Форма входа
Читем онлайн Генерал из трясины. Судьба и история Андрея Власова. Анатомия предательства - Николай Коняев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— Мы — ваши союзники, господин генерал! — с жаром возразил Малышкин. — Мы ведь те же русские. Власов — один из тех русских генералов и героев Красной армии, что защищали Москву от немецкого наступления и нанесли немцам их первое тяжелое поражение. Мы все — русские и бывшие красноармейцы. Но мы встали на сторону свободы. А что значит свобода, вы, генерал, как американец, знаете много лучше, чем я.
Малышкин говорил убедительно и страстно.
«Далеко не все мог передать переводчик, но Пэтч многое понимал по выражению его лица и по жестикуляции. Он видел, насколько сильно Малышкин переживал за трагическую судьбу своего народа и своих солдат».
На следующий день, при вторичном свидании, Пэтч сообщил парламентерам, что русские дивизии должны сложить оружие и что с ними будут обращаться как с немецкими военнопленными.
После этого он неожиданно протянул Малышкину руку:
— Как генерал американской армии, я сожалею, генерал, что это все, что я могу сказать вам. От себя лично я добавлю, что делать это мне весьма не по душе. Я понимаю вашу точку зрения и хотел бы заверить вас в моем личном глубоком уважении. Но и вы должны меня понять: я — солдат.
Задавая вопрос: не были ли действия генерала Власова связаны с ожиданием результата от попыток установить контакт с Западом? — протоиерей Александр Киселев вспоминал, как возвращался он ночью из Фюссена в свое село на велосипеде, и навстречу шел почти сплошной поток бегущей в горы немецкой армии — машин, повозок, верховых, пеших, иногда даже орудий.
«Почему не разоружали этих людей, почему не брали их склады, как это когда-то предполагалось? — недоумевал отец Александр. — Почему не осуществлялся план продвижения на соединение с казаками (150 тысяч человек), с Русским корпусом (20 тысяч человек) или с Драже Михайловичем, как, опять-таки, ранее предвиделось? Может быть, нужно было не чувствовать себя в плену у Крэгера, а его арестовать?»
Протоиерей Александр Киселев, как мы уже говорили, оценивал ситуацию последних месяцев войны не столько умом, сколько сердцем русского патриота, вынужденного бессильно наблюдать, как, сокрушая одного ненавистного врага (фашизм), Россия укрепляет другого своего ненавистного врага (большевизм).
И все просто в его рассуждениях…
Человек так устроен, что горячее сердце, живущее жаждою подвига и не желающее знать никаких обстоятельств, всегда понятнее и проще, нежели размышления человека, все (или почти все) знающего наперед.
О чем, продвигаясь по забитым колоннами солдат, беженцами, машинами, повозками, орудиями дорогам, думал генерал Власов в последние апрельские дни сорок пятого года?
Может, вставали перед его глазами осенние дороги сорок первого года, когда его 37-я армия отступала из Киева?
Или, может быть, генерал видел заснеженные дороги наступления под Москвой?..
Или раскисающие торфяной жижей дороги, проложенные в болотах на Волхове?..
Или о том он думал, что трудно было попасть в СС, но еще труднее уйти?..
И, конечно же, в дорожной усталости, в хмелю подливаемой доктором Крэгером водки, замыкая жизненный круг, путались дороги наступлений и отступлений.
Где он отступал, а где наступал? Где отступал от немцев, а где — от наших?
Кто — наши и кто — враги?
Иногда, очнувшись от опьянения, Власов вспоминал, что во всех его наступлениях и отступлениях рядом были женщины.
Агнесса Подмазенко… Мария Воронова. Бесчисленные Зины, Оли, Тани, официантки, медсестры, связистки.
Сейчас тоже рядом была баба. Хейди. Она сидела рядом и, улыбаясь, смотрела на пьяного двухметрового супруга.
Хорошая баба.
Только поговорить по душам не получается.
— Вот так-то, фрау Власова, — вздохнул генерал. — Все в тебе хорошо, и баба ты хорошая, а по-человечески поговорить не умеешь. Доктора, что ли, крикнуть?
И он звал доктора Крэгера, чтобы тот переводил.
Доктор Крэгер переводил охотно.
Поначалу странно выходило — Власов о душе толковал, о тоске сердечной, о том, что просыпаешься среди неразберихи отступления и невозможно понять, где ты — на Украине, на Волхове или в Моравии. Смутно, неясно все на душе.
— О! Ja! Ja! — переводил Крэгер. — Ja! Ordnung! Sich zurechtmachen, sich in Ordnung bringen!
Это Власов разбирал.
Понимал, что порядка нет и надо привести себя в порядок. Тем более что Крэгер не терял слов на ветер, а подливал Власову из фляжки шнапса. И тогда сразу становилось понятно, что и госпожа Власова тоже энергично говорит о порядке. Когда она станет правительницей России, там будет один большой-большой орднунг.
Так, кушая шнапс, и добрались до Праги.
Встреча с Шернером и Буняченко была краткой.
Власов держался несколько неестественно и осуждал неподчинение командиров немецким приказам.
Позже, ускользнув от немецкой свиты, Власов объяснил, что он поставлен в такое положение, когда должен делать вид, будто разделяет немецкую точку зрения. Если немцы поймут, что не могут больше полагаться на его влияние, они предпримут репрессии против русских частей в составе Вермахта [87 — Другие русские части: 2-я дивизия КОНР, резервная бригада, летная часть, офицерская школа под командованием генерала Меандрова и казачьи соединения, которые находились в процессе формирования.].
В интимной беседе Власов выразил полное удовлетворение тем, что Буняченко действует самостоятельно, но сказал, что сам он не останется с ними, ибо озабочен другими русскими соединениями, которые организованы гораздо хуже, чем 1-я дивизия.
По поручению Андрея Андреевича, профессора Рашхофер и Ейбель составили конспект предполагаемого радиообращения генерала к открывавшемуся в Сан-Франциско первому собранию Объединенных наций.
Власов просмотрел обращение, призывающее к «всеобщей борьбе с большевизмом», и одобрил его.
Однако передать обращение не удалось. Наместник Гитлера Франк сказал, что подобные обращения должны быть согласованы с фюрером.
А с бункером Гитлера в Берлине ему не удавалось установить связь.
И не только ему.
30 апреля в 15.30 завернутое в армейское темно-серое одеяло тело застрелившегося Гитлера перенесли из бункера в сад и положили в одну из воронок. Рядом положили тело его супруги — Евы Браун.
Облили тела бензином и подожгли.
Глава пятая
1-я дивизия РОА подошла к Праге, когда там 4 мая вспыхнуло восстание.
В отличие от интернационалистского руководства России, чешские руководители всегда ставили идею народосбережения впереди других идеологических предпочтений и гордынь.
В 1938 году чехи послушно подчинились приказу правительства не воевать и не воевали, пока советские войска не вошли в Берлин.
Только тогда, чтобы уберечь от возможного разрушения промышленные объекты и городскую инфраструктуру, и было поднято восстание.
4 мая в девять часов утра в окнах квартир и на некоторых общественных зданиях появились чехословацкие фланги. В середине дня под председательством А. Пражака собрался Чешский национальный совет (ЧНС), который принял на себя решение о руководстве восстанием и от имени Кошицкого правительства Национального фронта объявил о ликвидации Протекторатора и о взятии Советом всей полноты власти в свои руки. К вечеру повстанцам удалось занять пражское радио.
Немецким войскам в Праге был предъявлен ультиматум о безоговорочной капитуляции.
Момент для восстания выбрали весьма умело.
Полноценного немецкого гарнизона в городе не было, и уже к вечеру 4 мая на улицах Праги появляются челословацкие офицеры в форме, которую они сняли в 1938 году.
На улицах возводятся баррикады.
Первые столкновения начались только 5 мая ито не с немцами, а коммунистическим Чешским национальным советом, который объявил Центральный национальный комитет движения сопротивления некоммунистических сил органом, не представляющим интересы народа.
Выждав два дня — странная медлительность для боевого офи цера! — командующий воинскими частями СС групенфюрер Фридрих-Карл фон Пуцкер отдал приказ двивизиям СС «Das Reich», «Wiking», «Wallenstein» войти в город и подавить восстание.
«Просьба города Праги ко всем союзным войскам. На Прагу наступают немцы со всех сторон. В действии германские танки, артиллерия и пехота. Прага нуждается в помощи. Пошлите самолеты, танки и оружие. Помогите, помогите, быстро помогите!»
«Прага зовет американскую армию, союзные армии возле Пльзня! Пошлите танки и сомолеты! Помогите нам спасти Прагу!»
«Прага зовет, здесь чешская Прага, Красная армия пошлите нам помощь, нам скоро, скоро, скоро».
Такие призывы [88 — Сообщения пражского радио цитируются по работе Вацлава Ланды «Освобождение Чехословакии. 1939–1945 гг.». Прага, 2005.] вполне естественные в устах людей, без единого выстрела спрятавших семь лет назад в сундуки военную форму, передавала в эти дни в эфир пражская радиостанция.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Генерал из трясины. Судьба и история Андрея Власова. Анатомия предательства - Николай Коняев бесплатно.
Похожие на Генерал из трясины. Судьба и история Андрея Власова. Анатомия предательства - Николай Коняев книги
- «Гнуснейшие из гнусных». Записки адъютанта генерала Андерса - Ежи Климковский - О войне
- Ночь генерала - Вук Драшкович - О войне
- Кому бесславие, кому бессмертие - Леонид Острецов - О войне
- Генерал армии Черняховский - Владимир Карпов - О войне
- Присутствие духа - Марк Бременер - О войне
- Генерал Мальцев.История Военно-Воздушных Сил Русского Освободительного Движения в годы Второй Мировой Войны (1942–1945) - Борис Плющов - О войне
- Куропаткин. Судьба оболганного генерала - Андрей Гургенович Шаваев - Биографии и Мемуары / О войне
- Северный крест - Валерий Дмитриевич Поволяев - О войне
- Линия фронта прочерчивает небо - Нгуен Тхи - О войне
- Повесть об уголовном розыске - Алексей Нагорный - О войне
