Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Один мой друг, — проговорила Маэрлин все тем же напряженным голосом. — Вы с ним незнакомы. Он заметил нас в парке и помахал мне рукой, вот и все.
— Вам надо как-нибудь пригласить его в гости, — сказал мистер Альмстед. — Мы с Сарой с радостью познакомимся с ним, если…
— Он был в клубничной птичке! — завопил Сирил.
— Сирил! — Отец начинал сердиться. Эдди боялась поднять взгляд. Краем глаза она выхватила лицо Маэрлин — та опять кусала губу. Эдди раздирали противоречивые чувства: если она признает, что Сирил говорит правду, отец расстроится еще больше. «Не разговаривай с незнакомцами» — сколько раз он твердил ей это. «Ты должна присматривать за братом, он не может сам присмотреть за собой». Сегодня она не сумела этого сделать; а если она скажет отцу, что Маэрлин позволила им говорить с незнакомцем, да еще с таким, вроде как страшным, он вообще выгонит Маэрлин из дома.
— Я видел его! — вопил Сирил. — В клубничной птичке!
На той стороне улицы на ступеньках своей веранды стояла миссис Смит и качала головой.
— Я ничего такого не видела, — сказала Эдди.
— Он был там! — заорал брат.
— Он просто помахал нам, вот и все. — Глаза Эдди жгли слезы. — И твоей клубничной птички я тоже не видела!
Мистер Альмстед протянул руку к Сирилу, но тут же отступил и со смущенным видом сунул руки в карманы.
— Тихо, тихо, — успокаивающе проговорила Маэрлин и положила ладонь Сирилу на затылок. Он внезапно стих; его бесцветные глаза глядели мимо Эдди, как будто он ее не видел.
— Сирил, — позвала Эдди. Она-то думала, что он бросится наземь и начнет кататься по тротуару или с воплями ринется прочь по улице.
— Как вы это сделали? — спросил отец.
Маэрлин отступила от Сирила.
— Что сделала?
— Как вам удалось его успокоить? — Отец покачал головой. — У вас волшебные руки. — Он нахмурился. — И вообще, если подумать, он ведет себя гораздо лучше с тех пор, как вы появились у нас.
«Маэрлин может позаботиться о Сириле, — подумала Эдди. — Это главное, что имеет значение, гораздо важнее, чем сказать правду».
— Абита, — сказал Сирил и повторил более громким голосом: — Абита!
— Что? Ты хочешь сказать «арбитр»? — переспросил мистер Альмстед. — В бейсболе бывают арбитры. Там что, ребята играли в бейсбол, в парке?
— Абита, — повторил Сирил, качая головой. Маэрлин опустила глаза.
Их дом выглядел этим вечером чуть по-другому: штукатурка казалась скорее желтой, чем бежевой, кто-то убрал с веранды одно из плетеных кресел, а на одной из ступенек растянулся чей-то коричневато-рыжий с белым кот. Миссис Альмстед меряла шагами веранду, засунув руки в карманы мешковатых шорт цвета хаки. Когда они подошли, она подняла голову и, кажется, хотела кинуться навстречу, но потом просто помахала им и ушла в дом.
— Мистер Альмстед, — тихо проговорила Маэрлин, — простите меня, пожалуйста. Не сомневайтесь, я желаю вашим детям только самого лучшего.
— Уверен в этом, — отозвался отец Эдди. — Во всяком случае, я не собираюсь подавать на вас в суд из-за того, что вы с детьми немного опоздали к ужину.
— Благодарю вас, — прошептала Маэрлин.
* * *Ночной воздух за окном спальни был прохладнее, чем вчера, напоминая о надвигающейся осени. Эдди сидела рядом с Сирилом у окна, положив подбородок на сложенные поверх подоконника руки. Маэрлин у них за спиной встряхнула одеяло Эдди и постелила на кровать.
За окном, возле края крыши, возникло пятно света и начало расти, превратившись в яркий бледно-голубой квадрат. Внутри квадрата стоял седоволосый человек, одетый на этот раз в белый пиджак и синие брюки.
Плечо Эдди стиснула опустившаяся сзади рука.
— Уходи, — произнесла Маэрлин за ее спиной.
— Не уйду, пока ты не сделаешь то, зачем тебя послали, — ответил человек.
— Уходи, — повторила Маэрлин. Другая ее рука лежала на плечах Сирила.
Квадрат рассеялся.
— Нет больше клубничной птички, — сказал Сирил. Его голос звучал твердо.
Он высвободился из-под руки Маэрлин и встал.
— Что происходит? — испуганно прошептала Эдди.
Маэрлин опустилась возле нее на колени.
— Ты же хочешь брату только хорошего, правда?
— Конечно.
— Вот и я тоже. Поэтому я здесь — чтобы сделать то, что будет хорошо и для твоего брата, и для множества других людей.
— Ну так сделай это! — раздался голос от двери. Эдди вскочила на ноги и повернулась: на пороге стоял седоволосый. — Сколько можно копаться?
— Как вы сюда попали? — спросила Эдди.
— Это мое дело, как я сюда попал.
Человек держал в руке плоскую серебристую коробочку вроде той, что была у Маэрлин во время прогулки; он быстро сунул ее в карман пиджака.
— Время вышло! — Он засмеялся, как будто сказал что-то забавное.
— Лучше уходите, — сказала Эдди, — или мой папа вызовет полицию!
— Твой папа сидит в кухне и надирается на пару с твоей мамой, которая ноет о том, как она устала и как у них никогда ничего не выйдет со всей вашей оравой и с Сирилом, какой он есть, а твой папа твердит, что все как-нибудь образуется.
Сирил смотрел на него, сощурив глаза.
— А через пару минут они пойдут спать и сразу же заснут, потому что твоя мама совсем вымоталась, а твой папа слишком много выпил. Я сходил по этой нити и проверил, прежде чем заглянуть сюда. Однако если Маэрлин не сделает того, что должна сделать, ничего никак не образуется, ничего не будет хорошего ни для Сирила, ни для твоей матери с отцом, ни для тебя самой — а может быть, и для всех остальных, сколько их есть. Маэрлин уже сошла с той нити, с которой мы начали, и если она будет припутывать другие…
— Тебе совершенно незачем говорить все это при детях, — произнесла Маэрлин, и Эдди увидела нарастающую ярость в ее темных глазах.
— Что происходит? — шепотом спросила Эдди. Она ухватила Маэрлин за рукав. Ее ноги затряслись, и она всем телом плюхнулась на пол. — О чем он говорит?
Человек отступил назад, в темноту коридора; виднелись только его белый пиджак и копна волос.
— Тебе решать, — сказал он.
Белый пиджак и волосы пропали.
— Маэрлин, — позвала Эдди.
— Все хорошо, милая. Позволь задать тебе один вопрос. Хочешь ли ты добра своей семье, своему брату? Знаешь ли ты, во что превратится его жизнь, если я не вмешаюсь?
Эдди повернулась к Сирилу. Он сидел, уставившись в окно и не обращая на нее внимания.
— Я тебе расскажу. В конце концов ему придется уйти из вашего дома в другое место. Он не будет способен найти применение своему дару, своему особому таланту. Ему придется уйти, а твой отец никогда не станет тем, кем мог бы стать. Он оставит учебу и преподавание и перейдет на другую работу, чтобы кормить семью и платить за содержание Сирила. Мне не удалось увидеть ясно, что случится с ним после этого. Лишь указания на то, что его жизнь будет несчастной, он начнет работать над тем, что ненавидит, и, несмотря на это, делать свою работу хорошо. Он и те, с кем ему придется работать, навлекут катастрофу — ужасное бедствие, войну. Эта нить порвется, и нити рядом с ней тоже, больше нитей, чем потерялось бы в другом случае. Это то, что я пытаюсь предотвратить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Глупый сезон - Сирил Корнблат - Научная Фантастика
- Кукольник - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Авантюристы - Сирил Корнблат - Научная Фантастика
- Двое - Евгений Прошкин - Научная Фантастика
- Журнал «Если» 2008 № 07 - Грег ИГАН - Научная Фантастика
- Чижик-пыжик — птичка певчая - Владимир Венгловский - Научная Фантастика
- «Если», 2003 № 10 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Пленники зимы - Владимир Яценко - Научная Фантастика