Форма входа
Читем онлайн По делам их - Попова Александровна
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— «Ein Mann namens Johannes der Täufer»[135], - добавил Курт мрачно, осматривая потрепанный труд. — Тысяча триста восьмой год; кем приобретена — неясно.
— Вообще, иоанниты — не самые жуткие ересиархи, и о склонности к колдовству эта книга не говорит… Но все равно отложи. Хм, «Eine reine Quelle»[136]… Вполне благочестиво.
Он не ответил, и в библиотеке повисла тишина, нарушаемая шелестом перетряхиваемых страниц, звоном пергамента и шлепками тяжелых обложек и окладов книг. Когда пухлых томов осталось около десятка, Ланц оставил их Курту, перейдя к крайней из полок, откуда вскоре донеслось:
— А вот это в самом деле важно.
Он выпрямился, на миг замерев и не говоря ни слова, потом наклонился, уложив в стопку последнюю книгу, и, не оборачиваясь, ровно уточнил:
— Да?
— План замка, — пояснил Ланц, пристраивая на стол старый, толстый пергамент, закрепленный двумя кромками в валиках. — Дабы не тыкаться по этажам вслепую.
— Ценно, — кивнул Курт, развернувшись на скрип осторожно приоткрывшейся двери, и, увидя недовольную физиономию Бруно, кивнул ему: — Наконец-то. Иди сюда.
— «Наконец-то»? — выдавил тот. — А ты пытался пускать мула галопом? Могли бы конфисковать летающую свинью у какой-нибудь ведьмы…
— Сюда, я сказал, — оборвал он, за рукав притащив подопечного к полке, и развернул лицом к ней. — Слушать меня внимательно, Бруно. Начинаешь сверху. Берешь книгу за обложку, переворачиваешь и встряхиваешь страницы…
Тот дернул плечами, вырываясь, и отступил назад, отгородившись от него ладонями:
— Эй-эй! Я в обысках крамольных библиотек не смыслю.
— Вот и будет тебе practicum, — оборвал Курт хмуро, рывком вернув его к полке; тот сбавил тон до почти просительного, озираясь на Ланца то ли в поисках поддержки, то ли с опаской.
— Я не знаю, что искать. Я не хочу, чтобы меня после обвинили в том, что я что-то упустил, и из-за этого рассыпалось дело. Я не знаю, какие книги вам нужны, я…
— Все просто. Сначала прочитываешь мне наименование и автора, если есть. После перетряхиваешь книгу; если в нее вложено что-то — говоришь мне. Если название на обложке или окладе не соответствует содержанию — говоришь мне. Если книга без обложки — говоришь мне. Если найдешь переписанный текст…
— … говорю тебе, — кисло докончил тот, и Курт улыбнулся — так, что подопечного перекосило.
— А сказал — не смыслишь. Приступай.
— Чтоб вас всех черти взяли вместе с вашими малефиками, — пробормотал Бруно под нос, неохотно придвигая к полке табурет от стола; он ткнул подопечного кулаком под ребро.
— Выбирай слова.
— «Lngua latina», «Sermo latinus»[137], - вклинился Ланц, складывая две сшитые вместе стопки листов на стол. — Почерк университетского переписчика. Однако, — встретив окаменевший взгляд Курта, осадил он, — нам ведь сообщали, и это не тайна, что она переписывала у студентов лекции и временами просила списать некоторые книги по наукам. Об этом все знают. Это ни о чем не говорит.
— Все так, — резко развернувшись к Курту и едва не слетев с табурета, согласился Бруно. — А о чем это могло бы говорить?
Он не ответил, неторопливо прошагав к столу и опершись о него ладонями, и замер, глядя в стену; Ланц молчал.
— Стало быть, так, — собственный голос показался мертвым, когда Курт заговорил — медленно, тихо, точно боясь разбудить спящего рядом человека или спугнуть присевшую на плечо птицу. — Переписчик Отто Рицлер был связан с Филиппом Шлагом. Филипп Шлаг умер странно, за полгода до этого порвав всяческие отношения с женщинами, от коих прежде не бегал. Кто-то настроил его на поиск книг теософского содержания. Conclusio[138]. В данный момент в поле нашего зрения есть единственный человек, склонный к мистике, знакомый с обоими покойными и, судя по случившемуся со мною, способный на сверхбычные действия.
— Ты что — всерьез?.. — проронил Бруно тихо; он продолжал, словно не слыша, сквозь болезненную улыбку:
— Осматривая комнату Шлага, я подумал, что он неаккуратен, и совершенно не подумал о том, что неряху не изберут секретарем ректора. Теперь можно взглянуть на это иначе. Одежда, разбросанная как попало, светильник, стоящий на подоконнике, беспорядок в шкафу… Когда весь дом уснул, этим светильником был подан сигнал. «Подойди к двери»; там, на окне, Шлаг его и оставил — ему в тот вечер было просто не до того, чтобы думать о порядке. Спуститься и снять засов так, чтобы этого никто не услышал — пустяки. Свет более не зажигался. Одежда бросалась куда придется…
— А беспорядок в шкафу, — тихо докончил Ланц, — появился оттого, что она искала переписи?
— Вероятно, Шлаг стал вести себя слишком опасно, — продолжил Курт тяжело. — Слишком многие стали обращать внимание на его странности. Возможно, он не выдержал и проболтался ей о том, что приготовил подарок — «Трактат о любви» Симона Грека в украшенном окладе. Вот для чего это бессмысленное затратное дело. Подношение женщине. Это часто бывает бессмысленным и затратным. Возможно, именно его она и искала. Возможно, прочие переписи она унесла тоже; и наверняка уничтожила. Или же он изначально заказывал их не для себя, и сегодня мы найдем их. Или же не найдем — если списки книг и делались для нее, она могла уничтожить их, когда началось наше расследование…
— За уши притянуто, — не слишком убежденно возразил во всеобщей тишине Бруно, опасливо спускаясь на пол. — Что за инквизиторская манера — cuncta in deterius trahere[139]? Из-за пары словарей такие выводы?
— Вот и он, — не слушая его, тихо проронил Курт, распрямляясь. — Мой третий. В этом не моя заслуга, но я его нашел… Мы нашли.
— Она никогда в этом не сознается, — заметил Ланц осторожно. — И даже в случае ее признания мы останемся ни с чем. Доказательств в самом деле нет — только наши выводы (прав твой подопечный), весьма шаткие.
— Но верные.
— Это недоказуемо.
— Вы ведь не знаете, когда были переписаны эти словари, — снова вмешался Бруно. — Может, года два назад. Может быть, она лично заказала их переписчику — и в этом нет ничего преступного.
— Соседи говорили, что примерно за неделю до своей смерти, — продолжил Курт тихо, — Шлаг переменился. Они сказали «он засветился» и «словно ангела встретил в переулке».
— И что?
— За неделю до его гибели в Кельн перебралась Маргарет фон Шёнборн. Не повод ли для счастья: предмет воздыханий оказался рядом… В трактире студентов, как говорили, он к ней не подходил, почти с нею не разговаривал, он вообще от нее «почти шарахался». Вполне типичное поведение человека, желающего, весьма неумело, скрыть свое истинное отношение к ней, скрыть свою связь с ней. Все то, что для прочих привычно, нормально, обыденно — от вопроса, вскользь заданного, до долгой беседы, до того, чтобы подсесть к столу — все это ему казалось слишком подозрительным, привлекающим внимание, отчего и такое поведение.
— Измышления, — снова возразил Бруно. — Все это ни о чем не говорит.
Мгновение он молчал, собираясь с духом, и, наконец, с усилием разомкнул словно склеенные губы.
— Она интересовалась ходом дознания, — выговорил Курт тихо. — И не просто «как дела на службе», а в подробностях.
— Ты рассказывал?
К Ланцу он не обернулся, отозвался все так же едва слышно и тяжело, не поднимая головы:
— Да.
— Вот это уже плохо, — вздохнул тот мрачно, и Курт кивнул — медленно, с напряжением.
— Я это осознаю, Дитрих. Ты меня знаешь, я не оправдываюсь, когда в самом деле виноват, однако без ложной скромности отмечу, что каждый раз я упирался до последнего; и здесь у меня есть titulus, qui videtur excusare[140]… Я просто не мог возразить. Ничему, никакой просьбе, начиная от самой мелкой и кончая разглашением служебных секретов. При любой попытке не подчиниться — все та же боль, муть в голове, неспособность думать ни о чем, кроме высказанного желания.
— Сильна малышка, — пробормотал Ланц, вынимая с полки следующую книгу, но пролистывать не спешил, глядя мимо нее в стену. — Кто б мог подумать.
— Я мог, — ответил Курт хмуро и резко. — В самом начале дознания Бруно высказал мысль о том, что именно она могла быть тайной любовницей Филиппа Шлага. Тогда меня это взбесило. Мне показалось это немыслимым. Недопустимым. Невозможным. И, снова, при попытке над этим задуматься…
— Я помню, — ниспавшим голосом подтвердил подопечный. — У тебя снова заболела голова, ты посерел, как поганка, и вид был такой, будто тебя пыльным мешком хватили…
— Если бы я был в себе, эту линию я выстроил бы сразу — пусть всего лишь как простую версию, одну из нескольких, пусть как допустимое подозрение. Ведь это было бы логично. Тот, на кого покойный расходовал время, душу и деньги, и есть первостепенный подозреваемый; и обстоятельства смерти также говорили об участии в этом женщины. Это настолько на поверхности — сейчас кажется невероятным, что я не смог этого увидеть сразу.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу По делам их - Попова Александровна бесплатно.
Похожие на По делам их - Попова Александровна книги
- Ведущий в погибель. - Надежда Попова - Альтернативная история
- Пастырь добрый - Попова Александровна - Альтернативная история
- Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ (сборник) - Умберто Эко - Альтернативная история
- Дети Империи - Олег Измеров - Альтернативная история
- Поднять перископ - Сергей Лысак - Альтернативная история
- Во все Имперские. Том 5. Наследие - Альберт Беренцев - Альтернативная история / Боевая фантастика
- Хозяин Амура - Дмитрий Хван - Альтернативная история
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
- Поступь империи. Первые шаги. - Иван Кузмичев - Альтернативная история
- Поступь империи. Первые шаги. - Иван Кузмичев - Альтернативная история
