Форма входа
Читем онлайн Охота на убитого соболя - Валерий Дмитриевич Поволяев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
почудилось Чертюку, яростно сверкнул своими птичьими, прямо как у воробья, глазами. – Я мастер бурбригады Сазаков.
Последним в поселок бурильщиков, убедившись, что ничего опасного нет, вернулся Иван Косых. Как ни в чем не бывало, он напился воды в сенцах, громыхая кружкой о ведро, а войдя в комнату, увидел Поликашина, небрежно повел головой в сторону факела.
– Во огонек, а?
Поликашин не ответил, он, сумрачно нахохлившийся, сидел в углу, притулившись спиной к выступающему из стены горбатому бревну.
– Что молчишь, дед? Язык проглотил? – Косых, не дожидаясь ответа, шаркнул распоротым сапогом по полу. – Видал, дед, чтобы осетр так сапог сумел распороть? До кости мог зацепить…
– А что, разве осетр? – холодно спросил Поликашин.
– Черт его знает. Может, и железяка, – Косых поморщился, – зацепил не помню где. А осетр мне рвал сапог вообще-то. Было такое, когда в рыболовной артели трубил. Только резиновый сапог-то…
– Трубил ли? Может, браконьерил?
– Опять двадцать пять! Тебе говоришь: белое, а ты талдычишь о черном…
Поликашин шевельнулся в углу, выглянул в окно, блики разбежались по его лицу, делая неузнаваемым, чужим.
– Чего огонь-то не зажигаешь? Фонтан и светит, и греет? – хмыкнул Косых.
– А чего зря электро жечь? Годится еще…
– Экономный ты у нас.
– Не тебе чета… Свое-то ты до полушки считаешь, а чужое…
Добродушие с Косых как ветром сдуло. Он метнулся в угол, ухватил Поликашина за борт ватника.
– Ну повтори!..
– А что повторять-то? – Поликашин спокойно оторвал руки Косых от ватника, проговорил, как обычно, свежо и ровно: – Не распускайся-кось, Аника-воин. Если что, окорот найдется.
Косых круто, как солдат на учениях, повернулся. Сдерживая себя, сказал миролюбиво:
– Язык без костей, им до бесконечности молотить можно. Взял бы ты, дед, свою высоконравственную фразу назад, а?
– Слово не птица, – отозвался Поликашин, – вылетело – уже не вернешь.
– Ладно, философ, – сказал Косых остывшим голосом, – копалуху что ж не сварил?
– Вари сам.
– А ты что, моралист, не будешь мясо?
– Не буду.
– Сыт?
Поликашин не отозвался.
– А кто на вертолете пожаловал? Начальство?
– Начальник…
Косых с придыханием зевнул:
– Пока поспим. Минут шестьсот.
Поликашин шевельнулся, провел ладонью по столу, смахивая с него хорошо видимые в свете фонтана хлебные крошки.
– За копалуху тебя под товарищеский суд подвел бы…
– Больно жирно будет, – отозвался Косых. – Теперь не до товарищеского. Теперь кое-кого настоящим судом судить надо.
В другой избе тоже шел разговор. Едва Федор Федорович Чертюк появился в ней, как попросил пожарче растопить печь, затем, сняв шапку и расчесав седину, спросил у Сазакова, в напряженной позе стоявшего посреди комнаты:
– Как получилось, что ударила нефть? А? Да садитесь же вы! Буровую уже не спасешь, и нефть назад не загонишь.
Сазаков присел на табурет, стоящий к нему ближе других, каскетку пристроил на плотно обтянутом штаниной колене.
– Кто ж знал, что здесь нефть есть? – бормотнул сбиваясь; он почувствовал робость перед этим седым и много повидавшим человеком, облеченным большой властью. – Скважина разведывательная. Геология для нефти неподходящая. Бурим же, чтобы убедиться: нефтью не пахнет. А ею вон как запахло… Земля, куда ни ткни буром, всюду нефтью отзывается.
– Глину закачивали? – Чертюк поднялся и, морщась и покрякивая, стянул с себя пальто, свернул его вдвое, положил на кровать.
– Закачивали. – Сазаков нащупал глазами в ноздреватых досках пола неровно обрубленную огромную шляпку гвоздя, окаймленную блеклым ржавым пятном, похожим на силуэт женской головы, и теперь не сводил с него глаз, будто в пятне этом, в шляпке гвоздя заключалась суть ответа. – Я виноват в том, что скважину перелило. Только я…
– Виноваты, не виноваты – не разговор. Думаю, что не виноваты, – непривычным для себя жестким тоном (ох, как он не любил этот тон и как редко к нему прибегал) проговорил Чертюк. – Конкретно, в чем?
– Велел закачивать в скважину облегченный раствор.
– Так. Для ускорения?
– Но никто же не ожидал нефти. Скважина бурилась как пустая. Как непродуктивная. Не ожидали мы нефть, – повторил Сазаков горьким, будто от табака охрипшим, голосом, – нет…
– «Не ожидали», – передразнил Чертюк. – А в результате – целое месторождение. С какой глубины пошла нефть?
– С малой… С девятисот девяноста метров.
– Совпадение какое – облегченная глина и нефть на архималой глубине. Один случай из миллиона. М-да! Идите-ка вы отдыхать. До шести утра. В шесть – аврал. Начнем расчищать площадку…
Наклонившись, он выглянул в окно, всмотрелся в огромный беснующийся язык, в раскаленные, густо переплетенные полосы железа, поваленные на землю, в мрачную глыбу сгоревшей трансмиссии, увидел косматую, плывущую с запада шеренгу облаков, будто спешащую к огню погреться…
Сазаков почти беззвучно встал с табуретки и вышел. Чертюк оперся руками о вымытый до бёлесости стол, подумал, сколько богатства псу под хвост уходит. Ежесуточно.
– Ежесуточно, – подтвердил он вслух, глядя, как на язык пламени уже надвинулся край облаков, и огонь легко пробил его, и красный вымпел пламени заметался вверху, слабо просвечивая сквозь плотное ватное сито.
Много пожаров видел Чертюк в своей жизни – не пересчитать. Он поморщился от проколовшей плечо боли – в который уже раз за сегодняшний день. Боль тоже напомнила об огне, о том, как прорывались они в горячем бою из окутанного дымными космами Днепропетровска к усыпанному осколками речному берегу и первыми переправились на ту сторону, еще занятую врагом. И был рукопашный бой в окопах, жестокий и страшный. Бились кто чем – штыками, саперными лопатками, прикладами винтовок и автоматов. У лейтенанта Чертюка кончились в пистолете патроны, и запасные обоймы были все расстреляны, и он дрался рукояткой, добавляя кулаком, благо силы было хоть отбавляй. А сзади шел ординарец Федя Свищев, прикрывая его, орудовал автоматом, как палицей. И не было в этом странном бою выстрелов – раздавалось лишь сопение, тупые, приглушенные удары, мат да редкие вопли раненых. А потом из боковой ниши выскочил шальной гитлеровец в мокрой и вонючей от пота майке и всадил Чертюку штык в плечо, выдернул и замахнулся во второй раз, и была бы крышка командиру роты, не подскочи Свищев, ударивший гитлеровца расщепленным прикладом автомата. Тот лишь ойкнул сдавленно, заваливаясь на спину… Чертюка переправили через Днепр в медсанбат, а оттуда в госпиталь, и он потерял следы своей роты.
В эту ночь он почти не уснул – до утра пролежал на койке вверх лицом, оглаживая раненое плечо, и забылся уже перед самым рассветом. Но, когда забылся, раздался грохот, будто ахнул залп, от которого Чертюк мгновенно вскочил на ноги, шало закрутил головой. В стене избы, пропоров бревна, как снарядом, застрял синевато-серый камень, окутанный дымом. Еще секунду назад он находился в глубине, фонтан выплюнул его и с силой, как снаряд, всадил в избу, находившуюся к нему ближе других.
Вспыхнул сухой мох в пазах бревен. Чертюк схватил с печки чайник, плеснул через край. В лицо со злым постреливанием ударил пар, ожег щеки. Чертюк, откидываясь назад, плеснул еще.
Потом, уже успокоившись, он подумал, что, доверни камень
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Охота на убитого соболя - Валерий Дмитриевич Поволяев бесплатно.
Похожие на Охота на убитого соболя - Валерий Дмитриевич Поволяев книги
- Вальтер Эйзенберг [Жизнь в мечте] - Константин Аксаков - Русская классическая проза
- Убойный снег - Виталий Лозович - Прочие приключения
- Перхатья 1 - Валерий Дмитриевич Зякин - Мифы. Легенды. Эпос / Русская классическая проза
- Новые приключения в мире бетона - Валерий Дмитриевич Зякин - Историческая проза / Русская классическая проза / Науки: разное
- Пыль - Ольга Бах - Русская классическая проза
- Том 1. Семейная хроника. Детские годы Багрова-внука - Сергей Аксаков - Русская классическая проза
- Порталы [СИ] - Константин Владимирович Денисов - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочие приключения / Периодические издания
- Первый снег, или Блуждающий разум - Валентин Бируля - Городская фантастика / Научная Фантастика / Прочие приключения
- Искатель. 1986. Выпуск №5 - Валерий Алексеев - Прочие приключения
- Российский флот при Екатерине II. 1772-1783 гг. - Аполлон Кротков - Русская классическая проза
