Управляющий отвез нас с няней и Федором домой. Наш дом показался мне теперь еще более пустынным, грязным и мрачным. Солдаты были настолько удивлены моему возвращению, что молча пропустили меня к отцу.

Я просидела у него до двух часов ночи; охранявший его солдат, не показываясь нам на глаза, находился за открытой дверью. Я передала отцу записку от Бориса Андреевича, в которой он обещал вскоре вызволить нас из плена. Я потом долго плакала, положив голову отцу на плечо, а он гладил мои волосы, шептал ласковые слова утешения, как когда-то в детстве, и утирал мне слезы своим батистовым платком с вышитой монограммой. Я изливала мою тоску по Стиви, а отец, в свою очередь, поведал мне о своих нелепых страхах, подогревавшихся покойной бабушкой, что я могу умереть при родах, и о своей еще более глупой ревности. Отец был в отчаянии, что не заставил меня уехать из России.

— Ты знаешь, Таня, а ведь я слабый человек, — сказал он. — Но я уверен, на Бориса Андреевича можно положиться, так что мы скоро отправимся во Францию.

Мне хотелось верить ему. Несмотря на огромное горе, постигшее нас, я была рада нашей восстановившейся близости. И когда, поцеловав отца и пожелав ему спокойной ночи, я сказала, что хочу остаться с ним, я сказала правду. Я действительно этого хотела.

В то время как мы прощались с бабушкой, в Смольном институте Военно-революционный комитет под председательством Ленина был готов окончательно сровнять с землей рушащееся здание общества, которое Керенский так отчаянно и безуспешно пытался укрепить. Керенский делал слабые и запоздалые попытки предотвратить большевистский переворот. Петроградский гарнизон был по сути дела в руках большевиков: ненадежны были и казаки. Временное правительство могло положиться только на юнкеров, кадет и женский батальон.

24 октября мы с отцом, сидя у окна, наблюдали, как по Неве к Зимнему дворцу приблизился большевистский крейсер «Аврора» и встал на якорь. Спать не хотелось, и мы долго сидели, кутаясь в теплые плащи, подбитые соболем, так как у нас уже давно не топили и было очень холодно. Поздно ночью, когда мы уже спали, солдаты, руководимые большевиками, захватили все вокзалы, мосты, электростанции, телеграф и телефонную станцию, и наутро вся власть в Петрограде уже была в руках большевиков.

Кронштадтские матросы окружили Мариинский дворец и разогнали собравшийся на заседание Предпарламент. Керенский бежал из города в автомобиле американского посла, надеясь вернуться в Петроград с надежными войсками. Члены правительства укрылись в Зимнем дворце, который защищали кадеты и женский батальон.

В пять часов пополудни начался штурм Зимнего дворца. Вечером в сгустившейся темноте мы с отцом наблюдали из окна вспышки от орудийных выстрелов с «Авроры». К трем часам ночи сопротивление немногочисленных защитников Зимнего дворца было окончательно сломлено. Торжествующие победители предались грабежу, министров отправили в крепость и, не найдя Керенского, устроили самосуд над заместителем военного министра, князем Тумановым. Искалеченное тело князя было брошено в Неву недалеко от того места, где всего лишь год назад было выловлено тело Распутина.

В то время как большевики вовсю хозяйничали в Зимнем дворце, Ленин на Втором Всероссийском съезде Советов провозгласил зарю мировой революции. Были выдвинуты демагогические лозунги: «Фабрики — рабочим», «Земля — крестьянам». Диктатура пролетариата наступила!

На рассвете отряды большевиков победоносно промаршировали по Дворцовой площади, где императоры устраивали смотр гвардейским полкам, и где семь месяцев назад эти же полки присягнули на верность революции, которой теперь пришел такой же бесповоротный конец, как и свергнутому ею самодержавию.

Ранним утром 26 октября я проснулась от грохота сапог и криков в вестибюле. Торопливо надев черное платье, я вбежала к отцу. Там я увидела четырех незнакомых солдат, которые обыскивали его комнаты. К счастью, я заблаговременно спрятала его мемуары в бабушкином сейфе, вделанном в стенку так, что снаружи он был совершенно незаметен.

В гостиной отца я увидела того самого злополучного начальника охраны. Огромная высоченная папаха, которую постоянно носил этот нелепый низкорослый человечек, отнюдь не делая его выше ростом, придавала ему какую-то театральную свирепость. Семен, с красным от возмущения лицом, трясущимися руками помогал отцу надеть мундир.

Глядя, как отец, не теряя самообладания, застегивает свой мундир, коротышка, грозно потрясая своим пистолетом, заорал:

— Живее! Нечего наряжаться!

— Куда вы забираете моего отца? — спросила я.

— Туда, где ему самое место, — ответил он.

Отец в зеркале сделал мне знак, чтобы я успокоилась. Семен протянул было отцу его белую генеральскую папаху, но коротышка запротестовал. Отцу пришлось надеть фуражку, затем Семен помог ему облачиться в шинель.

Отец снял с руки единственный фамильный перстень, который он носил в последнее время (оставшиеся уже давно были спрятаны вместе с мемуарами в сейфе), и протянул его Семену:

— Это тебе на память обо мне. Спасибо, Семен, благодарю тебя за все. Прощай.

Верный слуга бросился на колени, целуя отцу руку и умоляя взять его с собой.

— Там, где он будет, слуги ему больше не понадобятся, — с издевкой проговорил коротышка. — Барский ты пес.

— Сам ты пес! — Семен готов был броситься на коротышку, поднявшего пистолет.

Я испугалась, что он разрядит его Семену в живот с такой же легкостью, с какой он выпалил в икону святого Владимира, но отец вовремя оттолкнул Семена в сторону.

— Семен, довольно! — приказал он.

Коротышка молча указал отцу пистолетом на дверь. В прихожей за спинами солдат теснились слуги, желавшие попрощаться с отцом. Солдаты теснили их в сторону, но все же маленькой старушке в голубом чепце и стеганой кацавейке удалось прорваться к отцу.

— Петруша, князь ты мой милый, — она бросилась к отцу, — неужто я тебя для этого вскормила? На то ли я тебя растила? — Старенькая няня повернулась к солдатам: — Тьфу, свиньи проклятые! Вот ужо Господь вас покарает!

— Нянюшка, успокойся. Спасибо тебе, милая, за все. Присмотри за Танюшей. Не горюй, — отец обнял старую кормилицу.

Слуги снова попытались прорваться к отцу, но их вытолкнули за дверь. Отец попросил дать ему попрощаться со мной наедине.

— Нет, вы и так нас задержали, — отрезал коротышка.

Отец обнял меня за плечи и сказал по-английски:

— Все, что у нас осталось, мы перевели на твое имя; ты можешь свободно распоряжаться этими средствами. Василий Захарович тебе поможет. Как только все хоть немного успокоится, иди во французское посольство. Дядя Стен приготовил все нужные для выезда бумаги. Не медли! Все, что ты можешь теперь для меня сделать — это уехать и спасти себя. Обещай мне, что ты это сделаешь!

— Со мной все будет в порядке, папа, не волнуйся. — Я изо всех сил старалась не разрыдаться.

— Ну хватит болтать, да еще и не по-нашему! — потребовал коротышка.

— Ну доченька, — сказал отец по-русски, — пора. Держись, моя девочка. — Не падай духом, хотел он сказать, не теряй надежды и помни, что все не так уж плохо, как иногда кажется. Затем он прижал меня к своей груди.

Прижимаясь к отцу, я почувствовала, что его можно срубить, как могучий дуб, но согнуть его никому не удастся. Я выросла под его могучей сенью, но кто же защитит меня теперь?

— Папа, обними меня покрепче, — прошептала я слова, что говорила ему в детстве.

Отец крепко обнял меня, потом поцеловал в лоб и отпустил.

— Храни тебя Господь, — благословил он меня.

— Я буду молиться за тебя, — ответила я торжественно. Я могла уповать только на Господа. Какие же еще испытания уготовил он отцу?

— Ну хватит, а то и дочку заберем, — сказал коротышка.

Мы, наконец, повиновались. Солдаты окружили отца и увели.

Оставшись одна, я подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Два грузовых автомобиля выехали со двора на набережную и направились в сторону крепости, оставляя следы колес на снегу. Улицы были пустынны. Не было видно никаких шествий в честь победы большевиков, матросы на кораблях не устраивали никаких собраний по поводу зари мировой революции. Лишь изредка проносились грузовики с красноармейцами, и на каждом крыле можно было видеть лежащего солдата с винтовкой на изготовку. По Неве, словно призрачные корабли, плыли первые льдины. Все небо заволокли тяжелые свинцовые тучи. Я смотрела на эту унылую картину, застыв в беспомощном отчаянии, и не могла ни плакать, ни даже молиться.

Очнулась я, услышав чей-то шепот и тихий плач. Это были наши слуги. Они робко приблизились ко мне, ожидая, не будет ли каких распоряжений. Я встала и, обратившись к ним, сказала:

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 123

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дворянская дочь - Наташа Боровская бесплатно.

Похожие на Дворянская дочь - Наташа Боровская книги

Великолепные руины - Меган Ченс - Историческая проза / Русская классическая проза
Хазарский словарь (мужская версия) - Милорад Павич - Историческая проза
Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению - Дэвид Мэдсен - Историческая проза
Николай II: жизнь и смерть - Эдвард Радзинский - Историческая проза
Галиция. 1914-1915 годы. Тайна Святого Юра - Александр Богданович - Историческая проза
Инкские войны. Incas - Игорь Олен - Историческая проза
Мастер - Бернард Маламуд - Историческая проза
Под сенью Дария Ахеменида - Арсен Титов - Историческая проза
Обрывки памяти. Рассказы о войне - Михаил Калашников - Историческая проза
Очерк истории Особого комитета по устройству в Москве Музея 1812 года - Лада Вадимовна Митрошенкова - Историческая проза

Оставить комментарий