Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да. – Устало выдыхаю я.
– Дианочка, солнышко, открывай, это мамочка. – Беззаботно произносит она.
– Мам, это ты названиваешь сейчас в домофон?
– Ну, конечно, глупенькая! Иначе, чего бы это мне просить тебя открыть дверь? – Мать заливисто хохочет, и мне становится не по себе. Каждый раз, когда она пребывает в хорошем настроении, я невольно настораживаюсь: а что, если это из-за алкоголя? Или из-за того, что она нашла себе нового ухажера, который через пару недель ее бросит, ввергнув в пучину депрессий и запоев?
– Сейчас. – Вздыхаю я.
Поднимаюсь из воды, вытираюсь, накидываю халат и вздрагиваю, когда домофон снова начинает «орать» на всю квартиру. Нажимаю кнопку в коридоре, и трель обрывается.
Пока мать поднимается, я выливаю остатки вина в сливное отверстие, мою бокал и выбрасываю в ведро полупустую бутылку. Мать не смутит тот факт, что сама зависима от алкоголя, ей только в радость будет дать мне несколько бесценных советов о том, как правильно жить, сколько пить, с кем спать, и как строить свою жизнь.
– Привет, дорогая. – Войдя, она целует меня в щеку.
Я привычно принюхиваюсь и приглядываюсь: нет ли запаха, не дрожат ли ее руки. На удивление, мать выглядит свежо.
– Что? Что это? – Оскорбленно отшатывается она. – Ты опять обнюхиваешь меня, точно пес?!
– Мама, ты же знаешь почему. – Примирительным тоном замечаю я.
Отступаю на шаг назад и замечаю большую дорожную сумку, которую она ставит на пол.
– Это все в прошлом. – Отмахивается она. Запирает дверь, снимает пальто, вешает на крючок и сбрасывает с ног ботинки. – Видишь? – Мать театрально разводит руками. – Со мной все в порядке! Вот. И я уже три недели ни капли в рот не брала!
– Мам, а почему ты с сумкой? – Тихо спрашиваю я. – Что-то стряслось?
Улыбка уступает место смущению на ее лице.
– Я… Да в общем-то, ничего такого, дочь… – Она тут же спохватывается. – Я ведь поживу у тебя? Можно? Совсем немного, пока не найду себе жилье.
– Мам? – Я добавляю строгости в голос.
Ей приходится поднять на меня усталый, растерянный взгляд.
– Только не надо орать, ладно? Ненавижу, когда ты ведешь себя так, будто это ты моя мать, а не я – твоя.
– Я никогда не кричу на тебя. – Напоминаю я. – Это ты всегда закрываешь уши, когда тебе говорят что-то, что тебе не нравится.
– Не нужно делать вид, будто ты всезнайка, – раздраженно бросает мать, отправляясь на кухню, – и не думай, что ты чем-то лучше нас с бабушкой, и тебе удастся избежать той же судьбы!
Я стискиваю зубы.
Ненавижу, когда она делает это. Ее нельзя критиковать ни при каких условиях, иначе получишь в ответ порцию двойной критики. Ее нужно поддерживать – всегда. Даже если то, что она делает со своей жизнью, называется падением в пропасть.
Я не могу. Просто не могу быть понимающей дочерью, видя, как она методично убивает себя.
– Мам. – Останавливаюсь в дверном проеме.
– Где у тебя сахар? – Она кружит по кухне, пытаясь сделать себе чай.
– На столе, ты просто не заметила.
– Ох, точно. – Мать хватает сахарницу и, едва не рассыпав содержимое, начинает искать ложку.
– Мам, почему ты пришла?
– А ложки? – Она выдвигает ящики по очереди. – Какой же у тебя бардак! И опять холодильник пустой. Ох, как же ты живешь, Диана? Не удивительно, что до сих пор так никого себе и не нашла!
От нее пахнет дешевыми духами и затхлостью.
– Не переводи тему. – Прошу я, разглядывая ее спутанные волосы, которые давно следовало бы помыть.
Моя мать определенно нуждается в помощи.
– Чего ты хочешь от меня?! – Она с грохотом обрушивает на стол сахарницу и оборачивается, чтобы смерить меня рассерженным взглядом. – Если мне нельзя у тебя переночевать, то так и скажи!
– Я не об этом.
– Дожили! Гонит из дома собственную мать! И это на ночь глядя…
Далее следует обиженный вздох.
– Мамочка. – Я подхожу и опускаюсь на стул перед ней. – Мам. Давай поговорим?
Она делает несколько рваных вдохов и выдохов, и ее плечи бессильно опускаются. Мать медленно отводит глаза.
– Мам, тебя опять уволили? – Осторожно спрашиваю я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})И кладу свою ладонь на ее. Ее рука дрожит.
– Мам?
Она смотрит в одну точку – куда-то под окном, и не говорит ни слова.
– Скажи мне правду, я не стану тебя отчитывать. Честно.
– Да. – Тихо произносит мама. – И что с того?
И ее глаза наполняются влагой.
– Ничего. – Успокаиваю я. – Все наладится. Сейчас я приготовлю тебе поесть. – Встаю, иду к холодильнику. – Когда ты ела в последний раз?
Она рассеянно дергает плечом.
– Может, вчера. Только давай, не будем делать из этого трагедию?
– Хорошо.
Я, молча, делаю ей омлет, подаю с диетическими хлебцами и творожным сыром, сажусь рядом и смотрю, как она жадно уплетает ужин, почти не жуя. «Моя непутевая, импульсивная, ранимая мама. У меня не было шансов вырасти какой-то другой – только похожей на тебя. А ведь ты боялась этого больше всего на свете».
– Вкусно? – Спрашиваю я, подпирая ладонью подбородок.
– Да. – Кивает она. – Но теперь, когда я здесь, у нас будет настоящая домашняя еда.
– Да, конечно. – Соглашаюсь я.
– Этот идиот, хозяин квартиры, выпер меня потому, что приехали какие-то его родственники, и им негде жить.
– Понятно. – Делаю вид, что поверила ей.
В прошлый мой визит на ее съемную квартиру я заметила кучу неоплаченных счетов на столе и, честно говоря, удивилась, что ее до сих пор не выгнали.
– Эта дурацкая квартира все равно нуждалась в ремонте. – Усмехается мать. – Найду себе что-то более достойное.
– Конечно. – Я глажу ее по руке.
Мне хочется заплакать, но я не могу себе этого позволить. Она всегда была слегка инфантильна, и мне приходилось быть сильной и взрослой за двоих. Временами получалось, временами нет.
– Зато я нашла хорошее помещение, где можно принимать клиентов. – Хвастается мама, размахивая в воздухе вилкой. – Нужно только купить массажный стол.
– Сколько он стоит?
– Я заработаю, не переживай.
– Я могла бы помочь тебе.
– Правда? – Оживляется она. – Я все верну, обещаю. – В этот момент ее лицо – сама серьезность. – Ты знаешь, а ведь я поняла, почему от меня разбежалась половина клиентов.
– Почему?
– Им не нужен хороший массажист, им нужен статус салона, всякие там акции и танцующие головы! Помнишь Людку? Она завела страницу в Инстаграм и вынуждена танцевать, чтобы зазывать клиентов! Представляешь? Снимает ролики, кривляется, как дурочка, смешит народ, предлагает какие-то скидки, купоны, делает розыгрыши! Из штанов лезет, чтобы к ней хоть кто-то пошел. Видимо, совсем не идут к ней.
– Наверное. – Вздыхаю я.
– Никогда не опущусь до такого! Я – профессионал! – Мать бьет себя в грудь ладонью. – И мне не нужно кривляться на камеру, чтобы ко мне шли клиенты. Будет помещение, они и так повалят толпой!
– Да. – Киваю я, прекрасно понимая, почему от нее сбежали все прежние клиенты. Но вслух этого не говорю.
Прогулы, похмельный тремор, рассеянность, запах перегара – кому из клиентов понравится такое? Именно из-за этого маму уволили с предыдущего места работы. И из того салона, что был до этого. И из спортивного центра в позапрошлом году. И… перечислять можно бесконечно.
– Я поживу у тебя всего пару дней. – Задумчиво говорит она.
– Конечно, поживи. – Соглашаюсь я. И встаю. – Пойду, приготовлю тебе постель.
Сжав зубы, выхожу из кухни.
Она реально верит в то, что говорит. Каждый раз. И когда обещает больше не пить. И когда уверяет, что все в прошлом. И когда строит планы на будущее.
С ней я чувствую себя менее независимой, но все равно так лучше. Мама будет рядом, и мне будет спокойнее. Мучиться, представляя, как она мерзнет на улице, или как ее бьет очередной ухажер, еще хуже.
– Спокойной ночи. – Шепчу я позже, накрывая ее одеялом.
– Угу, – засыпая, бормочет она.
Мать права – мне не вырваться.
- Подруга. - Роза мира - Любовные романы
- Измена. Ты нас предал - Арина Громова - Любовные романы
- Девочка в подарок - Резник Юлия - Любовные романы
- Вопреки желаниям Вселенной - Raya Sport - Любовные романы
- Верная - Резник Юлия - Любовные романы
- Мой папа – Дед Мороз - Резник Юлия - Любовные романы
- Соблазн для тирана - Старр Матильда - Любовные романы
- Три нарушенные клятвы - Мерфи Моника - Любовные романы
- Титановый король - Резник Юлия - Любовные романы
- Не говори любви «прощай» - Маслюкова Ольга - Любовные романы