И тут же раздался крик Чиена, такой жуткий, словно его убивали.
Я глянул через плечо, отвлекаясь на крошечный миг…
Удар!
По телу и по нервам ударила взрывная волна!
Меня отбросило, протащив по камням, а демона заволокло дымом. Я тут же вскочил, оглядываясь, но — порыв ветра — и демон исчез! И Шудур — тоже исчез!
— Кай! Сюда! — заорал Сурлан.
Я бросился к нашим.
Чиен лежал на земле, обливаясь кровью, а Нишай отступил к каменному «грибу», спасаясь от яростных ударов терия Вердена.
Как же я не придал значения каменному обломку, ударившему фехтовальщика в лоб? Решил, что рана пустяковая, и ошибся? Или терий Верден фехтовал на голову лучше, чем Чиен и Нишай?
Охотники пытались помочь нашим. Они стреляли в наместника из луков, швыряли ножи. Но это не помешало ему разрубить Чиену ключицу и загнать Нишая под камни.
— Вылазь, колдун! — ревел терий Верден, нарезая круги у каменного «гриба».
Я поднял камушек и швырнул ему в спину.
Воздух вспыхнул, очерчивая зону действия амулетов. Терий Верден технично сместился влево, чтобы увидеть, что у него за спиной.
— А!.. — сказал он. — Ещё один выкидыш императора!
И пошёл мне навстречу, плюнув на прячущегося за камнями Нишая.
— Ты так уверен, что император погибнет? — удивился я.
— А кому он нужен? — рассмеялся наместник. — Он давно сменил преданных людей на льстецов! Пусть они и защищают его за блага, которые он им дал!
Наместник был зол, обижен и жаждал крови. Он возвышался надо мной как глыба, и я понадеялся, что Чиен с Нишаем хотя бы немного укатали его.
Зря!
Мечи скрестились со звоном, и я сразу же ощутил жуткую силу терия Вердена. А он ещё и весил едва не вдвое больше, чем я!
С Шудуром мне было легче. Я опирался на неведомое сияние. Но как применить его здесь, если оба меча — из Белой горы и примерно равны по силе?
Белый клинок сталкивался с чёрным, тьма гасила свет, и оставалась сила людей, что держали клинки.
В поединке с Нордаем я не ощущал этого феномена — мы с ним были примерно равны по силе. А вот терий Верден превосходил меня на голову. И всерьёз вознамерился на неё же укоротить.
Второй удар я не принял всей его тяжестью на клинок, а начал уклоняться, пытаясь вымотать наместника и найти его слабое место.
Он носился за мной с рёвом, как минотавр. Мужику очень хотелось власти.
Я нарезал круги, защищался, пару раз применил незнакомые финты, но противник тупо был слишком силён физически.
Он не совершил ошибки Шудура — не призывал демонов, не пытался пробить мою защиту амулетом — ведь всё это было бы покровительство Эрлика и вызвало бы ответную вспышку белого сияния.
Но терий Верден просто фехтовал — драконий меч против такого же меча. А превзойти я его мог пока только в ловкости.
Будь я не настолько двужильным и хитрым — он бы уже сумел меня подловить. Ведь он наблюдал наш поединок с Нордаем и примерно понимал, что от меня ждать.
Но я был быстрее, а он сильнее. И непонятно было, кто сломается первым.
Нишай, чуть переведя дыхание, выбрался из-за камней и бессовестно напал на наместника со спины. Охотники тоже не отставали — в терия Вердена летели стрелы, вспыхивая, но постепенно истощая защиту его амулетов.
— Сдохни! — орал он, растрачивая дыхание.
Я молчал.
Несмотря на то, что терий Верден сражался один, несмотря на мою ловкость и помощь Нишая — наместник был сильней нас всех.
Ничего странного, в общем-то. Сходная магическая защита не давала никому из нас преимуществ, но терий Верден был старше, сильнее, имел прорву опыта и очень хотел власти.
Мы, конечно, тоже были для него не подарком, но…
Удар, пришедшийся практически в гарду, едва не заставил меня выронить меч. Я перекатился по земле, уклоняясь и ощущая, как немеет запястье.
Нишай с криком кинулся вперёд, прикрывая меня. Его терий Верден отшвырнул, как котёнка, и рванулся вперёд, учуяв шанс добить меня, пока я поднимаюсь с земли!
Мелькнул занесённый меч…
И тут между нами втиснулся охотник Ахтар, тот, что был помоложе. В его руке был зажат кинжал грубой работы местных кузнецов.
В следующую секунду удар, предназначавшийся мне, разрубил Ахтару плечо и грудь.
Охотник покачнулся, терий Верден торжествующе заревел. Но вдруг схватился за рукоять кинжала, торчащую между пластинами доспеха.
Он попытался вырвать кинжал, но тот прямо на наших глазах почернел и теперь прорастал в наместника паутиной железных корней, всё глубже проникая в его тело.
— Это шаманская магия древа! — взвыл терий Верден. — Эта тварь пустила во мне корни!
Он стал рубить мечом рукоять клинка, а я кинулся к Ахтару.
Поздно! Ни перевязать его огромную рану, ни зажать её руками — не было никакой возможности.
— Нишай! — заорал я.
— Я здесь, — откликнулся колдун.
Он стоял рядом и копался в поясной сумке.
— Ну так сделай же что-нибудь? — взмолился я, видя, как истекает кровью охотник.
— Это драконий меч, Кай, — тихо сказал колдун. — Воин не драконьей крови может умереть даже от царапины, а тут… — он вздохнул. — Такой раны не перенёс бы и ты.
— Кай жив, — прошептал Ахтар и улыбнулся. — Хорошо.
Это было его последнее слово.
С рычанием я обернулся к наместнику, но сражаться тот больше не мог — стальные корни пригвоздили его к земле, а тонкие железные нити обвили тело.
Терий Верден постепенно успокаивался, менялся, прорастая железными корнями в землю и железными ветками к небу.
Он так хотел этой земли… Теперь его просто не оторвать от неё.
Я поискал глазами Нишая — он уже возился с Чиеном. Перетягивал фехтовальщику плечо куском его же рубашки.
— А тут что? — спросил я. — Он же драконий воин. Он справится?
— Сделал, что сумел, — кивнул колдун, поднеся к губам фехтовальщика каменный пузырёк и заставляя глотнуть. — Надеюсь, поможет.
Оглядев наше невеликое воинство, я констатировал, что на ногах только мы с Нишаем да Сурлан с Очигином, что собирали метательные ножи и стрелы.
Пусть и обгоревшие, они ещё годились для боя.
Охотники были целёхоньки, а вот Чиен едва удерживался в сознании.
— Рана тяжёлая и для простого меча, — я покачал головой, разглядывая испарину на лице фехтовальщика.
