Монблан из старых газет, книг, журналов поражал воображение… Шулейко, Павел Николаевич, его дочь, Валя и Оксана Петровна перебирали связки макулатуры, как заправские сортировщики.

Из-под ног Шулейко вывалилась картонная коробка. Из нее посыпались письма, тетради, фотокарточки…

— Кажется, нашел! — радостно закричал он.

Нина Павловна бросилась к нему, выхватила у него несколько писем, глянула на конверты и разочарованно бросила в кучу.

— Нет, это чьи-то другие…

У подножия бумажной горы работал прессовый автомат. Парень в джинсовой куртке бросал в него пухлые пачки бумаг, и из машины вылетали плотно сбитые брикеты.

«Хрясь, хрясь, хрясь!» — лязгал мощный пресс.

— Чего ищете? — полюбопытствовал парень. — Документы, что ль, потеряли?

— Документы, — тяжело вздохнул Шулейко.

— Пиши пропало! — махнул рукой парень. — Вчера три самосвала вывезли…

— А что это вы по воскресеньям работаете? — невесело спросил Шулейко, глядя, как машина пожирает очередную порцию старых бумаг.

— Хозрасчет у нас, — пояснил парень. — Вот и вкалываем.

Автомат работал без остановки. Вокруг него собрались все, кто искал архив командира «Святого Петра». Усталые, они понуро смотрели на четкую работу машины.

— Павел Николаевич… — Оксана Петровна первой нарушила тягостное молчание. — Но ведь у вас же оставалась труба — корнет-пистон… Где она?

— Да-да! — вспомнил Трехсердов. — Была такая. Это мы найдем! Она, знаете ли, не шибко фурычила. Сколько ни дуй — все сипит, шипит. В общем, отдал я ее одному мастеру. Золотые руки! У него не пропадет. Будьте-нате!

— Он далеко живет? — спросил Шулейко.

— Да в Камышовой… Тут четверть часа езды. Сгоняем в два счета!

Серые «Жигули» вырулили на главную магистраль…

Мастер по ремонту духовых музыкальных инструментов — старый лысый бородач — поднялся навстречу гостям из-за рабочего стола, заваленного инструментами и деталями труб, заставленного флаконами с кислотами, коробочками с припоями…

— Готово! Готово! — откликнулся он на приветствие Павла Николаевича. — Вот он, ваш заказ. Получайте!

Мастер снял с полки сияющий корнет и исполнил на нем звонкий пассаж.

— Ну, вот видите! — расплылся в улыбке Трехсердов. — А вы переживали. Я ж говорил — не пропадет! Держите!

Шулейко растерянно повертел инструмент, заглянул в раструб…

— Здесь должна была быть такая приставка в виде сурдинки… В ней-то весь фокус!

— Была, была! — подтвердил мастер. — Я голову ломал — что за штуковина такая? Разобрал — там улитка медная, хитро закручена… В общем, пустил я ее на ремонт вот этого агрегата.

Мастер выкатил из угла старинную шарманку и закрутил ручку. Мелодия грустного вальса «Майский сон» — того самого, под который старший лейтенант Михайлов увозил когда-то в Форос юную Наденьку, — зазвучала в мастерской… Мастер крутил ручку, улыбался и не мог понять, почему его гости не улыбаются ему в ответ…

По Приморскому бульвару, лавируя среди прохожих, мчался на колесной доске парень в шортах и куртке-камуфляжке — Вадим Шулейко. К поясу его был прикреплен плейер, от которого убегал проводок к крохотным наушникам.

Он гнал свою доску под музыку иеро-рока, слышимую лишь только ему одному. Он выписывал крутые виражи, огибая людей, словно деревья в лесу.

Никто не знал, куда он мчался на своем зыбком снаряде. Да и знал ли он сам? В ушах у него грохотало: «Хон! Хон! Хон!..»

Москва — Севастополь

1985–1989 гг.

Примечания

ГУЛИСО — Главное управление личного состава, главный кадровый орган российского императорского флота.

Шпиц — название Адмиралтейства в морском обиходе.

Центральный комитет Балтийского флота (ЦКБФ, Центробалт) — коллегиальный орган матросских масс, созданный для координации деятельности флотских комитетов. Центробалт объявлялся «высшей инстанцией всех флотских комитетов Балтийского флота, без одобрения которой ни один приказ, касающийся жизни Балтийского флота, не может иметь силы» и имел право контроля деятельности командования. Вскоре после учреждения Центробалта командиры кораблей стали выбираться судовыми комитетами. Для ускорения большевизации Черноморского флота туда была осенью 1917 года послана делегация Центробалта, что привело к массовым убийствам офицеров.

Церковь, построенная в память погибших в Цусимском бою офицеров и матросов. Разрушена в 1930-е годы.

Шемизетка — блузка из расшитого тюля.

Киса — холщовый или брезентовый мешок, сумка.

Жаргонное выражение, обозначающее полную неприкаянность: бронзовая статуя Крузенштерна стоит на постаменте против Морского корпуса.

По негласному правилу, мичман русского флота мог жениться, либо достигнув чина «лейтенант», либо если на счету у него было не менее пяти тысяч рублей, гарантирующих, что он сможет содержать жену и семью на свое мичманское жалованье.

Выстрел — причальный брус для корабельных плавсредств, который отваливается от борта при стоянке корабля.

Кабошон — камень, отшлифованный только с одной стороны.

«Щенок» — бельгийский 7-зарядный револьвер «Паппи-Линкольн».

Тана-фьорд — залив Баренцева моря у северного берега Норвегии, между полуостровами Нордкин и Варангер. Длина около 60 км, ширина 12 км, наибольшая глубина 397 м. Сильно разветвлен. Берега обрывистые, высокие. Приливы полусуточные — до 2,2 м. В Тана-фьорд впадает река Тана-Эльв.

Идите за мной (нем.).

Лейтенант.

Дед (ит.).

Вниз! Все вниз! (нем.)

Это Крит? (нем.)

Почему англичане здесь? (нем.)

Ты нас погубил, сволочь! (нем.)

Тотем — символическое изображение священного животного в ряде дохристианских культов.

По современной терминологии — инфразвук.

Почему нет? (фр.)

Военно-морской атташе.

«Адвокат» — горячий чай с ромом и лимоном.

Северная сторона — городской район Севастополя на противоположном берегу Северной бухты. Большей частью был заселен рыбаками, старыми матросами, владельцами садов.

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кинжал для левой руки - Николай Андреевич Черкашин бесплатно.

Похожие на Кинжал для левой руки - Николай Андреевич Черкашин книги

Человек-торпеда - Сергей Зверев - Боевик
Сквозь огненные штормы - Георгий Рогачевский - О войне
От Хитровки до Ходынки. История московской полиции с XII века до октября 1917 года - Игорь Анатольевич Потёмкин - Исторические приключения / История
Нелегал из Кенигсберга - Николай Черкашин - Исторические приключения
Сон Геродота - Заза Ревазович Двалишвили - Историческая проза / Исторические приключения
Белые манжеты - Николай Черкашин - О войне
Кинжал без плаща - Александр Леонидов - Боевик
Кинжал без плаща - Эдуард Байков - Боевик
Линия фронта прочерчивает небо - Нгуен Тхи - О войне
Батальоны просят огня. Горячий снег (сборник) - Юрий Бондарев - О войне

Оставить комментарий