Форма входа
Читем онлайн Двадцать тысяч лье под водой - Жюль Верн
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Я назову на память и тех рыб Средиземного моря, которых Консель и я видели мельком: это были беловатые и нежные gymnotes fierasfers, которые плыли как неуловимые пары; мурены от трех до четырех футов длиной, зеленого, голубого и желтого цветов; и совершенно похожие на змей gades merlus длиной в три фута, печень которых составляет лакомое блюдо; coeples tenias, плавающие как тонкие водоросли; trygles, которых поэты прозвали рыбы-лиры, а моряки — рыбы-свистуны и у которых рот украшен двумя треугольными зубчатыми пластинками, изображающими как бы лиру старика Гомера; триглы-ласточки, плавающие так же быстро, как летают те птички, от которых получили свое название; великолепные тюрбо — эти фазаны моря, похожие на ромбы с желтыми плавниками; наконец, стаи восхитительных барбутов — настоящих райских птиц океана, за которых римляне платили по десять тысяч сестерциев за штуку и которых заставляли умирать на своих глазах, чтобы следить за изменением их цвета, переходившего из ярко-красного цвета живой рыбы в белый, бледный свет мертвой.
Если я не мог наблюдать балист, тетродан, гипокам, морских коньков, центриск, сурмулет, лабр, анчоусов, пагель и прочих представителей порядка pleuranectes, а также лиманд, флецов, скатов, коралет, весьма обычных в Атлантическом океане и Средиземном море, то в этом приходится обвинить ту головокружительную скорость, с которой несся «Наутилус» по этим богатым рыбами водам.
Что же касается морских млекопитающих, то я, кажется, узнал, проходя мимо входа в Адриатическое море, двух или трех кашалотов со спинными плавниками, принадлежащих к роду pyseteres, нескольких дельфинов из породы, свойственной только Средиземному морю; пришлось встретить двенадцать штук тюленей трехметровой длины с белым животом и черными ластами, известных под названием монахов и действительно напоминающих доминиканцев.
Конселю посчастливилось увидеть черепаху в шесть футов шириной, украшенную выдающимися продольными выступами. Я очень сожалел, что мне не удалось ее увидеть; по описанию Конселя я заключил, что он встретил sphargis coriacea — породу весьма редкую. Мне же из числа пресмыкающихся пришлось видеть только несколько какуан с продолговатыми черепами.
Что касается зоофитов, я мог любоваться на протяжении нескольких минут восхитительной оранжевой галеолерой, которая пристала к стеклу окна по левому борту судна. Это было длинное, тонкое волоконце, разветвлявшееся на множество отпрысков и имевшее вид тонкого кружева, столь тонкого, как паутина. К сожалению, нельзя было добыть этот удивительный экземпляр животного-растения, и мне не удалось бы увидеть больше ни одного зоофита Средиземного моря, если бы «Наутилус» не замедлил значительно своего хода.
Последнее случилось при таких обстоятельствах.
Мы проходили тогда между Сицилией и берегом Туниса. В этом сжатом пространстве у мыса Бон в Мессинском проливе дно морское повышается почти внезапно. Здесь образовался настоящий гребень, но не достигающий уровня вод всего на семнадцать метров, тогда как по обе его стороны глубина доходит до ста семидесяти метров. «Наутилус» должен был идти очень осторожно, чтобы не наткнуться на подводную преграду.
Я показал Конселю на карте Средиземного моря место, занимаемое этим длинным рифом.
— С позволения господина, — сказал Консель, — это настоящий перешеек, который соединяет Европу с Африкой.
— Да, мой милый, — ответил я, — он совершенно загораживает пролив Ливийский, и исследования Смита доказали, что прежде материки были соединены между собой мысом Бон и мысом Фарина.
— Охотно этому верю, — ответил Консель.
— И прибавлю, — продолжал я, — что такая преграда находится между Гибралтаром и Суэтой, которая в геологические времена обращала Средиземное море в озеро.
— Ах, если бы вулканическая работа в один прекрасный день выдвинула эти барьеры поверх уровня моря!
— Это невозможно, Консель, — ответил я.
— Впрочем, если бы это произошло, то было бы очень неприятно господину Лессепсу, который работает над прорытием перешейка.
— С этим я согласен; но повторяю тебе, Консель, что этого не может случиться. Напряжение подземных сил постоянно ослабевает. Вулканы, столь многочисленные в первые дни мира, мало-помалу угасают. Внутренний жар постепенно ослабевает, температура нижних слоев земного шара заметно понижается в каждое столетие, и понижается в ущерб нашей планете. А надо тебе заметить, что внутренним жаром Земли обусловливается ее жизнь.
— А солнце?
— Одного солнца недостаточно, Консель. Разве может оно возвратить жизнь трупу?
— Насколько я понимаю, нет.
— Итак, мой друг, Земля в один прекрасный день обратится в охладевший труп. Она станет необитаема так же, как Луна, которая уже давно потеряла свою внутреннюю, или жизненную, теплоту.
— Через сколько же веков может это произойти? — спросил Консель.
— Через несколько сот тысячелетий, мой друг.
— В таком случае мы успеем окончить наше путешествие, — ответил Консель, — если только Нед Ленд не вмешается в дело.
Успокоившись, Консель принялся изучать подводную гору, мимо которой «Наутилус» шел с умеренной скоростью. Там на вулканической и скалистой почве распускалась вся подводная флора: губки, голотурии, прозрачные циниды, украшенные красноватыми бахромами, испускающими фосфоресцирующий свет; бероэ, известные в просторечии под названием морских огурцов, переливавшие всеми цветами солнечного спектра; странствующие коматулы в метр шириной, окрашивающие воду своим пурпуром; поразительной красоты древовидные эвриолы, павлинохвосты на длинных стеблях, множество различных видов съедобных морских ежей и зеленых актиний с серым стволом и коричневым диском, терявшихся в густой шевелюре своих оливковых щупальцев.
Консель специально занялся моллюсками и членистоногими, и хотя номенклатура их суха, я не хочу обижать этого славного малого и потому занесу его личные наблюдения.
Из отдела моллюсков он упоминает о встреченных им в изобилии гребешках, которые держались кучами; треугольных донациях; трезубнях с желтыми плавниками и прозрачными раковинами стеклушек; оранжевых голых моллюсках-плевробранкиях; ежах, испещренных или усеянных зеленоватыми точками; аплизиях, известных также под именем морских зайцев; морских ушах, раковина которых доставляет лучший перламутр; огненных морских гребешках; аномиях, которых жители Лангедока предпочитают устрицам; кловисе, столь высоко ценимой марсельцами; кламах, в изобилии водящихся в морях, омывающих Северную Америку, и составляющих предмет значительной торговли Нью-Йорка; морских гребешках различных цветов; финиках-литодомусах, съедобных и как бы самой природой приправленных перцем; рубчатых венерикардиях, раковина которых на верхушке имеет шарообразную выпуклость; цинтиях, усаженных красными наростами; коринариях с загнутыми оконечностями, похожими на легкие гондолы; атлантах со спиральными раковинами; серых оретидах, прикрытых бело-пятнистой мантией, отороченной бахромой; эолидах, имеющих вид маленьких улиток; ползущих на спине каволинах и прочих.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Двадцать тысяч лье под водой - Жюль Верн бесплатно.
Похожие на Двадцать тысяч лье под водой - Жюль Верн книги
- Робур-Завоеватель. Властелин мира (сборник) - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Том 5. Таинственный Остров - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Том 2. Путешествие к центру Земли. Путешествие и приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Мэтр Захариус [Старый часовщик] - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Вокруг Луны - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Гектор Сервадак - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Курьерский поезд будущего - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Вверх дном - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика
- Идеальный город - Жюль Верн - Научная Фантастика
