Форма входа
Читем онлайн Песнь о Трое - Колин Маккалоу
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— Что теперь? — спросил я, приподнимаясь на локте. — Ты все еще думаешь о Кассандре?
— Нет, я думаю о нашем сыне. Я молюсь, чтобы после завтрашнего дня он по-прежнему знал радость иметь живого отца.
И как у женщин это получается? Как им всегда удается найти именно то, чего мужчине слышать не хочется или не нужно?
— Прекрати реветь и давай спать! — рявкнул я.
Она погладила меня по волосам, почувствовав, что перегнула палку.
— Что ж, может, я зря так упала духом. Ахилла на поле боя не будет, поэтому тебе ничто не грозит.
Я отпрянул прочь и ударил кулаком по подушке.
— Прикуси язык, жена! Я не нуждаюсь в напоминаниях о том, что человек, с которым я жажду сразиться, не выйдет со мной на поединок!
Она задохнулась:
— Гектор, ты потерял рассудок? Неужели поединок с Ахиллом значит для тебя больше, чем Троя, чем я, чем наш сын?
— Есть вещи, предназначенные только для мужских сердец. Астианакс понял бы меня лучше.
— Астианакс — маленький мальчик. С самого рождения его глаза и уши наполнены войной. Он видит, как тренируются воины, он ездит перед строем войск в великолепной боевой колеснице рядом с отцом — он полностью сбит с толку! Но разве он видел когда-нибудь поле боя, когда битва закончена?
— Наш сын не дрогнет ни перед чем!
— Нашему сыну только девять лет! И я не позволю ему стать тупым и безжалостным воином, каких Троя сделала из твоего поколения!
— Ты заходишь слишком далеко, моя госпожа, — сказал я ледяным тоном. — Кроме того, ты не будешь иметь права голоса в том, что касается дальнейшего воспитания Астианакса. Как только я вернусь с победой, я заберу его у тебя и отдам на попечение мужей.
— Если ты это сделаешь, я сама тебя убью! — прорычала она.
— Попробуй, и умрешь первой!
В ответ она разрыдалась.
Я был слишком рассержен, чтобы прикоснуться к ней или искать примирения, поэтому провел остаток ночи, слушая ее рыдания, не в силах смягчить свое сердце. Мать моего сына заявила, что предпочтет вырастить его изнеженным трусом вместо воина.
В серой предрассветной дымке я встал с ложа и посмотрел на нее; она лежала лицом к стене, отказываясь на меня смотреть. Мои доспехи ждали меня. Позабыв про Андромаху по мере того, как росло мое возбуждение, я хлопнул в ладоши. Пришли рабы, надели на меня простеганный хитон, зашнуровали обувь, прикрепили наголенники и застегнули пряжки. Я сдерживал свое нетерпение, которое всегда чувствовал перед битвой, а рабы продолжали меня одевать: кожаные птериги с бронзовыми пластинами, кираса, наручи, кожаные манжеты и налобник, чтобы задерживать пот. В руки мне дали шлем, через правое плечо перебросили перевязь, чтобы меч лежал на левом бедре, и наконец на левое плечо повесили огромный щит на скользящем ремне и прикрыли им левый бок. Один из слуг подал мне палицу, другой помог пристроить шлем на сгиб правой руки. Я был готов.
— Андромаха, я ухожу.
В моем голосе не было прощения.
Но она лежала, не двигаясь, отвернувшись лицом к стене.
Коридоры вздрогнули, звон бронзы и гвоздей в подошвах гулким эхом отскакивал от мраморных полов, весть о моем приходе волной катилась впереди меня. Те, кто не шел на битву, выкрикивали приветствия, когда я проходил мимо, ликующая толпа стояла перед каждой дверью, смыкаясь за моей спиной. Наши сапоги громыхали по плиткам пола, из-под подкованных бронзой подошв вылетали искры, вдали гремели барабаны и гудел рог. Теперь перед нами лежал огромный двор за воротами крепости.
В портике ждала Елена. Я остановился, кивнув остальным, чтобы шли без меня.
— Удачи, деверь.
— Как ты можешь желать мне удачи, когда я иду сражаться с твоими соплеменниками?
— У меня нет племени, Гектор.
— Дом всегда останется домом.
— Гектор, никогда не пренебрегай ахейцем! — Она отступила на шаг назад, словно удивленная собственными словами. — Вот, я дала тебе лучший совет, чем ты заслуживаешь.
— Ахейцы такие же люди, как и все остальные.
— Да? — Ее зеленые глаза напоминали драгоценные камни. — Не могу согласиться. Я предпочла бы иметь врагом троянца, а не ахейца.
— Это честный, открытый бой. Победа будет за нами.
— Может быть. Но ты когда-нибудь спрашивал себя, почему Агамемнон поднял столько шума именно из-за этой женщины, когда у него их сотни?
— Важно то, что Агамемнон поднял шум. Причина не имеет значения.
— Значение именно в ней. Никогда не пренебрегай ахейской хитростью. А самое главное — не пренебрегай Одиссеем.
— Ха! Он просто плод воображения!
— Так он хочет, чтобы ты о нем думал. Я же знаю его лучше.
Она повернулась и пошла прочь. Париса нигде не было видно. Что ж, он будет наблюдателем, а не участником.
Меня ждали семьдесят пять тысяч пехотинцев и десять тысяч боевых колесниц, выстроившись рядами вдоль переулков и маленьких площадей, ведущих к Скейским воротам. Внутри самих ворот стоял мой собственный отряд воинов на колесницах. Раздались крики воинов, они гремели, как гром, когда я встал перед ними, высоко подняв палицу над головой в знак приветствия. Я вскочил на свою колесницу и, не торопясь, тщательно закрепил ноги в плетеных петлях, которые помогали устоять при движении, при резком повороте и особенно при езде галопом. Пока я был занят петлями, мой взгляд проносился по тысячам шлемов с пурпурными гребнями; бронза сверкала кровавым и розовым в косых лучах золотого солнца, башни ворот нависали над головой.
Засвистели кнуты. Быки, двигающие огромный валун, который поддерживал Скейские ворота, ревели от напряжения, нагнув головы. Канава, по которой двигался валун, была смазана маслом и жиром, но животные почти уперлись носами в землю. Очень медленно ворота стали отворяться — камень со скрипом и скрежетом прерывисто заскользил по дну канавы; вскоре полоса неба и равнины между крепостными стенами расширилась. Потом шум, с которым Скейские ворота распахнулись впервые за десять лет, утонул в криках радости, вырвавшихся из глоток тысяч троянских воинов.
Когда войска двинулись вниз по направлению к площади, колеса моей колесницы быстро завертелись. И вот я уже за воротами, на равнине, с моими воинами, следовавшими за мной. Ветер дул мне в лицо, под бледно-голубым сводом неба летали птицы, мои кони навострили уши и помчались галопом, а мой возница Кебрион обмотал вожжи себе вокруг талии и уверенно правил упряжкой. Мы шли в бой! Это была свобода!
Отъехав на пол-лиги от Скейских ворот, я остановился и развернулся, чтобы выстроить войска: передний фронт вытянулся в стройную линию с колесницами в первом ряду, в центре авангарда встала царская стража из десяти тысяч пеших и десяти тысяч воинов на колесницах. Все было сделано четко и быстро, без неразберихи и паники.
Когда все было устроено должным образом, я снова повернулся вперед и посмотрел на чужеземную стену, протянувшуюся по всей равнине от реки до реки, отгораживая берег, занятый ахейцами. Насыпи по обеим концам стены засверкали мириадами ярких вспышек — захватчики хлынули на равнину. Я отдал копье Кебриону и надел шлем на голову, откинув назад пурпурный конский хвост гребня. Мой взгляд встретился со взглядом Деифоба, колесница которого стояла бок о бок с моей в том же ряду, и мой приказ выступать побежал от одного воина к другому по всей ширине вытянувшегося на лигу фронта. Мой двоюродный брат Эней командовал левым флангом, царь Сарпедон — правым. Я вел авангард.
Ахейцы подходили все ближе и ближе, солнце усиливало сияние их доспехов; я напрягал зрение, чтобы увидеть, кто выступит против меня, гадая, будет ли это сам Агамемнон, или Аякс, или кто-то другой из их вождей. Стук моего сердца замедлился, ибо Ахилла среди них не было. Потом я бросил еще один взгляд на наши ряды и подпрыгнул от изумления. Парис был там! Со своим драгоценным луком и колчаном стрел он стоял во главе отряда царских стражников, который был поручен ему в давнишние времена. Я спросил себя, на какие уловки пошла Елена, чтобы выманить его из надежного укрытия во дворце.
Глава двадцать четвертая,
рассказанная Нестором
Я вознес Громовержцу небольшую молитву. Хотя на моем счету битв было больше, чем у кого бы то ни было из ныне живущих мужей, я никогда не сражался против такой армии, как троянская. Да и Эллада никогда не собирала такого войска, как войско Агамемнона. Мои глаза смотрели на плывущие в дымке вершины далекой Иды, и я гадал, покинули ли боги Олимп, чтобы расположиться на ней и наблюдать за сражением. Оно было вполне достойно их интереса, ведь о такой великой войне никогда не мечталось ни простым смертным, ни им самим — войны богов были скорее приватными междоусобицами из-за ограниченного количества возможных участников, ведь они сражались только между собой. Не станут они и поддерживать в битве ни нас, ни наших врагов (если они собрались на Иде), хотя всем было известно, что Аполлон, Афродита, Артемида и те, кто с ними связан, яростно выступали в защиту Трои, в то время как Зевс, Посейдон, Гера и Афина Паллада стояли за Элладу. Никто не мог с точностью сказать, за кого стоял Арес, бог войны, хотя именно ахейцы поклонялись ему, но его тайная подруга Афродита была всецело на стороне Трои. Гефест же, ее супруг, был (что вполне естественно) на стороне Эллады. Это было нам на пользу, ибо мы радели о плавке металлов и тому подобных искусствах и наших ремесленников направляла его божественная рука.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Песнь о Трое - Колин Маккалоу бесплатно.
Похожие на Песнь о Трое - Колин Маккалоу книги
- Фавориты Фортуны - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Женщины Цезаря - Маккалоу Колин - Историческая проза
- Женщины Цезаря - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Первый человек в Риме. Том 2 - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Тайны индейских пирамид - Милослав Стингл - Историческая проза
- Семь смертных грехов - Тадеуш Квятковский - Историческая проза
- Далекие берега. Навстречу судьбе - Сарду Ромэн - Историческая проза
- Подольские курсанты. Ильинский рубеж - Денис Леонидович Коваленко - Историческая проза / О войне / Русская классическая проза
- История Брунгильды и Фредегонды, рассказанная смиренным монахом Григорием ч. 2 - Дмитрий Чайка - Историческая проза / Периодические издания
- Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза
