возможное.
– Дети… – женщина в первом ряду всхлипнула. – Наши дети пропали!
– Дети вместе с младшими принцами и принцессами были отправлены в замок милорда Харди. Мы благодарим всех за преданность короне, смелость и самоотверженность. Лорд Харди. Его помощник, господин Рут. Леди Энн, многоуважаемые феи, фамильяры и, конечно же, господин Рув, начальник вокзала, и его подчиненные – все они внесли неоценимый вклад в операцию по спасению. Дети скоро вернутся
