Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Каиров понял, что он не спит, а только очень устал. И не дело и не время удивляться по поводу такого пустяка, как накрытый для чая стол.
— Сегодня спокойная ночь, — сказал Челни, может, просто для того, чтобы начать разговор.
— Ночь и должна быть спокойной. Так задумано природой. К сожалению, не все задуманное осуществимо.
— Потому что мир вещей существует вне нашего сознания...
— И каждая вещь в себе принципиально непознаваема.
— Вы читали Канта, Мирзо Иванович?!
— Когда в пятнадцатом году я сидел в Екатеринодаре, в политическом изоляторе, у меня было время и на чтение, и на раздумья...
— Вам не кажется, что Кант сильно страшился будущего? И только потому хотел примирить идеализм с материализмом.
— Красивые домыслы, Семен Семенович. Кант путал божий дар с яичницей.
Челни иронически улыбнулся:
— Так просто.
— И вульгарно. Подумали, но не сказали. — Каиров поставил пустую чашку на блюдце и отодвинул от себя: — Правильно подумали. Правильно... Но я не буду оправдываться, напоминать, что в сутках двадцать четыре часа. И у меня нет времени на философию Канта, рыбную ловлю и домино. Даже если бы к суткам добавили три часа или пять, все равно я не стал бы заниматься Кантом. У меня другая задача. Борьба с преступностью. Вот на эту тему я готов говорить с увлечением, как юноша с любимой. А четыре антиномии Канта лучше оставить философам. Хотя одна из них весьма любопытна.
Челни:
— Положение: в мире существуют свободные причины. Противоположение: нет никакой свободы, а все есть необходимость. Вы имели в виду это?
— Семен Семенович, вы угадали. И я могу раскрыть вам тайну. Я сторонник противоположения. Все в жизни порождается необходимостью. Вот почему в основе преступности прежде всего лежат социальные корни.
— Да, — сказал Челни. — Но и наследственные. И религиозные... Я этим несколько интересовался. Не знаю, известно ли вам, что в начале девятнадцатого века в Индии было раскрыто древнее религиозное общество фансегаров, или, как они называли себя, «братьев доброго дела». Братья поклонялись некоему божеству Бохвани, самыми желанными приношениями для которого были человеческие жизни. В основе лежала весьма примитивная формула: блага на том свете находятся в пропорциональной зависимости от количества жертв, принесенных божеству.
— Занятно, — согласился Каиров.
— В религии многое идет от плутовства, от шулерства. Не случайно отмечал Вольтер, что религия произошла от встречи дурака с обманщиком.
Каиров засмеялся:
— С вами беседовать одно удовольствие.
Голова больше не болела. После таблетки, после выпитого чая была бодрость, которую, казалось бы, способен вернуть лишь крепкий сон.
Уже у дверей Каиров обернулся, внимательно посмотрел на Челни:
— Семен Семенович, только честно, вы умеете читать чужие мысли на расстоянии?
— Мне бы так хотелось соврать, сказать «да».
— Тогда откуда это? — Каиров показал рукой на стол. — Чай, варенье... Розетки.
— Жена. Все жена... Настояла, чтобы на дежурстве при мне был горячий чай, варенье...
— Это у вас вторая жена?
— Да... — грустно ответил доктор. — Моя первая жена умерла в Одессе. От брюшного тифа. Я девять лет был верен ее памяти...
— Извините меня, Семен Семенович.
— Нет, нет... Минутку. Позвольте, я закончу свою мысль. Так вот. Вскипятив чай, я увидел из этого окна, что ваша машина стоит у подъезда. Я понял: вы здесь. И решил пригласить вас на чай. Однако вы опередили меня, словно прочитали мои мысли.
— Ловко вы это повернули. Вам надо бросить медицину и заняться адвокатской практикой.
— Возможно, вы правы. Возможно, восемнадцатилетним гимназистом я совершил ошибку.
...Каиров вернулся в свой кабинет. Телефон надрывался.
— Слушаю, — сказал Каиров.
— Приезжай, Мирзо Иванович, — сказал уполномоченный ГПУ.
Через минуту машина фыркнула белым дымком, крепко пахнущим бензином, выползла на шоссе и помчалась; по городу. Луна висела над крышами. Но небо было не очень темным, а словно выцветшим. Где-то далеко на окраине лаяли собаки. Город спал...
Машина остановилась. Каиров широким шагом вошел в один из подъездов трехэтажного дома, на фасаде которого лепилось много различных вывесок; «Рыбхоз», «Райфо», «Заготскот»... И справа, под пыльной лампочкой: «Уполномоченный ГПУ».
...Некоторое время спустя Каиров вышел из подъезда, сел в машину. Бросил шоферу:
— Домой! — Но тут же передумал: — Нет. Сначала в порт.
Спать не хотелось. До сна ли после такого известия: сегодня в 2 часа 47 минут операция «Парижский сапожник» началась.
7Глубокая ночь. Быстро бегут облака. И луна словно купается в них. Ветер холодит землю. Холодит деревья. Холодит листья. Последние незеленые листья. Он срывает их. Бросает под ноги лошадям.
Шестеро всадников и две лошади без седоков пробираются по узкой размытой дороге, ведущей к дому егеря Воронина. А вот и дом. Он стоит на бугре. И его белые стены видны далеко, точно паруса яхты.
Сипло дышат лошади. Цокают копытами о вымытые камни...
Всадники останавливаются в тени раскидистого граба. Спешиваются. Привязывают лошадей.
Один из них, видимо начальник, решительно говорит:
— Обождем минуту. Сейчас туча луну проглотит... Петро остается здесь. Соболев идет к дому Воронина. Мы вчетвером — к даче...
...Анастасии не спится. В комнате душно. Так душно, что не уснуть, даже сбросив одеяло. «Ну и дикая привычка у моих хозяев закрывать на ночь ставни! И не просто закрывать на крючки, а закладывать поленом... Конечно, если всю жизнь прокоптеть здесь, как эти стены, ничто не будет казаться диким. Я зря злюсь. И на старика особенно. Он, конечно, хитрый мужик. Зверь. Да это и понятно — от рождения дела со зверями имел. Не случайно у моей кровати шкура рыси лежит.
Как мне надоело торчать в этой дыре! И отец... Чем он занимается? За два месяца я видела его всего один раз. И зачем он здесь? Где же обещанный Париж и вилла в Плезансе? «Обожди, дочка, скоро Кубань будет свободной». Говорит, а по голосу чувствуется, что и сам не верит. «Я собой не распоряжаюсь!» Кто же им распоряжается? Борец за идею. Не хочет ли он объявить себя императором Кубани? Интересно, как чувствуют себя дочери императоров? Им все можно или не все?
А ставни я попробую открыть».
Анастасия опускает ноги на ворсистую шкуру. Ощупью находит чувяки. Крадучись добирается до окна.
Засов — толстое, обтесанное полено — поддается с трудом. Девушка напрягает силы... Есть! Прислонила засов к стене. Распахнула створки ставней. Повернула задвижку. Форточка откинулась вправо. Вот он, свежий воздух. Как легко дышится! И приятно, точно в жаркий день утоляешь жажду.
- Хранитель серого тумана - Родион Семенов - Прочие приключения
- Сохрани мгновения для друга - Алексей Черницын - Прочие приключения / Юмористическая проза
- Попутчик судьбы - Евгений Андреевич Казаков - Воспитание детей, педагогика / Прочие приключения / Русская классическая проза
- Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино - Михаил Март - Прочие приключения
- Япона осень - Лео Сухов - Попаданцы / Прочие приключения / Разная фантастика
- Игрушка для бога - Avadhuta - Героическая фантастика / Прочие приключения
- Вечный порт с именем Юность - Владимир Казаков - Прочие приключения
- Беззвездный Венец - Джим Чайковски - Прочие приключения / Разная фантастика
- Время в долг - Владимир Казаков - Прочие приключения
- Ближе к звездам - Евгений Владимирович Андрийко - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Прочие приключения