Форма входа
Читем онлайн Лошадь как лошадь - Вадим Шершеневич
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Вас здесь нет. но вернетесь. чтоб смехом, как пеной, Зазвенеться, роняя свой пепельный взгляд. И ваш облик хранят Эти строгие стены, Словно рифмы строки дрожь поэта хранят. Грудь на грудь, Живот на животВсе заживет!
- 51
Тематический круг
Все течет в никуда. с каждым днем отмирающим. Слабже мой Вой В покорной, как сам тишине, Что в душе громоздилось небоскребом вчера еще, Нынче малой избенкой спокойствует мне.
Тусклым августом пахнет просторье весеннеее, Но и в слезах моих истомительных - май. Нынче все хорошо с моего многоточия зрения, И совсем равнодушно сказать вместо "здравствуй" - "прощай"!
И теперь мне кажутся малы до смешного Все былые волненья, кипятившие сердце и кровь, И мой трепет от каждого нежного слова, И вся заполнявшая сердце любовь.
Так, вернувшийся в дом, что покинул ребенком беспечным И вошедший в детскую, от удивленья нем, Вдруг увидит, что комната, бывшая ему бесконечной, Лишь в одно окно И мала совсем.
Все течет в никуда. и тоской Неотступно вползающей, Как от боли зубной, Корчусь я в тишине. Что в душе громоздилось доминой огромной вчера еще, Нынче малой избенкой представляется мне.
Апрель 1919
- 52
Тематический контраст
А. мариенгофу
Ночь на звезды истратилась шибко, За окошком кружилась в зеленеющем вальсе листва, На щеках замерзала румянцем улыбка, В подворотне глотками плыли слова.
По стеклу прохромали потолстевшие сумерки, И безумный поэт утверждал жуткой пригоршней слов: В ваш мир огромный издалека несу мирки Дробью сердца и брызгом мозгов!
Каждый думал: "Будет день и тогда я проснусь лицом Гроб привычек сломает летаргический труп." А безумный выл: - Пусть страницы улиц замусорятся Пятерней пяти тысяч губ.
От задорного вздора лопались вен болты И канализация жил. Кто-то в небо луну раздраженную, желтую, Словно с желчью пузырь уложил.
Он вопил: -я хороший и юный; Рот слюною дымился, как решетка клоак... И взбегал на череп, как демагог на трибуну, Полновесный товарищ кулак.
А потом, когда утренний день во весь рост свой сурово И вокруг забелело, как надевши белье, На линейках телеграфных проволок Еще стыла бемоль воробьев,
Огляделись, и звонкие марши далече С зубов сквозь утро нес озноб, И стало обидно, что у поэта рыдавшего речью В ушах откровенно грязно.
Март 1919
- 53
Кооперативы веселья
Душа разливается в поволжское устье, Попробуй переплыви! А здесь работает фабрика грусти В каждой строке о любви.
А здесь тихой вонью издохшей мыши Кадят еще и еще, И даже крутые бедра матчиша Иссохли, как черт знает что.
А здесь и весна сиротливой оборванью Слюнявит водостоки труб, И женщины мажут машинной ворванью Перед поцелуем клапаны губ.
А чтоб в этой скучище мелочной Оправдаться, они говорят Что какой-то небесный стрелочник Всегда и во всем виноват.
Давайте докажем, что родились мы в сорочке, Мы поэты, хранители золотого безделья, Давайте устроим в каждой строчке Кооперативы веселья.
В этой жизни, что тащится, как сахарой верблюдище, Сквозь какой-то непочатый день, Мы даже зная об осени будущей Прыгнем сердцем прямо в сирень.
Прыгнем, теряя из глотки улыбки, Крича громовое: "На!" Как прыгает по коричневой скрипке Вдруг лопнувшая струна.
Январь 1919
- 54
Динамизм темы
Вы прошли над моими гремящими шумами, Этой стаей веснушек, словно пчелы звеня. Для чего ж столько лет, неверная, думали: Любить или нет меня?
Подойдите и ближе. я знаю: прорежете Десну жизни моей, точно мудрости зуб. Знаю: жуть самых нежных нежитей Засмеется из красной трясины ваших тонких губ.
Сколько зим занесенных моею тоскою, Моим шагом торопится опустелый час. Вот уж помню: извозчик. и сиренью морскою Запахло из раковины ваших глаз.
Вся запела бурей, но каких великолепий! Прозвенев на весь город, с пальца скатилось кольцо. И сорвав с головы своей легкое кепи, Вы взмахнули им улице встречной в лицо.
И двоясь, хохотали В пролетевших витринах, И роняли Из пригоршней глаз винограды зрачка. А лихач задыхался на распухнувших шинах, Торопя прямо в полночь своего рысака.
Октябрь 1917
- 55
Принцип растекающегося звука
Тишина. и на крыше. А вышеЕще тише... Без цели... Граммафоном оскалены окна, как пасть волчья. А внизу, проститутками короновавши панели, Гогочет, хохочет прилив человеческой сволочи. Легкий ветер цквозь ветви. Треск вереска, твой верящий голос. Через вереск неся едкий яд, чад и жуть, Июньский день ко мне дополз, Впился мне ... прожалить грудь.
Жир солнца по крышам, как по бутербродам Жидкое,жаркое масло тек... И москва нам казалась плохим переводом Каких-то божьих тревожных строк.
И когда приближалась ты сквозными глазами, И город вопил, отбегая к кремлю, И биплан твоих губ над моими губами Очерчивал, перевернувшись, мертвую петлю, Это медное небо было только над нами, И под ним было только наше - люблю!
Этим небом сдавлены, как тесным воротом, Мы молчали в удушьи, Все глуше, Слабей... Как золотые чрепахи, проползли над городом Песками дня купола церквей.
И когда эти улицы зноем стихали И умолкли уйти в тишину и грустить, В первый раз я поклялся моими стихами Себе за тебя отомстить.
Июнь 1918
- 56
***
С. Есенину
Если город раскаялся в душе, Если страшно ему, что медь, Мы ляжем подобно верблюдам в самуме Верблюжею грыжей реветь.
Кто-то хвастался тихою частью И вытаскивал за удочку час, А земля была вся от счастья И счастье было от нас.
И заря растекала слюни Над нотами шоссейных колей. Груди женщин асфальта в июне Мягчей.
И груди ребят дымились У проруби этих грудей. И какая-то страшная милость Желтым маслом покрыла везде.
Из кафе выгоняли медведя, За луною носилась толпа, Вместо федора звали федей И улицы стали пай.
Стали мерить не на сажени, А на вершки температуру в крови, По таблице простой умножений Исчисляли силу любви.
И пока из какого-то чуда Не восстал завопить мертвец, Поэты ревели, как словно верблюды От жестокой грыжи сердец.
Ноябрь 1918
- 57
Последнее слово обвиняемого
Не потому, что себя разменял я на сто пятачков, Иль, что вместо души обхожусь одной кашицей рубленной, В сотый раз я пишу о цвете зрачков И о ласках мною возлюбленной.
Воспевая россию и народ, исхудавший в скелет, На лысину бы заслужил лавровые веники, Но разве заниматься логарифмами бед Дело такого, как я священника?
Говорят, что когда-то заезжий фигляр, Фокусник уличный, в церковь зайдя освященную, Захотел словами жарче угля Помолиться, упав перед мадонною.
Но молитвам не был обучен шутник. Он знал только фокусы, только арийки, И перед краюхой иконы поник И горячо стал кидать свои шарики.
И этим проворством приученных рук, Которым смешил он в провинции девочек, Рассказал невозможную тысячу мук, Истерзавшую сердце у неуча.
Точно так же и я... мне до рези в желудке противно Писать, что кружится земля и поет, как комар. Нет, уж лучше перед вами шариком сердца наивно Будет молиться влюбленный фигляр.
Август 1918
- 58
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лошадь как лошадь - Вадим Шершеневич бесплатно.
Похожие на Лошадь как лошадь - Вадим Шершеневич книги
- Стихи - Вадим Шершеневич - Поэзия
- Сдвигология русского стиха - Алексей Елисеевич Крученых - Критика / Поэзия
- Поэмы - Вадим Шершеневич - Поэзия
- Басни - Владислав Озеров - Поэзия
- Басни (2) - Иван Крылов - Поэзия
- Басни - Мишель Вико - Поэзия
- Отрывки из "Большого завещания" и баллады - Франсуа Вийон - Поэзия
- Поэма воздуха - Марина Цветаева - Поэзия
- Стихи и поэмы - Константин Фофанов - Поэзия
- Сердечная лира - Хайдар Бедретдинов - Поэзия
