— Тьфу! С вашими протезами, твою… И без того настроение никудышное, — в сердцах выругался Вадим и замолчал, понимая, что дело не в сигналах, а в нехорошем предчувствии.

Разговоры в машине прекратились. Двигатель ровно гудел, словно убаюкивая пассажиров. Веклемишев выдал Стоянову чистую правду о том, что он ничего еще не решил. Более того, все его опасения могли оказаться не более чем фантазиями. И люди в аулах вышли на дорогу вовсе не для того, чтобы задержать московского посланца, и не было никакой утечки информации, и боевики не собираются устраивать на него охоту… Однако на сердце было тревожно от ожиданий, да и опыт подсказывал, что расслабляться не стоит.

— Мы можем связаться с заставой? — обратился Веклемишев к подполковнику.

— Радиостанция на БТРе настроена на дежурную частоту. Я перед выездом дал команду настроиться и стоять в режиме ожидания, — доложил ему пограничник. — Нужна связь?

— Необходимо запросить заставу об обстановке и состоянии Дагаева. Это первое. Второе: с наступлением сумерек пограничникам быть готовыми к отражению нападения и именно на пещеру с беглецом. Пусть выставят дополнительные посты и находятся в готовности к бою. Серьезному бою…

Подполковник с удивлением взглянул на Веклемишева. Тот понял его немой вопрос.

— По оперативным данным, сколько боевиков сейчас скрывается на территории Чечни и Ингушетии? — спросил Вадим и сам же и ответил: — До пятисот человек, из которых более половины подчиняются непосредственно панкисскому руководству. Если исходить из худшего развития событий, боевики за день разобрались в обстановке, подтянулись и готовятся напасть на заставу с целью уничтожения Дагаева. Даже если на соединение придет третья, пусть даже пятая часть разрозненных отрядов бандитов, пограничникам придется ох как несладко. Так что делаем короткую остановку и связываемся с заставой.

Сведения о численном составе боевиков Вадиму предоставили в Москве, в рамках изучения обстановки в Чечне и вокруг нее. Вероятно, подполковник также был в курсе этих цифр, однако, по его реакции Веклемишев понял, что пограничник не верит в подобное развитие событий. Возражать, правда, тот не стал.

«Уазик» замедлил ход и, прижавшись к обочине, остановился. Сзади на него накатил БТР, едва не упершись носом в брезентовую крышу. Подполковник со старшим лейтенантом Гришей выбрались из машины и направились к бронетранспортеру. Водитель сержант-контрактник также вышел и, подняв капот, стал возиться с двигателем.

— Что это за старлей Гриша? На него можно положиться? — спросил Веклемишев у Димитра, когда они остались одни. — Он не из местных? Вид явно не славянский.

— Полагайтесь как на самого себя, — твердо сказал Димитр и, ухмыльнувшись, добавил: — Или как на меня.

— Откуда такая уверенность?

— Григол Абашидзе, из питерских грузин, кажется, даже княжеских кровей. Семья творческих интеллигентов в каком-то там поколении. Дедушка — скульптор-академик, папа — заслуженный художник-лауреат и лучший друг Церетели, мама — известный литературный критик. Судьба Гриши была предрешена, еще когда он находился в материнской утробе: художественная школа, училище, художественный институт, лауреат разных премий, академик… Кстати, рисует он классно. Второй вариант будущей счастливой жизни Григола, мамин: филфак университета, литературное творчество, знаменитый поэт, писатель, драматург — нужное подчеркнуть. Гриша выбрал третий путь. Случайно после занятий в школе изобразительных искусств зашел за товарищем, который занимался в секции дзюдо, кстати, в той, где в свое время оттачивал спортивное мастерство скромный питерский мальчик Володя Путин…

В общем, увлекся Григол дзюдо и рукопашным боем. Родители отнеслись к занятиям сына спортом, в общем-то, положительно с точки зрения укрепления его здоровья. Через два года, когда Гриша выиграл первенство России по дзюдо среди юниоров, забеспокоилась мама. Мол, до окончания школы остался годик, со спортом пора завязывать и готовиться к выпускным экзаменам и поступлению в вуз. Потом папе-лауреату на ушко шепнули, что Григол злостно прогуливает занятия в художественной школе. Папа строго постучал пальцем по этюднику, и сын дал клятву, что подобного безобразия не повторится. Скандал разразился после выпускного бала. Гриша, к тому времени уже серебряный призер чемпионата Европы по дзюдо, поверг деда-академика в предынфарктное состояние, маму — в положение жены Лота с нюхательной солью в одном кулачке и мокрым платком в другом. Папа же, лауреат, вспомнил, что в его венах течет горячая грузинская кровь, и, сжав до боли в пальцах кинжал, вернее — кисточки, произнес что-то очень грозное, тарасобульбовское, с вкраплениями ненормативной лексики, которой мог бы позавидовать боцман с китобойного судна. Так как мама-литкритик никогда подобного от своего супруга не слышала, с ней случилась затяжная истерика. И все это — следствие заявления Григола, что он не собирается поступать ни в художественное училище, ни на филфак, а пойдет учиться в институт физкультуры имени Лесгафта и посвятит свою жизнь спорту.

— Да уж! — протянул Веклемишев. — Трагедия, достойная пера Шекспира.

— Уговоры, скандалы и мамины обмороки выбора Гриши не изменили. Тогда пошла в ход артиллерия главного калибра, то есть связи дедушки и папы. Руководству института физкультуры более высокое руководство дало понять, что абитуриент Абашидзе, хотя он и является мастером спорта международного класса, не должен стать студентом данного учебного заведения. По просьбе же дедушки-академика продлили сроки поступления в художественное училище, чтобы после неудачной попытки в «Лесгафте» мальчик Григол мог подать документы и свои работы, пройти творческий конкурс и сдать вступительные экзамены. Так как в Грише тоже кровь текла не финская, то после того, как его завалили в институте физкультуры и он понял, чьих рук это дело, отверг все уговоры и попытки родных затолкать его в художественное училище и пошел работать на стройку каменщиком. А весной его призвали в армию. Григол гордо отверг попытки родителей «откосить» его от службы. Попал в пограничные войска, в учебку. В 2001 году, когда в Чечне обстановка стала стабилизироваться, начали ставить заставы на границе с Грузией. На одну из них, высокогорную, ближе к Северной Осетии, Гриша и попал, — Стоянов махнул рукой в правое стекло «уазика» и замолчал. — В общем, через полтора месяца заставу вырезали боевики, — после паузы продолжил Димитр. — В живых чудом остались двое — старший сержант Абашидзе и еще один парнишка, рядовой.

— Я в то время был в Чечне, — перебил Димитра Веклемишев, — и помню эту историю. Подвергшаяся нападению застава находилась в зоне ответственности моей группы. Мы тогда преследовали боевиков и уничтожили их на границе с Ингушетией. Рассказывали, что бой на заставе был отчаянный, на каждого погибшего пограничника пришлось по три убитых бандита.

— Григол был ранен, награжден орденом Суворова. После выздоровления заключил контракт и пошел на курсы младших лейтенантов. Окончил учебу, вернулся в Чечню и написал рапорт с просьбой зачислить его в пограничный спецназ. Толковый специалист, даже по нашим меркам. Два звания досрочно, еще один орден за боевые операции, представление к званию Героя России и личный счет, который уже сегодня перевалил за полтораста.

— Какой счет? — удивился Вадим. — В банке, что ли?

— На прикладе, — уточнил Стоянов. — Гриша дал клятву за погибших товарищей лично уничтожить двести боевиков. И после этого окончить службу и поступить в художественное училище. Отчаянный парень!

— А у тебя откуда о Григоле такие подробности?

— Земля слухом полнится, ну и… — Стоянов попытался изобразить стеснение, — после совместной операции…

— Состоялось совместное празднование успешного окончания оной, — догадался Веклемишев. — Шампань, устрицы и тихие светские беседы.

— Как вы догадались, Вадим Александрович? — восхитился Димитр. — Все происходило в точности, как вы и сказали: спирт, тушенка и песняк про то, как в наш танк ударила болванка и вот-вот рванет боекомплект. Разомлели малость, Гриша и поведал нам про свою удалую юность.

— Все понятно, значит, парень стоящий, — подвел итог Веклемишев. — С тобой сейчас кто из «отдельских»? Митяя я видел…

— Дрозд и Данила-мастер, — доложил Стоянов.

Митяй, он и в реальности был прапорщиком Митяем, а Дрозд и Данила-мастер были, соответственно, старшими лейтенантами Исаевым и Алемасовым.

— По-нят-но, — раздумывая, медленно, по слогам произнес Вадим. — Значит, так, Даниле и Митяю быть в готовности к пешему маршу. Про экипировку и вооружение не напоминаю…

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 74

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жара - Виктор Степанычев бесплатно.

Похожие на Жара - Виктор Степанычев книги

По прозвищу Викинг - Виктор Степанычев - Боевик
Коридор без света - Александр Тамоников - Боевик
Чувства замедленного действия - Виктор Снежко - Боевик
Удар молнии - Виктор Кнут - Боевик
Южный ожог - Тамоников Александр - Боевик
Бомба мощностью в один гигабайт - Анатолий Гончар - Боевик
Землескреб. Выхода нет - Ильфат Фахриев - Боевая фантастика / Боевик / Вестерн
Искажающие реальность. Книга 7. Повод для войны - Атаманов Михаил - Боевик
S.T.A.L.K.E.R. Северное сияние - Богадельня ∠( ᐛ 」∠)＿ - Боевик / Космоопера / Юмористическая фантастика
Стреляю на счет три - Альберт Байкалов - Боевик

Оставить комментарий