Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эти – ваши. – Гном сгрузил на пол сумки и махнул рукой направо. – Отдыхайте пока, скоро принесут поесть.
– Ты как, Барти? – Мариана открыла ближнюю дверь. – Переодеться хоть сможешь?
– Да, конечно, – не слишком уверенно ответил Барти. – Спасибо, Мариана.
Девушка занесла в комнату рыцаря его сумки, повторила:
– Переодевайся, Барти. Хвала Господу, мы живы и в тепле…
Подхватила с пола свои вещи, вошла в соседнюю комнату. Буркнула себе под нос:
– А ты, Барти, и впрямь дурень. Шелудивый пес тебя дери, а если бы не успел?!
Шмыгнула носом, кинула сумку на пол и принялась срывать с себя насквозь мокрую, противно липнущую к телу одежду. Отжала воду из косы, зубами развязала шнурок. Расплетать пока не стала, только кончик распустила малость. Перед огнем бы просушить!
Очаг Мариана заметила не сразу – а заметив, до крайности удивилась. Подземельные и здесь превзошли людей: пламя пылало в глубокой нише в стене – да полно, в нише ли? Уж не общий ли этот очаг на две соседних комнаты? Мариана присела на корточки перед ограждающей огонь кованой решеткой и ахнула: там, в огне, по-кошачьи свернувшись в клубок, спала ослепительно белая, сверкающая, сияющая, невыносимо прекрасная саламандра. По сложенному гребню бежали волны голубоватого пламени, из щелочек ноздрей вырывались крохотные искорки… вытянутую вперед лапу лизало пламя, и чешуя сверкала драгоценными каменьями, сотнями радуг…
Мариана отвернулась, прикрыла глаза ладонью. Перед взглядом плыли фиолетовые пятна, и почему-то хотелось плакать. Шмыгнув носом, девушка вытряхнула из сумки сухую одежду.
Ну да, сухую, как же! Размечталась. Все волглое, отсыревшее, даром что завернуто в парусиновый лоскут, а сумка заговорена на непромокание. Пришлось развешивать на решетке у очага. Ну что ж, вздохнула девушка, зато можно косой заняться. Достала гребешок, начала распутывать мокрые пряди. Голая кожа жадно ловила тепло огня и саламандры. Ушел пробиравший до костей промозглый холод, кровь побежала по жилам быстро и весело; даже усталость отступила, отодвинулась в тень. Правда, взамен пришел зверский голод; так что досушивать косу Мариана не стала, а натянула платье и вышла в общую залу.
Стол украшали блюдо с хлебом, супница и две глубокие тарелки – гномий синий фарфор, тот, посуда из которого наверху ценится вдвое-втрое дороже серебряной. Мариана подивилась богатству приема, но, честно говоря, запах мясного супа и свежего хлеба взволновал ее куда больше.
Мариана постучала к Барти; рыцарь не отозвался. Хмыкнув, девушка стукнула еще и приоткрыла дверь. Ее спутник, видно, скидывал одежду так же поспешно, как и она сама, но потом завернулся в меховое покрывало и прилег. Да так и заснул.
Девушка тихонько прикрыла дверь, села к столу. Горячий суп, щедро сдобренный чесноком и зеленью, окончательно согрел; Мариана невольно зевнула – и поняла, что если сейчас же не ляжет, рискует заснуть прямо за столом.
Одеяло волчьего меха, мягкая подушка, блики огня на стене – еще час или два назад путники даже мечтать не могли о таком ночлеге. Закрыв глаза, Мариана впервые за долгий путь не вспомнила ни о том, что погнало ее из родительского дома, ни о том, что ждет впереди. И снилось ей – впервые за все время странствия – хорошее. Снилось, что идет она по светлым прекрасным залам, по беломраморному полу, расчерченному полосами ярких солнечных лучей из высоких окон. И надет на ней не надоевший мужской костюм, а шелковое платье, изумрудное с медным переливом, расшитое по подолу золотыми лилиями. И на ногах не сапоги, а тоненькие шелковые туфельки, в них так легко ногам, и ступни ощущают жар нагретого солнцем пола и прохладу тени. И волосы ее не в косу заплетены, а убраны в высокую прическу и заколоты шпильками – под платье, золото и изумруды! – а на шпильках тех держится кружевная вуаль, по обычаю скрывающая лицо невесты. Мариана проснулась, еще ощущая кончиками пальцев прохладу шелка. Потрескивал огонь в очаге; не сразу вспомнила девушка, что она – в Подземелье, у гномов в гостях, спасенная от неминуемой смерти. Мариана зевнула; улыбнулась, погладив мех одеяла и невольно вспомнив шелковый трепет под пальцами; пробормотала: «Сплю на новом месте, приснись, жених, невесте», – и снова заснула.
Для сэра Бартоломью утро началось с головной боли – вполне, впрочем, терпимой. Рыцарь открыл глаза: хуже не стало, значит, можно плюнуть и забыть. Но где же он?
На кровати в незнакомой комнате. Полуодетый, укутанный в меховое одеяло. Рыцарь сел на постели, пощупал голову. На затылке волосы слиплись, похоже, от засохшей крови. Спина тоже изрядно ныла, да и руки-ноги подрагивали: как будто накануне с коня упал или жестоко подрался. А вон и камзол, висит на решетке у очага: грязный, как из деревенской лужи. Свет Господень, что ж было-то?! Барти попытался вспомнить, но перед глазами возник лишь идущий с моря смерч – и тьма.
Смерч? Барти потер лоб. Они с Марианой шли в Южную Миссию, был дождь, значит, мог быть и смерч. Где же он оказался? И… где Мариана?! Жива ли?…
Рыцарь подхватился с кровати, уронив одеяло на пол. Споткнулся о собственные сапоги, чуть не упал, неловко дернул ручку двери и вывалился в комнату-залу, при одном взгляде на которую сразу стало ясно – он у гномов.
До второго взгляда дело не дошло: открылась дверь напротив, и вышел… Барти моргнул, потер лоб. Может, его и впрямь приложило смерчем так, что он лежит где-нибудь в лесу и бредит? Или вовсе уже мертв? Хотя нет, вряд ли в Свете Господнем можно чувствовать себя настолько усталым и разбитым. Все-таки бред. Сначала гномы, теперь…
– Барти?!
Вот только навряд ли бред умеет говорить.
– Свет Господень… Серж, это на самом деле ты?! Живой?…
– Правда я, – чуть смущенная усмешка, такая знакомая, кабы не сколотый край переднего зуба да сбритые напрочь усы, – и живой, да. Хотя, как по мне, тому Сержу, которого ты знал, лучше бы оставаться мертвым.
И голос изменился. Беспечная веселость ушла, сменилась насмешливой горечью. А меняться свойственно лишь живым.
– Но… как же?…
– Долгая история. – Взгляд Сержа скользнул по рыцарю, остановился на босых ногах. – Пойдем хоть к огню, что ли.
И такая заботливость не была тебе свойственна. Я помнил тебя другим. Значит, не память шутки шутит, не бред… не бред, не сон… правда!
– Да ну тебя с твоим огнем… иди сюда, дай хоть тебя пощупать… Живой, чертяка! – Барти схватил Сержа за плечи, встряхнул: – Живо-ой! – Облапил со странным не то смешком, не то всхлипом. – Зараза ты, где ж тебя псы носили?! Мы ж тебя похоронили… честь по чести похоронили… Кто ж в той могиле лежит, а?!
– Не знаю, – опустил глаза Серж. – Клянусь, Барти, не знаю. Хотя как убивали его – видел. И хорошо, что честь по чести… Он заслужил. Барти, пойдем, правда, к огню. Что стоять, не столбы.
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- Последняя из рода Мун: Семь свистунов. Неистовый гон - Ирина Фуллер - Героическая фантастика
- Сокровища подземного города - Джеймс Гоулд - Героическая фантастика
- Дарьяна. О той войне - Людмила Анатольевна Нестер - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы
- Сфера времени (СИ) - Ершова Алёна - Героическая фантастика
- Конан и мрачный серый бог - Шон Мур - Героическая фантастика
- Лара Крофт - расхитительница гробниц - Чернецов Андрей - Героическая фантастика
- Сказка о Мальчике, который спешил стать взрослым - Владимир Антонович Тюменцев - Героическая фантастика
- Хочешь Жить - Стреляй Первым - Виктор Тюрин - Героическая фантастика
- Циферблат. Город Адимари - Алла Колос - Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Фэнтези