Немного тепла в отношениях командира и подчиненного не повредит. Никакого урона для чести аристократа. Тем более что видятся они в первый и последний раз.

У всякой работы есть свои нравственные издержки. Каждое событие имеет свою цену. Цена розового конверта – судьба этого засранца-кхэри. Чье несчастье заключалось лишь в том, что он, по его же словам, «имел фортуну оказаться» не в том месте и даже не на той планете, на какой следовало бы ему находиться из соображений личного благополучия.

– Вы свободны, мичман.

«Свободны… Звучит лицемерно. Нет у него никакой свободы. Ни поступков, ни воли. Ни будущего. Все предрешено с того момента, как он переступил порог моего кабинета. Приложение три точка два, пункт восемнадцать. Так что жить Ахве-как-там-его Нунгатау осталось с полчаса, не больше. Во исполнение означенного приложения, он уже бесследно исчез при исполнении особо важного и чрезвычайно секретного поручения. Рубить концы – так под самый корешок. А потом заняться зачисткой на той стороне веревочки, на Анаптинувике… Что, если спросить? Так, без задней мысли, совершенно из любопытства…»

– Одну минуту, мичман.

Тот замер на полпути к выходу. Обернулся, изъявляя лицом полную готовность к продолжению беседы.

– Вы знаете, кто такие келументари?

Пауза. Ровно той продолжительности, какая необходима, чтобы в мозгу открылись клапаны памяти и провернулись шестеренки ассоциативного мышления. Не больше и не меньше.

– Нет, янрирр контр-адмирал. Но…

– Но?

– …я кое-что слыхал о них. Краем уха. И не очень-то склонен доверять услышанному.

– Гм… Что ж, ступайте.

– Еще момент!

Последний возглас прозвучал особенно резко, как если бы соприкоснулись и пробороздили друг дружку два обломка ржавого металла.

Контр-адмирал Каннорк обнаружил себя стоящим навытяжку в шаге от собственного стола, рядом с точно так же оцепеневшим мичманом Нунгатау, так что вся разница между ними, двумя перепуганными истуканами, состояла единственно в воинских знаках отличия, да еще, пожалуй, в возрасте.

Между лопаток пробежала струйка ледяного пота.

Впрочем, стоявшего на пороге немолодого эхайна в штатском персона контр-адмирала занимала весьма незначительно. Вновь вошедший рассматривал мичмана – а точнее, сверлил выпученными, как у безумца, глазами с неестественно расширенными зрачками. Пышные бакенбарды, что начинались, казалось, прямо от глянцевой лысины, трепетали, словно морская водоросль в прибое.

– Что вы там слыхали о келументари, мичман Нунгатау? – спросил гранд-адмирал Вьюргахихх, Субдиректор Оперативного дивизиона Бюро военно-космической разведки Черной Руки Эхайнора.

Бессонница

Сон пришел под утро, он был коротким и мучительным. Все сны коротки по времени, они лишь кажутся продолжительными и богатыми на события, в силу особенностей работы сознания. Но этот был почти мимолетным и вряд ли запомнился бы, кабы не боль под самым сердцем, заставившая немедленно очнуться. И пока Винсент де Врисс нашаривал в утренней полумгле коробочку с пилюлями, сон продолжал неясным призраком парить в его памяти и таять с каждым мгновением…

«Я могу умереть, – подумал де Врисс. – В любой момент. Взять и умереть. И никогда больше не увидеть ее. И вот она явилась в моем сне. Это был знак. О чем? Один господь знает… но никогда не скажет. Может быть, мы скоро увидимся. Или, наоборот, не увидимся никогда. Но почему я так спокоен, словно между этими двумя выходами из одного тупика нет никакой разницы?»

Страдальчески морщась, он сел и какое-то время привыкал к боли, которая никак не отступала. (Болело как раз в том месте, где была рана от эхайнского разрядника. Или как они его называют на своем лязгающем языке – скернкуррон, что переводится как «Глаз Ярости»… а то и просто скерн… да и не разрядник это, если разобраться, а какая-то бесовщина, предназначенная для упромысливания себе подобных… импульсное оружие ожогового воздействия… Под самым сердцем. Взять чуть правее и выше – и он не сидел бы сейчас на своем жестком лежбище, кутаясь в плед и гримасничая, как старый павиан…) Потом поднялся, накинул казенную теплую куртку болотного цвета, просторную, как палатка, замотался в плед и выполз на крыльцо. В сухую душистую прохладу, в неумолчный шорох колосьев на ближнем поле, под серое, с лиловым оттенком предрассветное небо. Низкое, плоское, словно бы нарисованное. Посмотришь на такое – и невольно поверишь, что звезды к нему приколочены и все на одинаковом от тебя расстоянии. Чужое небо. По-прежнему чужое – для него. Но не для всех… в особенности, не для тех, кто провел тут больше половины своей жизни. Не для тех, кто ничего иного попросту не знал и не видел.

«Возможно, я должен что-то сделать. Что-то особенно безумное и важное. До того, как сердце однажды возьмет и остановится. Просто встать и, к вопросу о безумном, пойти напрямик, напролом, через это поле, пока хватит сил. Что там, за полем? То же, что и несколько лет назад, или что-то изменилось? А вдруг они поверили, что мы смирились с этой спокойной, растительной жизнью и давно сняли все свои заставы… сторожевые башни и защитные поля? – Де Врисс нахмурился и поскреб щетину на горле. – А вдруг мы и вправду смирились, что тогда?»

Память с негодной услужливостью начала было возвращать ему картины тогдашнего унижения… Но он научился ей противостоять. Он ненавидел вспоминать о нелепой и безрассудной попытке побега, и ему, как правило, удавалось это прекратить. Такое было джентльменское соглашение между ним и его памятью. Коль скоро она не сохранила для него уйму нужных или всего лишь приятных воспоминаний, то взамен просто обязана была упрятать подальше в свои сундуки кое-что отвратительное…

А еще Винсент де Врисс ненавидел эти сумеречные часы. За бессонницу, за этих лезущих на волю из самых дальних темниц памяти монстров воспоминаний. А теперь добавилась еще и боль, которая никуда ни на миг не исчезала окончательно, а лишь чуточку глохла с приходом дня, с его незатейливыми заботами, с неспешными разговорами о ерунде, с укоренившимися за долгие годы изоляции ритуалами. Боль, которая теперь дремала в нем постоянно, а под утро совершенно некстати просыпалась и мало-помалу подчиняла его себе.

…Ее звали Кристина. Имя как имя, ничего особенного. И сама она ничем не выделялась из стайки практиканток, что прибыли на Тайкун исполнить рутинный миссионерский долг Федерации перед колонией. Нет, не тусклая мышка, пугающаяся всякой тени, – довольно высокая, с короткими русыми волосами, что казались не стрижеными, а грубо подрубленными чем-то вроде овечьих ножниц. Потом она смеялась над его предположениями насчет овец и поясняла, что теперь многие так носят, стиль такой. А он слушал ее смех, ее голос и не мог понять, как всю свою прежнюю жизнь обходился без нее…

Во сне он, впервые за целую вечность, снова услыхал ее голос.

Она сказала: «Светает, а ты не уходишь».

…Тысячу лет назад, в полутемном номере отеля «Тайкунер-Маджестик» (ничего особенного, никаких изысков, самый минимум удобств, только скоротать какое-то время и наутро следовать по своим делам), Кристина произнесла эту фразу – не спросила, а констатировала, – когда он провел с ней целую ночь и все окончательно для себя решил. Он ждал, что же последует за этой фразой, прогонит она его или позволит остаться… Но Кристина не сказала больше ни слова. Обняла его за шею, уткнулась носом в плечо и продолжила прерванный сон. И он понял, что его определенно не прогоняют…

Де Врисс усмехнулся. «К черту метафизику, – подумал он. – Если я начну в любом сне искать скрытый смысл, то свихнусь прежде, чем умру от боли, что внутри меня. Светает? Ну конечно, ведь уже утро… И я никуда не ухожу. Потому что идти здесь некуда. Ни одна дорога не ведет на свободу».

Он огляделся. Южный ветерок гонял по полю волны, как по озерной глади. По ту сторону поля чернела плотная стена леса. Ни дать ни взять Земля, средняя полоса, исход лета! Только вот запахи совсем чужие, и небо это дурацкое… За лесом – он помнил это вполне отчетливо, как будто вчера там побывал! – стояла ограда в три человеческих роста. Переплетенные трехдюймовые прутья из местного эквивалента стали. Сразу за ней скрытые генераторы вздували невидимый, но абсолютно неодолимый пузырь изолирующего поля. Впрочем, дотуда де Врисс не добрался: его встретили еще на подходах к стене, а поскольку остальных перехватили намного раньше, то все аплодисменты достались ему. И это был уже второй случай – в первый раз, из скерна, ему перепало еще во время захвата «Согдианы», при сколь отчаянной, столь и идиотской попытке оказать активное сопротивление… а возле стены его встретили и чувствительно отходили этими жуткими нейротравмирующими плетками, что прячутся у них в безобидных на вид стеках… было невыносимо больно и невыносимо унизительно… На окраине леса, нелепая и чужеродная посреди этой пасторали, торчала сторожевая башня. На ее вершине светился огонек. Да, все пространство поселка просматривалось вдоль и поперек, и от недреманного ока охраны негде было укрыться. Но башня все же стояла, как и еще три точно такие же по периметру поселка. И на ней денно и нощно обретался живой, вооруженный тяжелым парализатором дальнего боя (цкунгавашт, он же, из соображений экономии фонетических усилий, цкунг, еще одна бесовщина из того же разряда, что и скерн, и тоже придуманная во вред себе подобным) страж, а то и два. Башни были воздвигнуты после того, как им с ван Ронкелом и Готье удалось вывести из строя систему наблюдения, беспрепятственно пересечь все открытое пространство до леса и добраться до той самой ограды. («Ну доберемся мы туда… неизвестно куда…» – «Заодно и узнаем, что там и как». – «Ну хорошо, допустим, узнали. Дальше-то что?!» – «На месте разберемся. Технари мы или погулять вышли? Найдем пункт связи и подадим сигнал». – «Не хочу никого разочаровывать, но это будет эхайнский пункт связи». – «Держу пари, эхайны взяли за основу тот же самый прототип с Сигмы Октанта, что и мы…») А наземная система видеомониторинга, как говорят, заменена была на орбитальную.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 86

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вектор атаки - Евгений Филенко бесплатно.

Похожие на Вектор атаки - Евгений Филенко книги

Уровень атаки - Игорь Огай - Боевая фантастика
Чистое Небо - Сергей Кочеров - Боевая фантастика
Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
Начало - Эдуард Стиганцов - Боевая фантастика
Темная мишень - Сергей Зайцев - Боевая фантастика
Наместник - Артем Бук - Боевая фантастика
БЕГУЩИЙ В ЛАБИРИНТЕ - Джеймс Дашнер - Боевая фантастика
Дорога без возврата - Марик Лернер - Боевая фантастика
Сотник. Позиционные игры - Евгений Красницкий - Боевая фантастика
Место Силы 4. Андромеда - Василий Анатольевич Криптонов - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Периодические издания / Разная фантастика

Оставить комментарий