Рейтинговые книги
Читем онлайн ЛюБоль - Соболева Ульяна "ramzena"

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

И увижу ее снова. Увижу ее лицо. Спустя десять лет. И я не поддамся искушению убить ее прямо сейчас. Это слишком рано. Охота только началась.

***

Ольга

Я смотрела, как искрится в малиновых лучах заходящего солнца снег, и сжимала руки в кулаки, терла их между собой, чтобы не замерзнуть. Нам пришлось бросить машины и идти пешком. Дорогу перекрыло поваленное дерево. Убрать его возможности не было. Шесть человек охраны и я. Эти люди научены не деревьями ворочать, а защищать меня. Они прекрасно справлялись. Но без проводника в лесу, когда все дороги замело и даже внедорожники не смогут здесь проехать, мы словно малые дети. Беспомощны и жалки на лоне дикой природы в самую ее суровую пору.

Мы блуждали по лесу и никак не могли выйти к тропинке, ведущей к ущелью. Оттуда дорога должна увести нас к указателям. Там мы должны встретиться с проводником и отцом Михаилом.

Наш маленький отряд остановился на опушке, и мы застыли, загнанные в ловушку в окружении мощных елей, чьи лапы гнулись под тяжестью снега. Я смотрела на своих людей, стиснув челюсти и сжав до боли руки в кулаки. В полной тишине, под завывание ветра между макушками, уходящими так далеко ввысь, что не видно и клочка неба.

От холода покалывало щеки, губы, даже тело под одеждой, и все понимали, что ночью станет еще холоднее, а если пойдет снег, то утром мы заледенеем. Двое из нас ушли исследовать лес, но так и не вернулись. Теперь нас шестеро вместе со мной, моей подругой Мирой…Я бы сказала, сводной сестрой, но это не совсем верно. Миру мне привез отец. В подарок, если бы о человеке можно было так выразиться. Ей было столько же, сколько и мне. Тринадцать…Она плохо говорила по-русски, бесновалась, пела песни на чужом языке, носила цветастый сарафан и по десять серег в ушах.

– Она цыганка. У нее погибла вся семья. Я подобрал ее в деревне, где мы остановились. Я привез ее для тебя. Ее зовут Мира, и она будет убирать в твоей комнате, раскладывать твои вещи, а если что-то украдет, ее изобьют и утопят!

Сказал грозно отец и посмотрел на девчонку исподлобья.

– Она не будет воровать.

Я протянула девочке руку.

– Меня зовут Оля. Хочешь быть моей сестрой?

Не знаю почему, но отец смирился с моей блажью и содержал Миру так, как хотела и просила я. Мои вещи отдавались ей, мои заколки, резинки, моя обувь. У нас одинаковый размер ноги. Мира не занималась работой по дому, только мной, моей комнатой, всем, что касалось меня. И более преданного человека в моей жизни не было и никогда не будет. Когда ко мне приходили учителя, она сидела в стороне и вышивала. Учиться она не захотела.

– Зачем мне уроки, Оля? Думаешь, я хочу выучиться и уйти от тебя? Думаешь, я хочу жизнь вдали от тебя и твоего дома? У меня больше никого нет, и я ничего не умею. И не хочу уметь без тебя. Мне не нужно учиться. Если ты позволишь, я останусь рядом…столько, сколько ты захочешь.

Потом, спустя годы я спросила у нее снова, хочет ли она уехать, выучиться, стать самостоятельной, и она снова твердо ответила «нет»

– Но почему? Тебе нужна семья, дети. Как же обычная жизнь?

– Моя жизнь рядом с тобой, и другой жизни я не знаю и знать не хочу. Моя семья погибла. Они были таборными цыганами. Я знаю, какой жизнью они жили, я все это помню. Что меня ждет? Думаешь, мне дадут выучиться? Дадут нормальную работу? Стигма помешает людям смотреть на меня, как на равную себе. Я всегда буду цыганским отродьем.

– Ты можешь…можешь уйти к своим.

– Своим? Я для них уже давно чужая и…и я не хочу прежней жизни. Оставь меня рядом с тобой, пожалуйста. Или ты так хочешь, чтобы я ушла. Ты скажи, и Мира исчезнет из твоей жизни.

– Что ты! – я схватила ее в объятия и крепко сдавила, – Нет! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной.

И сейчас Мира в теплом пальто и высоких меховых сапогах вышагивает следом за мной и нашими охранниками.

– Геннадий Викторович! – я посмотрела на главного, на человека, который отвечал за мою безопасность. – У вас есть связь с вашими людьми?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Нет. Здесь нет ни интернета, ни связи. Ждать мы их не будем. Куда идти, они знают, и, если что, встретимся там.

Но с каждой секундой таяла надежда, что они вернутся, как и надежда, что мы выберемся до заката.

Я старалась не думать о плохом, не думать о том, что загнала себя и своих людей в эту ситуацию только потому, что поступила наперекор советам отца Даниила, которого ненавидела настолько сильно, что иногда мне казалось – я могу убить его лично.

Четыре года назад я увидела его. Увидела, как он подглядывает за мной, как горят его мерзкие свиные глазки похотливым блеском, и я помнила, как он говорил отцу, что меня следует отдать на постриг…Что это стало бы своего рода жертвой отца за все совершенные им грехи. И я знала, насколько отец прислушивается к нему. Эта религиозность в сочетании с деспотизмом и жестокостью всегда меня пугали. И управлял этим страхом священник. Он словно советник, словно серый кардинал нашептывал отцу, приезжал к нему и уводил в кабинет. И я не понимала, неужели отец не видит – священник хочет побольше денег, больше пожертвований. Три прихода отстроены на средства отца. За эти годы монах пересел из жигуленка на новенький опель, потом на Мазду, а потом и на джип. Теперь у него личный водитель, загородный особняк и куча прислуги. И я даже не сомневаюсь в том, кто все это содержит. Только отцу Даниилу мало. Он хочет заполучить меня, как гарантию того, что отец отпишет львиную долю наследства не мне, а церкви.

Отец Даниил упивался своей властью, а я чувствовала это каждой клеточкой – его наслаждение. Когда-нибудь я сдеру с него расшитую золотом рясу и поставлю клеймо со свиным рылом на каждом клочке его рыхлого тела. Ублюдок будет визжать, как свинья, а я буду смотреть, как дымится его розовая кожа, и наслаждаться агонией. Я мечтала об этом с самого детства.

– Мы крутимся несколько часов на одном и том же месте – я вижу наши же следы. Черт раздери этот проклятый лес. – крикнул Геннадий Викторович, а я потерла замерзшие руки. Даже кожаные перчатки с мехом не греют. Все же придется ночевать здесь, а утром снова плутать в поиске развилки.

– Делаем привал? – спросила я и осмотрелась по сторонам.

– Стратегически опасное место, как в ловушке, но лучше, чем в чаще, где между деревьями нет даже просвета.

Сказал Гена и посмотрел наверх.

– Солнца почти не видно. Стемнеет очень рано. Разведем костер и будем надеяться, что переночуем без приключений. Не нравится мне это место.

Мужчины развели костер, освещая опушку и заодно отпугивая диких зверей.

В детстве этот лес мы называли черным. Люди говорили, что в нем бродят призраки страшных людоедов. Те двое так и не вернулись, и мы уже не надеялись, что они найдут нас в этом лесу. Повсюду могли быть охотничьи капканы, которые до сих пор нам удавалось избегать.

Я присела на ствол поваленной ели рядом с Мирой и сняла перчатки, протянула руки к огню, согревая пальцы.

Мира ободряюще улыбнулась мне, а я тяжело вздохнула, глядя на ее синие губы и бледное лицо. Моя преданная и отважная Мира, готовая умереть за меня, если понадобится.

– Мы выйдем отсюда, – тихо сказала я, – обязательно выйдем. Дождемся утра и найдем дорогу.

– Выйдем…я точно знаю, я гадала…

Я приложила палец к губам, и она замолчала, а я посмотрела на костер, пожирающий сухие ветки.

– Дикое место, здесь может шататься всякий сброд. Я слыхал про банды цыган, – прошептал один из охраны, – говорят, когда-то здесь сгорел целый табор цыган, и теперь их души бродят по этому месту…в этой части леса нашли кучу скелетов и костей.

Гена рассмеялся.

– Боишься? Так ты, если что, ссы прям здесь, а то если пойдешь в кусты, призраки цыган увидят твою голую жопу и оторвут тебе яйца.

– Если бы они у него были – он бы не боялся призраков. Видать, в детстве их уже кто-то оторвал.

– Заткнись, Леха, не то я оторву тебе твои и заставлю сожрать.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу ЛюБоль - Соболева Ульяна "ramzena" бесплатно.

Оставить комментарий