Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нарушение, отметил Марк. Разговорчики на посту.
А, ну их.
За «колючкой» три гусара потешались над стариком. Двое, умирая от смеха, качались в седлах: вот-вот выпадут. Третий спешился, держа коня в поводу. Спиной к Марку, старик – лисья шуба до пят, папаха из мелкого каракуля – что-то втолковывал пешему гусару, указывая пальцем на коня. Гусар возражал, хохоча. Старик приседал, подпрыгивал, хлопал себя по ляжкам – точь-в-точь петух при виде соперника – и наскакивал на гусара. В гардеробе бойкого старца было много общего с одеждой вертлявого пацана. Старая кровь не греет, подумал Марк. Дед зябнет, вот и вырядил внука не по сезону…
– Врешь! – донеслось от КПП.
Что ответил мальчишка, Марк не разобрал.
Ему глянулся конь. Крупный, свыше полутора метров в холке, жеребец изабелловой масти весь блестел, словно выточенный из платины. Горбоносый профиль, челка цвета сухого песка; настороженно торчат широко расставленные уши. Сухостью сложения животное напоминало борзую собаку. Марк не слышал, что доказывает старик гусару, но на его глазах упрямец в шубе внаглую перехватил повод у кавалериста, изумленного такой прытью – и птицей, едва коснувшись стремян, взлетел в седло. Гусар ахнул, старик же подобрал поводья и бросил коня вдоль «колючки», к полигону. Своенравный жеребец заартачился, грызя удила и вскидывая задом, но быстро смирился под властной рукой. Шаг, пиаффе на одном месте. Рысь тихая, рысь резвая; галоп «на трех ногах»… Обратно конь возвращался изящным пассажем, медленно вскидывая передние ноги, а задние сильно подведя под корпус. Левой рукой старик сорвал папаху и салютовал ею гусарам, а может быть, и не гусарам.
– Браво! – взревели гусары.
– Деда… – прошептал Марк.
– Он тебя еще в дверях приметил, – сказал Пак, спрыгивая с «вертушки». – Ну и давай выделываться. Как маленький, честное слово. Тебя выпустят, или где? Если что, бежим в самоволку. С дежурным я договорюсь, мы с ним теперь кореша…
– Кореша, – согласился дежурный.
От него шел мощный выхлоп яблочного самогона.
– Это еще что? – не в силах сдержать улыбку, Марк дернул карлика за ворот тулупа. – Шапка, папаха, шуба… Вы куда собрались, балбесы? На зимовку?
Пак лихо заскакал на одной ноге, хвастаясь обновкой:
– Сувениры! По прилету в «Duty Free» взяли. Натуральный мех, ручная работа. Ты в курсе, сколько стоит на Октуберане тулуп из натуральной овчины? Зашибись, парень…
– Так спрятали бы в багаж…
– Не успели. Ничего, пар костей не ломит.
Дежурный высунулся из будки.
– Эй, Тумидус, – заорал он, сорвав пилотку и тыча головным убором в Пака. – Это правда твой дядя? Он сказал, что дядя…
– Сводный, – ответил Марк. – По деду.
– Ага, ясно, – дежурный осклабился. – А ты чего гуляешь? Перед расстрелом?
– Увольнение. До двадцати двух ноль-ноль.
– Тогда не в службу, а в дружбу… Сбегай за обер-декурионом Метеллой! Скажи, – дежурный кивнул на гусаров, – ее тут ждут. Ротмистр Зеленский, поручик Ахилло и этот, как его… Забыл, короче.
– Ждут? – опешил Марк.
– Ты что, оглох? Ждут, да. В ресторан хотят пригласить…
Между столами ходил скрипач. Наклоняясь то к одному посетителю, то к другому, он выводил щемящую, пронзительно-грустную мелодию. Длинную, до середины бедра, жилетку скрипача украшали два кармана, расшитые бисером. Туда предлагалось совать деньги: монеты и мелкие купюры.
– Колбаски, – заказал Пак. – Свиные с чесноком. И горячего пива со сметаной. Безалкогольного…
– Ребра в меду, – выбрал Марк. – И пива тоже.
– Безалкогольного?
– Нормального. Без сметаны и покрепче.
Дед подмигнул грудастой официантке:
– Соточку рябиновой. Зажевать – на твой вкус, родная.
– Пива ему, – нахмурился Пак. – Как всем.
И трагическим шепотом рявкнул деду в ухо:
– Соточка у меня с собой! Даже пять соточек. Чего зря деньги переводить?
Лапа Пака исподтишка гладила официантку по ляжке. Девица не возражала. Обаяние карлика перевешивало суровость правила, начертанного в меню: «Приносить с собой и распивать спиртные напитки категорически запрещается!» В этой компании Марк, несмотря на молодость, чувствовал себя лишним. Однажды Пак признался ему, что дед – монстр. Что деду шлюхи с Хиззаца, готовые удавиться за грош – и те, случалось, давали даром, по любви. Марк не стал рассказывать карлику, что дед говорил то же самое про Пака.
«Стареет, – вспомнил он слова матери. – Но держится…» Марк-курсант, беззаботный герой с Тренга, усмехнулся бы. Списал бы материнское резюме на общую бестолковость женщин в вопросах мужской бодрости. Дед стареет? Спросите у гусаров, они вам растолкуют… Марк-рядовой, дрожжи неуставных драк, завсегдатай лазарета, смеяться над матерью не стал. Он видел, как запали дедовы глаза, как тот морщится, тайком берясь за поясницу. Бодрится, вздохнул Марк. Ради меня. Летел за тридевять парсеков, куролесил с чужим жеребцом… Долг, который мне никогда не выплатить. Хоть всего себя распродай…
– Вот, – не дожидаясь, пока принесут заказ, дед выложил на стол уником. – Тебе письмо, боец…
В голосфере возникло статичное изображение Юлия Тумидуса. Юлий осунулся, отчего выглядел еще более суровым, чем раньше. Он был при галстуке, затянутом туго, как удавка. Когда отец заговорил, не шевеля губами, Марк отрегулировал громкость.
– Надеюсь, у тебя все нормально, – голосом манекена сказал Юлий. – У нас тоже все в порядке. Очень скучаем. Мама передает тебе привет. Она здорова. Я связался с нашим филиалом «Нумэрга». Ты передал им своих рабов, улетая с Тренга. Хороший контракт, одобряю. У них сейчас акция лояльности, я оформил тебе бонусы. Ты будешь получать на полтора процента больше. Они не хотели оформлять, требовали доверенность. Я нажал, где нужно. Обошлись без доверенности…
– Деда, – Марк остановил воспроизведение. – Это что же, деда?
Дед молчал, раскуривая трубочку.
– Он же просит прощения? Он извиняется, да?
– Как умеет, – хмыкнул Пак. – Хреново умеет, сухарь…
– И еще от Гая, – дед тронул сенсор уникома. – Ну, тут два слова, и все…
– От кого? – не понял Марк.
– От дяди твоего, с Китты. На Пака пришло…
Юлий Сергий Тумидус уплыл на задний план. Вместо него сфера двинула вперед бравого офицера-десантника. Фуражка с высокой тульей, петлицы легата с тремя молниями. Гвардейские нашивки, на груди – штурмовой «клин». Воротник скреплен золотой цепочкой с кулоном-мечом – орден Цепи, знак малого триумфатора. Все, что родина отобрала у Гая Октавиана Тумидуса, подарив взамен тавро изменника, было здесь, на снимке. Марк не знал, специально ли дядя снялся в парадной форме, чтобы послать снимок племяннику, или просто взял кадр из архивов. Ему хотелось верить, что специально.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Атлантида Сумрачного Солнца. Мир Грапы - Алекс А. Алмистов - Научная Фантастика
- Механизм Времени - Генри Олди - Научная Фантастика
- Новая энергия - Тимур Наилевич Файзуллин - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Эллигент - Вероника Рот - Научная Фантастика
- …И правда сделает тебя свободным - Клиффорд Саймак - Научная Фантастика
- Последнее допущение господа - Генри Олди - Научная Фантастика
- Доктор Бладмани, или Как мы стали жить после бомбы [litres] - Филип Дик - Научная Фантастика
- Электронная чума - Мюррей Лейнстер - Научная Фантастика