избавляющим народ от тяжких трудов по добыванию пищи, дающим этот хлеб земной даром. Поскольку Иисус отказывается воспроизводить чудо кормления несколькими хлебами тысяч людей, совершенное Им дважды из жалости, вчерашние поклонники начинают ненавидеть Его: кормил ведь, а больше не кормит — вот гад!
Иисус продолжает Свое служение, а тем временем все больше и больше растет ненависть к Нему. Когда Иисус родился, Его встречали маги и добрые пастухи, пели ангелы, и все было чудно, но постепенно даже в родном городе Назарете, как сказано, Он не мог совершить — не мог! Он не всесилен над волей людей! — Он не мог совершить многих чудес «по неверию их», то есть Своих соседей в родном городе! И собственные Его братья над Ним смеялись. Чудо — всегда соработничество (синергия) чудотворца и тех, кто это чудо готов воспринять. В Назарете братья и соседи не принимали Его всерьез: «Не плотников ли Он сын? не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда? и сестры Его не все ли между нами? откуда же у Него все это? И соблазнялись о Нем» [Мф. 13: 55-57].
А в соседнем Капернауме Его хотели сбросить с вершины горы. Иисус, желая вразумить иудеев, а может быть, и искренне недоумевая (мы не ведаем предела Его человеческой естественной ограниченности), спрашивает: «Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?» И тут иудеи заявляют: «Не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом». Иисус отвечает им: «Не написано ли в законе вашем: Я сказал: вы боги? Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие, и не может нарушиться Писание, — Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий? Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем» [Ин. 10: 34-40]. Но эти, сказанные «в сердцах», слова, вдруг приоткрывающие глубочайшую истину Его пришествия и естества человеческого, остаются не понятыми и не принятыми соплеменниками. Знание Иисуса о Себе и мире и религия иудеев все более не совпадают, приближая трагическую развязку.
Вал ненависти ко Христу нарастает. Люди, в своем большинстве, Его совершенно не понимают. Нетрудно заметить, что фабула Евангелия принципиально отличается от любого былинного героического текста, в котором какой-нибудь Микула Селянинович идет только от подвига к подвигу, от победы к победе еще более блистательной. А здесь наоборот: внешне земной путь Христа — от поражения к поражению, от неудачи к неудаче. Внутренне Он побеждает — Он не угождает людям, Он не пытается подделаться под них, не заискивает перед ними, как обычно поступали и поступают политики. Он Сам точно определяет причину людского неприятия: «Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете» [Ин. 5:43]. Иисус учит людей совершенным, истинным вещам — учит тому, как «пройти тесными вратами» и встать на тот «узкий путь», ведущий в вечную жизнь, который находят немногие [Мф. 7: 14]. Но люди отворачиваются от Него: «То, что Ты говоришь, странно. То, чему Ты учишь, совершенно не укладывается в наши головы, уж не от искусителя-сатаны Ты?»
Обличения и исцеления
Иисус обличает, чем дальше, тем больше. Он не жалует ни вождей народа, его духовную элиту — фарисеев, саддукеев, учителей закона, ни простой народ — «род лукавый и прелюбодейный» [Мф. 12: 39,16: 4], «слепые вожди слепых» [Мф. 15: 14], «безумные вожди слепых» [Мф. 23: 17]. «Лидеров народа» Он обвиняет в лицемерии, сравнивает с расписными гробами (вспомним египетские ковчеги), красивыми снаружи, но внутри полными «всякой мерзости и нечистоты», то есть сухих костей и прочих скверных, с точки зрения иудеев, вещей. Лицемерие законников и в том, что они толкуют законы — мицвы Торы — в расширительном и весьма трудном для исполнения смысле, а сами вовсе не соблюдают их. Иисус обличает тщеславие и властолюбие народных вождей: как ищут они уважительного к себе обращения «учитель, учитель!», предлежания на пиршествах и сидения в первом ряду в синагоге. «Вы любите славу этого мира, — говорит Он, — а Отца, который дал вам эту жизнь и этот мир, и это ваше положение в обществе, вы забыли. Вы живете для себя, поэтому вы ни к чему и не придете, и не научите, а только развратите народ». «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хоть одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас» [Мф. 23: 15]. Кому это понравится?
Все эти обличения взяты из Евангелия по Матфею. Уж кто-кто, а Матфей отлично знал духовное состояние своего народа и, должно быть, глубоко страдал от лжи, лицемерия и духовного бесчувствия среди потомков Авраама. Он с особым вниманием фиксировал для себя слова Христа об этом. А кодификаторы Нового Завета сочли необходимым сохранить эти обличения Учителя для всех будущих поколений христиан и для нас с вами.
Удивительная история, рассказаная евангелистом Иоанном, стала одной из важнейших в Церкви (ее вспоминают в четвертое воскресенье после Пасхи) — это история об исцелении в купальне Вифезда у северных Овечьих ворот Иерусалима. Вифезда, точнее Beth Chesdah — по-арамейски «Дом милосердия». Эту купальню, как сообщает и евангелист, и иные авторы, описывающие Иерусалим I века, окружали, по эллинистической традиции, пять портиков, в которых лежали больные люди. Дело в том, что, по поверью иудеев, в эту купальню время от времени сходил ангел, и тогда вода волновалась, и кто первый входил в воду после этого, исцелялся от любой болезни. Люди жаждали чуда, ждали его годами. Герой рассказа из пятой главы Евангелия по Иоанну — расслабленный человек лежал у целебного источника 38 лет. Но поскольку человек был расслабленный, сам он войти быстро в воду не мог — он ползал медленно, и другие его опережали. Должно быть, за эти долгие 38 лет расслабленный потерял всякую надежду. Но вот на Пасху в Иерусалим пришел Христос. Он зашел в Бет Шезда и сказал нашему расслабленному: «Что ты тут мучаешься 38 лет? Ты здоров, возьми постель твою и иди». И он исцелился, взял
