Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Евгений Павлович Велихов
Я на валенках поеду в 35-й год… Воспоминания
Отчаянно много знаю я анекдотов.
Я оброс ими, точно киль корабля моллюсками…
Максим ГорькийВ душе моей, как в океане,Надежд разбитых груз лежит.
Михаил ЛермонтовРодился я в 1935 году. Какие-то смутные воспоминания у меня остались лет с трёх. Отец был всегда где-то на стройках: строил мосты в Сибири, затем — Днепрогэс, Магнитогорск. Маму, к сожалению, помню только по фотографиям. Жил я, в основном, с бабушкой, её матерью, на Лосиноостровской по Ярославской дороге, где отец получил отдельную квартиру в двухэтажном бревенчатом доме на первом этаже. На втором этаже жила семья инженера Рамбиди. Вот его-то сына я и помню. Он года на три был старше меня, а в то время это означало — в два раза! Сначала мои с ним отношения напоминали отношения Н. Гумилёва с индюком в известном стихотворении, но постепенно перешли в дружбу, которая мне очень многое дала и которая продолжается вот уже более семидесяти лет.
Примерно в эти годы отец отправился на строительство судостроительного завода в Северодвинск (тогда Молотовск), где он отвечал за монтаж металлических конструкций. Вот туда-то, за полярный круг на Белое море, зимой 1938 года он и повёз меня с бабушкой. Деревянные дома, почти по крышу засыпанные снегом. Узкие траншеи, по которым переходили от дома к дому. Ёлка с какими-то волшебными игрушками из сказочного мира «до революции». Сгущёнка из Америки в большой банке с маленькой отвинчивающейся крышкой. И полярная ночь, которая воспринимается там вполне естественно. Сегодня на семидесятилетии Севмаша я — последний живой свидетель.
Что происходило на стройке, я знаю от Николая Прокофьевича Мельникова, которого в качестве проектанта — тогда еще молодого, малоизвестного инженера — взял с собой отец. В последние годы жизни Николая Прокофьевича мы очень близко сошлись в попытке организовать освоение нефтяных и газовых месторождений шельфа. Но это через сорок лет. А пока… Строительная площадка в заснеженной пустыне и звёздное черное небо… Полная луна освещает разложенные и подготовленные к монтажу металлические конструкции самого крупного в мире (вплоть до строительства в Хьюстоне цеха для ракеты «Сатурн-5») завода.
То ли я в самом деле помню это феерическое зрелище, то ли его подсказывает воображение?
Когда строительную площадку увидел секретарь обкома, приехавший на инспекцию вместе со своим гэпэушником, он предложил отца отправить в лагерь, который находился здесь же. Ждать трех месяцев, положенных до конца директивного срока, он не хотел. И это было вполне естественно: на площадке не было главного — кранов и механизмов для установки стальных конструкций цеха. Конструкций немыслимых размеров — высотой в сорок метров, шириной в сто пятьдесят метров и длиной в полкилометра! Да и не существовало таких тогда в СССР… Но отец как-то уговорил его дождаться конца срока. И стальные конструкции были установлены за двадцать пять дней! По предложению Николая Прокофьевича первый пролёт подняли, выложив опоры из шпал, а уже стоящий пролёт как диррек-кран использовали для подъёма следующего… Когда готовый объект принимали, гэпэушник всё бегал и стучал по балкам костяшками, не веря, что они — из стали…
Начали готовить документы на первую Сталинскую премию. Когда Николай Прокофьевич пришёл согласовывать список, отец попросил его в список не включать. Видимо, он хорошо понимал механизмы работы системы.
Его отец, мой дед Павел Аполлонович Велихов — путеец, профессор — числился в Ленинском «списке внутренних врагов», также как и в «списке неблагонадёжных» у царской охранки. В царское время дед сидел в тюрьме один раз, в ленинское — четыре. Однажды он оказался в психушке, возможно, «из медицинских или гуманных соображений». При Сталине Павел Аполлонович Велихов был причислен к так называемой Промпартии и в тридцатом году расстрелян.
Через некоторое время стали сажать тех, кто числился в списке Николая Прокофьевича Мельникова. Он вспоминал, как пришёл к отцу посоветоваться уже о самом себе. Отец выписал ему несколько (подряд) командировок в Москву. Так полгода он и ездил, пока то ли террор пошёл на спад, то ли дело его потеряли.
На заводе заложили два линкора. Во время закладки крыша соседнего цеха начала оседать — заключённые построили на ней каптёрку для согревания. (Зона была прямо здесь, на месте). Конструкцию удалось подкрепить теми же шпалами. Из-за войны линкоры не были построены, но завод сослужил хорошую службу во время ленд-лиза. Николай Прокофьевич рассказал мне интересную историю. После войны на заключительном этапе ленд-лиза он был направлен в США на судостроительный завод, серийно выпускавший эсминцы «Либерти». Ходил, смотрел, восхищался… Директор (или хозяин) слушал его, слушал, а потом говорит: «Что ты мне лапшу на уши вешаешь?! Я специально в войну нанялся в конвой и обошёл в Молотовске весь завод. Он на порядок мощнее нашего!»…
Позднее в цеху были построены более ста атомных ракетоносцев. Коллектив выдвинули на Сталинскую премию. Говорят, в конце доклада В. М. Молотов произнес: «Некоторые у нас сидели…» И. В. Сталин ответил: «И мы сидели. Ничего особенного». Дожившим — дали премию.
В тридцать девятом году эпопея в Молотовске благополучно закончилась, и мы вернулись в Москву. Отцу поручили монтаж стального фундамента Дворца Советов.
Теперь немного о корнях. Семья Велиховых происходит из духовного сословия — от настоятеля Смоленского собора. Его дети пошли по инженерной линии. Следующее поколение — Александр Велихов — товарищ председателя Общества железных дорог и председатель Общества частных железных дорог, имел акции и был домовладельцем. Его сын — Лев Александрович Велихов, мой двоюродный дед — стал известным общественным деятелем: сначала членом партии «Освобождение труда», а затем членом кадетской партии Государственной Думы и ЦК партии кадетов, где он отвечал за муниципальную политику и самоуправление. Он редактировал ряд изданий, в том числе журналы «Городское дело», «Земское дело», и опубликовал несколько своих книг. Самая известная — «Теория городского хозяйства», вышедшая в 1928 году, и до сих пор остаётся лучшим руководством в этой области. Его статья «О Киевском Съезде деятелей городского самоуправления», опубликованная в газете «Городское дело» за 1913 год, интересная своим анализом гражданского общества в России, получила сомнительную известность благодаря г-ну В. И. Ульянову (Ленину), который в пылу полемики обозвал деда домовладельцем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Путешествие по Сибири и Ледовитому морю - Фердинанд Врангель - Биографии и Мемуары
- Злые песни Гийома дю Вентре : Прозаический комментарий к поэтической биографии. - Яков Харон - Биографии и Мемуары
- Мои воспоминания - Алексей Крылов - Биографии и Мемуары
- King of Russia.Один год в российской Суперлиге - Дэйв Кинг - Биографии и Мемуары
- Константин Павлович - Майя Кучерская - Биографии и Мемуары
- Ящик водки - Альфред Кох - Биографии и Мемуары
- Война на Тихом океане. Авианосцы в бою - Фредерик Шерман - Биографии и Мемуары
- Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары
- Подводные мастера - Константин Золотовский - Биографии и Мемуары
- Мои воспоминания. Книга первая - Александр Бенуа - Биографии и Мемуары